[523] «Пошёл вол с горой тягаться…» (1/2)

— Я уже стар для сражений, — сказал Ван Сымин, разводя руками. — Против вожака я буду в заведомо невыгодном положении.

— Я неверно выразился, — сказал Ли Цзэ, — я имел в виду не сражение, а… хм, состязание в силе. Люди на праздниках меряются силой — как-нибудь так.

— И непременно что-нибудь поставив на кон, — добавил Цзао-гэ.

— И каковы же ставки? — спросил Ван Сымин, глядя на Цзао-гэ.

— Если победим мы — сдаёшь заставу, если победишь ты — хватай и вяжи нас хоть голыми руками, — сказал Цзао-гэ. — А поскольку ты стар, можешь сам выбрать, в чём будем тягаться.

— Люди на праздниках часто борются на руках, — сказал Ван Сымин. Он хоть и был немолод, но силы не растерял. Цзао-гэ он уже успел оценить, но полагал, что справится с ним, потому сделал приглашающий жест.

Цзао-гэ не двинулся с места, спросил только:

— Разве ты не собирался тягаться с вожаком? Почему подзываешь меня?

Ван Сымин поглядел на Ли Цзэ. Тот спокойно ждал, поставив локоть на стол. «Что ж, так даже лучше, — подумал Ван Сымин. — Мальчик наверняка понял, что я хочу его вызволить. Но отчего их вожак так уверен в себе? Это отвлекающий манёвр? Пока они здесь валандаются, остальные уже захватывают заставу?» По их лицам он ничего не мог прочитать: Ли Цзэ был спокоен, Цзао-гэ явно предвкушал грядущее представление.

— Прежде чем начнём, — медленно сказал Ли Цзэ, — надо, чтобы ты знал. Мы никогда не приходим в город, не разузнав о нём. Твои слова о нескольких тысяч солдат ничего не стоят. Большинство из них калеки, списанные и негодные для военной службы. Застава Фэнлинь — пристанище для увечных солдат. Из всех наберётся лишь полторы сотни здоровых, но ни один из них недостаточно силён, чтобы сравниться даже с Гунгуном.

— А то! — вставил Янь Гун, который тихонько пробрался обратно в магистрат и теперь с нетерпением ждал поединка.

Ван Сымин нахмурился.

— И ещё, — сказал Ли Цзэ, — я, пожалуй, дам тебе фору. Не буду жать. Прижмёшь мою руку к столу — твоя победа.

«Так он всё-таки понял, что я его спасаю!» — тут же просветлел лицом Ван Сымин. Служащие магистрата подошли поближе, чтобы тоже поглядеть. В своём начальнике они не сомневались, но им было странно, что какой-то мальчишка так уверен в своих силах, что даёт фору мужчине. Кое-кто перешепнулся, делая ставки. Янь Гун услышал, юркнул к ним и тоже зашептал:

— Ставлю пятьдесят серебром на Цзэ-Цзэ.

Служащие пренебрежительно фыркнули, но Янь Гун вытащил из-за пазухи кошель и позвякал им. Кошель был тяжёлый и выглядел внушительно.

Ван Сымин тоже поставил локоть на стол и сцепился пальцами с Ли Цзэ.

— Пусть поединок будет честным, — сказал он, — и каждый сдержит слово.

— Слово вожака — закон, — сказал Цзао-гэ, проверив, чтобы локти состязающихся стояли прямо. — Если Ли-дагэ что сказал, так и будет. Победишь — так можешь прямо на воротах магистрата нас троих и вздёрнуть.