[665] Доспехи бога войны (1/2)

— Какая жалость, что не могу составить тебе компанию, — сказал Су Илань, перекатываясь с одной стороны кровати на другую. — Боюсь, их удар хватит, если вдовствующая императрица выкупается в одной воде вместе с богом войны.

Ли Цзэ жестом указал на свою грудь, но Су Илань отрицательно покачал головой:

— Кто-нибудь может подглядеть, к тому же старая ведьма (он говорил о старшей придворной даме) уже приготовила для меня ванну на женской половине.

Ли Цзэ решил разложить доспехи на столе в дворцовом саду, чтобы выжарить их на солнце. В смертном мире небесные артефакты быстро пачкались и тускнели: на них наседала невидимая пыль времени. Меч Ли Цзэ оставил там же.

В купальне Ли Цзэ ждали слуги, но он отпустил их, хотя им явно хотелось поглазеть на голого бога, спросил только, что это за одежда лежит на подносе у одного из них. Если в купальне уже кто-то есть, он предпочёл бы дождаться, когда она освободится. Но слуга ответил, что одежда предназначена для него: вдовствующая императрица распорядилась.

Отмокать в горячей воде Ли Цзэ всегда нравилось. Он не без удовольствия погрузился в воду с головой, вынырнул, отирая лицо ладонью и развалился в ванне, разглядывая интерьер купальни. Ванна была вместительной, мысли сразу закрутились вокруг водных забав: есть где развернуться и вода не расплещется, как это бывало прежде. Какая жалость, в самом деле, что Су Илань не смог составить ему компанию. Ли Цзэ улыбнулся. Ничего, наверстают, когда вернутся на Небеса.

Мин Лу между тем, то и дело дёргая Ван Жунсина за руку, крался по дворцовому саду к разложенным на столе доспехам бога войны. Слуги доложили ему, что Ли Цзэ в купальне, а снаряжение оставил в саду и строго-настрого запретил его трогать. Ван Жунсин следовал за братом очень неохотно: если что-то запрещают трогать, значит, на то есть причина. Но Мин Лу и слушать ничего не хотел: другого раза, может, и не представится. «Уж если попадёмся, так точно не представится», — мрачно подумал Ван Жунсин. Он слышал, что боги скоры на расправу.

— Что ты вообще с ними делать собираешься? — недовольно спросил Ван Жунсин. — Стащить или спрятать?

— Примерить, — возмутился Мин Лу. — Красть у бога войны? Дурак я, что ли? Боги же обладают всеведением.

— Если так, тогда бог войны уже знает, что ты задумал, — резонно заметил Ван Жунсин, но если Мин Лу загорался какой-то идеей, то остановить его было практически невозможно.

Доспехи, выкованные из небесного железа и хрусталя, сверкали на солнце как драгоценные сокровища. Мин Лу раз десять обошёл вокруг стола, издавая восхищённые возгласы. Ван Жунсин стоял чуть в стороне, как дозорный, но невольно тоже поглядывал на стол. Такой филигранной работы люди ещё не видывали. Конечно, и в мире смертных были мастера, способные из куска нефрита вырезать бабочку размером с ноготь или выковать точную копию листа папоротника, но эти доспехи поражали воображение. Ван Жунсин неплохо разбирался в плавильном деле, но так и не смог понять, как сплавили вместе железо и хрусталь.

— Меч бога войны, — сказал Мин Лу с придыханием и потянул руку к зачехлённому мечу.

— Лучше не трогай, — всполошился Ван Жунсин.

— Да всего-то вытащу из ножен и попробую, насколько он острый, — отмахнулся Мин Лу, схватившись за рукоять.

Ван Жунсин с тревогой ждал, что Мин Лу отбросит от меча страшной силой — аурой бога. Он читал, что легендарные мечи обладают сознанием и строго следят за тем, чтобы оставаться исключительно в руках владельца, как верные жёны. Но с Мин Лу ничего не случилось, вот только он покраснел лицом и запыхтел.

— Что с тобой? — удивился Ван Жунсин.

— Не вытаскивается… из ножен… — прерывисто сказал Мин Лу. — Должно быть… какие-то наложенные чары…

Ван Жунсин обрадовался:

— Вот и нечего его трогать.

Но Мин Лу выпрямился, вытер пот со лба и сказал:

— Ну и ладно! И в ножнах сгодится.

Он опять ухватился за рукоять, на этот раз — чтобы поднять меч и сделать пару взмахов, представляя себя богом войны, но… Лицо его покраснело ещё больше, вены на висках вздулись, а лоб покрылся потом.