[586] Секрет «чудесного исцеления» (2/2)

Су Илань постоял, закрыв лицо руками, потом медленно отвёл ладони и прижал левую руку к сердцу. Мысль о том, что Ли Цзэ может умереть и умрёт, выгрызла внутри него бездонную дыру, и это было очень больно. Су Илань никогда прежде не чувствовал боли в сердце. Ему на мгновение показалось, что он умирает сам, а потом к нему пришло то, что люди называют озарением, а Белые Змеи — сокровенным откровением. Вероятно, в критические моменты в змеиных демонах пробуждалась коллективная память предыдущих поколений, исполненная многотысячелетней мудрости, а может, Су Илань сам это придумал, но… Он знал, как спасти Ли Цзэ и чего это ему будет стоить, но не сомневался ни секунды. Он вдруг понял в этот момент и это его несказанно удивило, что без Ли Цзэ жизни ему не будет. Да, ничего не изменит того факта, что Ли Цзэ человек и смертен, но Су Илань не собирался мириться с тем, что Ли Цзэ должен умереть прямо сейчас: пусть умрёт в старости, тогда Су Илань сможет достойно с ним попрощаться, потому что у него впереди будет целая смертная жизнь, чтобы к этому подготовиться.

Су Илань выдохнул, не разжимая стиснутых зубов. Ему нужно было собраться с духом и сосредоточиться. Действовать нужно быстро, быстрее змеи, чтобы опередить смерть.

«Что он делает?» — опешил Янь Гун, увидев, как змеиный демон развязал одеяние и спустил его с плеч, обнажая торс. Белизна его тела в полумраке покоев казалась почти зловещей, а движения были по-змеиному плавными.

Су Илань наклонился над Ли Цзэ, взялся за обломок копья и выдернул его, чтобы в ту же секунду направить острие на себя и пронзить им себе грудь в том же месте, где была рана у Ли Цзэ. Янь Гун поначалу решил, что змеиный демон собрался покончить с собой, потому что оказался бессилен спасти Ли Цзэ, если только он вообще думал его спасать. Но дальнейшие действия змеиного демона человеческой логике не подчинялись, Янь Гун не сразу сообразил, что происходит. Су Илань пронзил себе грудь, постаравшись, чтобы наконечник копья вошёл как можно глубже, до сердца, тут же выдернул обломок копья и прижался грудью к груди Ли Цзэ, крепко держа его за плечи. «Что это за ритуал? Хочет, чтобы их кровь смешалась?» — не понял Янь Гун.

Су Илань распрямился, кровь продолжала струиться по его груди, заливая белые одеяния, но он не обращал на это внимания. Взгляд его был прикован к Ли Цзэ, словно выискивал что-то, одному ему известное, в лице, похожем на посмертную маску. Созерцание длилось не более десяти секунд, Су Илань завалился набок, взмахивая перед собой рукавом, взметнулись синие одежды и поникли на полу увядшим цветком. Воцарилась тишина.

Янь Гун подождал немного, но ничего не происходило. Тогда он собрался с духом и юркнул обратно в царские покои, крепко сжимая в руке плеть и готовый пустить её в ход, если этот змеиный демон на него набросится. Но змеиный демон, превратившийся обратно в Мэйжун, лежал неподвижно. Янь Гун наклонился, осторожно потыкал его концом плети в плечо, потом потрогал за руку. Пульс был, но очень слабый. «Не сдох», — сделал вывод Янь Гун. Удивительно, что на теле Мэйжун не было ни крови, ни раны, которую змеиный демон себе нанёс, по крайней мере — на первый взгляд. Проверять под одеждой Янь Гун не решился.

Он подошёл к Ли Цзэ, встал возле него на колени, зажимая рот ладонями. Жив его друг или мёртв — он ещё не знал, но выглядел Ли Цзэ ужасно. Его тело было залито кровью, ничего нельзя было разглядеть. Сорванные доспехи валялись подле носилок. Янь Гун уставился на них, не мигая. Когда это змеиный демон успел их сорвать? Янь Гун этого не видел (потому что Су Илань был нечеловечески быстр). Доспехи были безнадёжно испорчены.

Какой-то хлюпающий звук отвлёк его внимание, и исходил он точно от Ли Цзэ. Янь Гун резко повернул голову. Это вытекла из угла рта струйка крови. Янь Гун машинально вытер её рукавом, придерживая его край, и тут же замер. Ли Цзэ дышал! Дыхание было неглубокое, неровное, но в нём не слышалось ни хрипов, ни свиста, как было до этого. Янь Гун сглотнул и уставился на кровавое месиво на его груди. Решился он не сразу, пришлось заставить себя встать, взять полотенце и смочить его в бочке с водой, вернуться обратно и, дрожа при мысли о том, что он, вероятно, ошибается, провести мокрым полотенцем по груди Ли Цзэ.

Глаза Янь Гуна широко раскрылись, он машинально приложил кулак к губам и снова прикусил его, даже не замечая этого. Там, где полотенце стёрло кровь, не было того, что он ожидал увидеть — страшной зияющей раны в груди. Там, где полотенце стёрло кровь, алел свежий шрам ромбовидной формы, похожей на змеиную чешуйку. Шрам не кровоточил, и если Янь Гун что-то понимал в шрамах, то этот выглядел как шрам от раны, нанесённой несколько месяцев назад: разрубленная плоть уже срослась, не кровоточила, но ещё была воспалена.

Мэйжун — кем бы она ни была! — снова сотворила чудо. Янь Гун не сомневался ни секунды: жизнь Ли Цзэ спасена!