Пролог (1/2)
Семь лет назад
Смертельный холод.
Это первое, что она чувствует, когда ее тело постепенно ослабевает и начинает опускаться на дно. Болоньевая куртка не давала погрузиться достаточно глубоко, но жестокий порыв течения уже нёс ее далеко-далеко от проруби. Вода заполняет все внутренности, глушит шум в ушах и обжигает льдом кожу. Она ничего не слышит, только своё медленное сердцебиение. Тук-тук…тук-тук… Первое время паника заставила оставшийся воздух выйти из легких, потом перед глазами возникла поверхность, совсем ненадолго, судорожно и лихорадочно, а потом тело ее вновь ушло под толщу темной, холодной воды. Ее сковало морозным дыханием, руки уже не сопротивлялись, застыли, пока глаза, стеклянные и пустые, наблюдали за пузырьками, взвивавшимися вверх, к поверхности толстого слоя северного льда. Ее грудь неестественно вздрагивала. Ещё немного и организм не выдержит окружающего давления и температуры. Свет постепенно гас. Но вот чьё-то лицо…чьи это глаза? Все вокруг меркло и погружалось во тьму, пока ноги сводило судорогой и пальцы коченели от холода. Она теряла сознание…
Скорость.
После себя он оставлял проталины в снегу, лавируя меж хвойных деревьев. Тёмная фигура пятном на фоне белоснежного январского снега была неуловимой, точно ястреб, несущийся вниз, выставляющий острые когти и готовый поразить цель. Изо рта вырывался пар, от волчьего тела ввысь поднималось облако жара, разрезавшего ледяную воздушную атмосферу, коим полыхало все его сильное существо. Лес был тих, сквозь ветви пробивались редкие солнечные лучи заходящего за пики величественных гор солнца. Его чёрная лоснящаяся шелком шерсть блестела на свету, пока алые глаза, сощуренные в сосредоточении, смотрели вперёд. Он облизывает морду, пот стекает по виску и волк раздраженно дёргает стоячим ухом. Лапы ломали ветки, хрустевшие попеременно на пути. Он чувствовал бегущую по венам первобытную кровь и свой звериный зов, заставляющий бежать быстрее, выше своих возможностей. Волк слышал своё учащенное дыхание, скрип снега, стрекот дятлов, но все было ничем по сравнению с предстоящим. По сравнению с его ужасом.
Когда заледенелое озеро, простирающееся между гор, показалось вдали, он протяжно, истошно завыл, давая знать о том, что рядом. Не задумываясь более, он разогнался и спрыгнул с высоты холмистого выступа, после чего проскользил на лапах по поверхности, взрыхляя снег. Неподалёку заприметилась невысокая фигура мальчишки в синей шапке с бомбоном, который с искаженным от страха лицом смотрел в его сторону, сжимая голыми руками чужие красные варежки. Его заплаканные глаза заблестели.
— Она там! Она провалилась! — завизжал ребёнок подростку. Волк резко перекувыркнулся и вернул себе человеческий облик. Парень был в одной чёрной домашней кофте и в спортивных штанах, из дома спешивший и совершенно не озабоченный внешним видом. От смуглой кожи поднимался пар. Его нахмуренные брови сделали лицо мрачным.
— Не кричи и не подходи близко, понял? — скомандовал он, рукой показывая в сторону берега. — Уйди со льда. Здесь небезопасно.
— Мы просто играли, потом Юн На выбежала сюда и ушла под лёд… — мальчик захлебывался слезами, испуганно косясь в сторону разбитого льда впереди и образовавшейся дыры.
— Уходи, Чимин. Сейчас сюда приедут родители.
— А ты? Ты что…пойдёшь туда?
Он не ответил, лишь молча направился в сторону лунки, осторожно передвигаясь по центру, слушая треск льда под собой и пытаясь контролировать точку веса. В тот момент он думал только о том, чтобы успеть. О том, чтобы девочку не унесло течением навсегда. О том, чтобы северные боги сжалились над ней. Студёный ветер пробирал до костей, несмотря на то, что из-за своей природной высокой температуры холод не ощущался. Ледяные языки порывов забирались под кофту, лизали и щипали щеки. Каштановая чёлка лезла в глаза. Когда берег остался далеко позади, он осторожно сел на колени рядом с дырой и прислушался. Застыл, навострил слух. Сжал руки и челюсти, пытаясь абстрагироваться от воя пурги, от шёпота листвы и от стона далеких гор. Горстки снега под его коленями таяли, он уже чувствовал под собой твердь озёрного льда. Парень зажмурился и вдруг сердце повело его в сторону. Влево. Но стук раздался справа. Он застыл на пути, опираясь на ладонь, и непонимающе забегал глазами вокруг. Чему верить: сердцу или слуху? Чуйка или звук? Не ошибётся ли он, если прямо сейчас доверится своему зову? На кону стояла жизнь ребёнка. Он задержал дыхание. Посторонние шумы пропали и он почувствовал запах. Ее сладкий, насыщенный, но отдаляющийся влево запах. Больше не задумываясь, волк рванул в нужную сторону. Влекомый чем-то сверхъестественным, высшим, своей природой, он стал расчищать лёд, выискивая девочку.
Спустя пары секунд он отчаялся, страх овладел и им, но тренированная выносливость и устойчивость не позволила сдаться и запаниковать. Он продолжил искать дальше. Его глаза расширились от мысли не найти, ошибиться, от чего заалели глаза, предупреждая обладателя о том, что вторая ипостась не дремлет и под действием таких сильных эмоций может вырваться наружу. Однако пришло спасение. Вдруг прямо под его ладонью показалась маленькая белая ручка. Парень вздрогнул и покрасневшими от холода пальцами убрал снег. Мелькнули темные длинные волосы, умиротворённое зеленоватое лицо и ярко-желтая куртка. Волк, испытывая ни с чем не сравнимую радость и облегчение, резко ударил кулаком по поверхности льда. Ударил ещё раз. Он напряг все мышцы, воззвал к своему зверю, и одним ловким движением проломил толщу заледеневшей воды. Адреналин увеличил все его силы в разы. Острые льдистые крошки окрасились в карминовый, цвет его крови, и он опустил руки в воду, ложась на живот. Схватив ребёнка за куртку, он вытянул неподвижное тело наружу, из цепких лап погибели. Позади уже послышался рёв моторов, он оглянулся, заметив несколько машин членов стаи. Мать девочки чуть не выбежала на лёд, но ее перехватили. Чтобы не вызывать ещё большую панику и осложнения как у себя, так и у остальных, волк стал осторожно тащить чудом не утонувшую в сторону берега.
— Юн На! — раздался плач. Ребёнка подхватили на руки, вырвав из его объятий, пока он сам устало откинулся на студёную, промерзшую землю. — Боже мой…спасибо! Спасибо… — как в бреду шептал женский голос где-то над головой. Парень закрыл половину лица предплечьем и выдохнул. Спас. Успел.