[459] О жизни в Небесном Дворце (и немного о лисах) (1/2)
Ху Сюань поглядывал по сторонам и на встречавшихся им небожителей, не скрывая удивления. О небожителях в мире демонов слухи ходили разные и всегда скверные, и теперь странно было видеть, что небожители мало чем отличаются от демонов, если смотреть на них в целом, не придираясь по мелочам. Они не могли не чувствовать, что он демон или сродни демонам, но смотрели на него без неприязни, скорее — с тем же любопытством, что и он на них. Они нисколько не походили на кровожадных тварей, убивающих демонов ради забавы на Охоте Тысячи Молний. И Ху Сюань подумал: «Тут как с рыбой. Если одна протухнет — всю бочку испортит».
Стараниями Ли Цзэ Небесный Дворец был избавлен от «тухлой рыбы». Зеркало Истины, полученное от Небесного Императора, сослужило ему добрую службу, и он быстро нашёл тех, кто мог «испортить всю бочку», и разделался с ними, выслав в отдалённую часть Небес, где за ними всегда будут приглядывать люди из тайной службы. «При мне больше никаких заговоров!» — сказал Ли Цзэ. Оставшиеся опасности для Небесного Императора не представляли.
Хотя, положа руку на сердце, вряд ли кто-то вообще мог представлять для него опасность: с заговорщиками Ху Фэйцинь справился шутя, а Небесной Волей, как уже выяснилось, владел в совершенстве. Но это была святейшая обязанность Ли Цзэ — беречь Небесного Императора, что он и делал.
Ли Цзэ провёл их во дворец. Ху Сюаню понравилось, что здесь много коридоров: в порядочной лисьей норе тоже много ходов-ответвлений. На роскошь он внимания не обращал, но ему нравилась драпировка стен и расписанные картинами ширмы.
Они заглянули в Главный Тронный Зал, там во всю стену был портрет Ху Фэйциня в парадном императорском одеянии. Надо заметить, Ху Фэйцинь нисколько не хотел, чтобы его портретами увешивали стены во дворце, но это быстро вошло в моду, и теперь эти портреты были повсюду. Небесные художники были нарасхват. А на Нижних и Средних Небесах вошло в обычай устраивать дома алтарь для Лисьего Бога-Императора (куда ж и тут без портрета!).
Сила богов зависела от количества их последователей, и не был бы Ху Фэйцинь уже так силён, что дальше просто некуда, он бы обрёл неслыханное могущество на одном только поклонении его персоне. Ху Фэйциню всё это страшно не нравилось.
А как бы он был удивлён, узнав, что Лисьему Богу поклоняются и в мире смертных! Потомки людей из деревни Чжао, поклонявшиеся одежде Ху Фэйциня (с лёгкой лапы Ху Вэя), теперь считали себя Лисьим Культом. Они строили храмы в честь Лисьего Бога, денно и нощно жгли благовония и запрещали местным убивать лис. Лисий Культ шагал по Поднебесной и добрался даже до гор-близнецов. Надо ли говорить, что главный храм они выстроили именно на горе Хулишань, где лисы расплодились уже так, что не протолкнуться и шага ни сделать, чтобы не наступить кому-нибудь на хвост.
— А-Фэй теперь так важно выглядит, — сказал Ху Сюань, глядя на портрет.
Лао Лун быстро глянул на него. Похоже, Ху Сюань не помнил, что Ху Фэйцинь приходил в дворец Тайлуна: ягоды пробуждения вернули ему память, но забрали воспоминания о «Круге Золотой Рыбки». Лао Лун подумал, что это хорошо.
— Это парадное одеяние, — сказал Ли Цзэ, и в его голосе послышалось смущение. — Тяньжэнь редко так одевается. А тиара Мянь вообще теперь есть только на портретах.
— Почему? — удивился Лао Лун.
— Тяньжэнь её сломал, потому что подвески закрывали глаза, — пояснил Ли Цзэ.
«И правильно сделал, — подумал Ху Сюань. — Лисам ничего не должно мешать смотреть».
— То есть, — развеселился Лао Лун, — древнейший Небесный Артефакт утрачен безвозвратно?
— Бусины мы собрали, — сказал Ли Цзэ со вздохом, — но Тяньжэнь сказал, что руки оторвёт тому, кто попытается её починить.
— Проняло же его, — фыркнул Лао Лун. — А парадное одеяние он в клочки не изорвал? Я слышал, там двенадцать предметов.
Ли Цзэ натянуто кашлянул и сказал:
— Его мы починили.
Лао Лун так засмеялся, что на него оглянулись все проходящие мимо небожители: