[491] Двумя лисами в мире смертных больше (1/2)

Скрыть ауру ничего не стоит, если обладаешь достаточными духовными силами. И Ху Фэйцинь, и Ху Вэй легко могли это сделать, даже не прикладывая усилий: они были не просто сильны, они были чудовищно сильны. Правда, у Ху Фэйциня получилось не с первого раза.

— Это как с ушами и хвостом, — пояснил Ху Вэй, начисто стирая собственное присутствие. Он стоял за спиной Ху Фэйциня, и тот резко развернулся, потому что на какой-то момент ему показалось, что Ху Вэй из личных покоев исчез. Но Ху Вэй, конечно, не исчез, а стоял и ухмылялся, довольный произведённым эффектом. Сам он неоднократно это проделывал, особенно в мире смертных, когда нужно было что-то слисить.

После нескольких попыток получилось и у Ху Фэйциня. Тогда он с достоинством кивнул сам себе и сделал вид, что стряхнул какую-то ниточку с рукава.

Ху Вэй между тем схлынул и превратился в лиса. Ху Фэйцинь, проверив, не забыл ли чего-нибудь, тоже стал лисом. И они оба полезли под кровать, где красовался отличнейший подкоп Недопёска.

— Ты хоть запомнил, в какую сторону лезть? — спросил Ху Фэйцинь, поскольку Ху Вэй лез первым и задавал направление и скорость.

— Лисья память непогрешима, — гордо отозвался Ху Вэй.

У Ху Фэйциня были сомнения по этому поводу. Лисья память у Ху Вэя, исходя из опыта, была существом ручным и забывала или помнила что-то исключительно на усмотрение хозяина.

— Надеюсь только, — пропыхтел Ху Вэй, протискиваясь в боковое ответвление главной норы, — мы не застрянем где-нибудь по дороге. — Недопёсок ведь под себя норы роет?

Ху Фэйцинь бывал лишь в нескольких частях подземного лабиринта, проложенного Сяоху под Небесным Дворцом, поэтому не мог точно сказать, все ли норы Недопёсок роет «под себя». Те, в каких побывал Ху Фэйцинь, были относительно просторны.

По счастью, норы Недопёсок рыл «с запасом», памятуя о том, что может обожраться и застрять, как уже бывало с ним: все слишком узкие лазы он предусмотрительно расширил на пять лисьих пальцев, а кое-где и на все десять. Нельзя же безответственно относиться к набитому пузу и плющить его в узкой норе!

Ху Вэй и Ху Фэйцинь выбрались где-то на задворках. Ху Вэй стал человеком, но встряхнулся по-лисьи, широко расставляя ноги. Ху Фэйцинь, превратившись, огляделся, и взгляд его при этом был каким-то рассеянным. Потом его глаза раскрылись чуть шире, и он хлопнул себя ладонью по лбу с потрясённым видом.

— Ты что? — покосился на него Ху Вэй. — Что-то забыл?

— Я забыл, — удручённо сказал Ху Фэйцинь, продолжая хлопать себя по лбу, — что мог бы открыть портал в мир смертных прямо в личных покоях, не пришлось бы тогда лазать по тоннелям.

— А, Небесные Зеркала? — протянул Ху Вэй с таким видом, точно только что о них вспомнил. Вот тебе и непогрешимая лисья память!

— Ну… да… — смутился Ху Фэйцинь, поскольку говорил не о Небесных Зеркалах, а о силе Великого. Но о Великом Ху Вэй практически ничего не знал, а Ху Фэйцинь не был уверен, что вообще стоит об этом рассказывать. Слишком много нюансов и подводных камней во всей этой истории с Тьмой.

Ху Фэйцинь сосредоточился и открыл портал в мир смертных. Крылья носа Ху Вэя дёрнулись, но он ничего не сказал, только подошёл к порталу и нарочито громко принюхался.

— Пахнет смертными, — объявил он после.

— Конечно, это же портал в мир смертных, — несколько сердито отозвался Ху Фэйцинь.

— А куда именно в мир смертных? — спросил Ху Вэй.