[552] Тяжёлая «ноша» (1/2)

Узнав, что Ли Цзэ разгадал загадку, министры сгорали от нетерпения услышать ответ, но Ли Цзэ сказал:

— Если хотите узнать ответ, ждите меня у пруда. Гунгун, иди с ними.

— А ты? — удивился Янь Гун.

Ли Цзэ улыбнулся:

— Приглашу главного зрителя.

И он пошёл в павильон Феникса. Мэйжун явно не была рада его визиту в столь ранний час. Она окинула Ли Цзэ быстрым взглядом и, заметив, что он пришёл один, без евнуха, сразу вся подобралась, точно ожидая нападения.

— Что тебе нужно? — резко спросила она.

— Я разгадал твою вторую загадку, — сказал Ли Цзэ.

— Вот как? — вприщур глядя на него, уточнила Мэйжун. — Я слушаю.

— Прежде я должен кое-то уточнить. Можешь не отвечать прямо, я пойму по твоей реакции. Ты ведь не имела в виду легендарное Цзяосяо, которое, вероятно, невозможно достать?

— Неразрешимые загадки я бы не стала загадывать, — сказала Мэйжун.

Ли Цзэ кивнул:

— Я так и думал. Тогда почему бы нам не прогуляться по саду?

— Зачем? — с подозрением спросила Мэйжун.

— Поскольку речь идёт о немокнущей вуали, то потребуется порядочное количество воды, чтобы продемонстрировать ответ на загадку, — сказал Ли Цзэ серьёзно, — дворцовый пруд лучше всего подойдёт, но для этого тебе придётся выйти из покоев Хуанфэй. День сегодня солнечный, я велю слугам держать над тобой зонт.

— Зонт? Для чего? — ещё подозрительнее спросила Мэйжун.

— Чтобы не испортить лицо. Женщины, я знаю, боятся солнца, — пояснил Ли Цзэ, — считают, что подурнеют, если у них лицо обветрит или загорит.

— Мне не нужен зонт, — категорично сказала Мэйжун. — Бояться солнца? Что за глупость!

Ли Цзэ очень сомневался, что Мэйжун прежде часто бывала на солнце. У неё была бледная кожа, явно никогда не знавшая загара. Придворные дамы, помогавшие Мэйжун с купанием, с завистью говорили, что у неё кожа белая, как молоко, без единой веснушки или родинки.

— Тогда накинь хотя бы покрывало на голову, — предложил Ли Цзэ. — У тебя может разболеться голова, если солнце начнёт припекать.

— Надо же, — фыркнула Мэйжун, — ты прямо-таки воплощение заботливости.

Ли Цзэ дёрнул бровью:

— Если грохнешься в обморок, нет никакого желания тащить тебя обратно в павильон Феникса на себе. Ты тяжёлая.

— Я тяжёлая? — задохнулась от возмущения Мэйжун. — С чего ты взял, что я тяжёлая? Ты что, таскал меня на себе когда-нибудь, чтобы так говорить?