[430] Две Луны встречаются вновь (1/2)

Ху Фэйцинь действительно заснул, съев ягоду перерождения. Сознание ускользнуло, он и опомниться не успел, как погрузился в глубокий сон. Но он ошибался, полагая, что увидит прошлое Бай Э, если вместе с ним съест ту же ягоду мэнь-хой. Ему приснилась его собственная прошлая жизнь до определённого момента, а потом он увидел кусочек прошлой жизни Бай Э, но особого значения это уже не имело, поскольку обе они были частью одного прошлого.

Когда сон развеялся, Ху Фэйцинь обнаружил, что провалился глубоко в собственное сознание. Рядом тихонько пыхтело Лисье Пламя. Ху Фэйцинь поглядел по сторонам. Сознание сейчас представлялось ему белой пустыней, ни неба над головой, ни земли под ногами — сплошная белизна. Тьмы нигде не было, и Ху Фэйцинь предположил, что Бай Э захватил его тело, проснувшись раньше него. Он не особенно расстроился: чувства всё ещё были притуплены после долгого сна, и он не вполне был самим собой. Он пристроился у Лисьего Пламени, грея руки.

Немного странно было узнать, что он живёт не первую жизнь — это, разумеется, если не считать его перерождения в лиса, — поскольку небожители обычно перерождались в самих себя и сохраняли воспоминания о том, кем были. Но Ху Фэйцинь совершенно точно знал, что ничего не помнил о прошлой жизни, пока был Циньваном. Выходит, изначально его душа не была душой небожителя, но переродилась ею.

— Тогда кто я такой? — пробормотал Ху Фэйцинь себе под нос.

Вообще-то, если поразмыслить над этим, души для новых небожителей должны были откуда-то браться. Когда небожители или боги вступали в брак, у них рождались дети, и глупо было предполагать, что они реинкарнация кого-то из прежних небожителей, поскольку все прежние небожители уже были небожителями нынешними. Или почти все. Ху Фэйцинь предполагал, что можно вмешаться в Круг Перерождения, да его отец наверняка это и делал… Мысль ускользнула, прежде чем он успел додумать её до конца: к нему опять подкралась дремота. Ему несколько раз чудилось, что его окликает Бай Э, но сбросить с себя путы дрёмы не получалось. Сон снился тот же самый — его часть их общего с Бай Э прошлого.

Окончательно проснулся он потому, что Лисье Пламя лизнуло его в руку и обожгло. Он вздрогнул и открыл глаза, боль прогнала сонливость. Выругавшись по-лисьи, Ху Фэйцинь потёр руку. Следа на коже Лисье Пламя не оставило. Вероятно, демоническая жилка в нём забеспокоилась и приняла меры, чтобы привести его в чувства.

Ху Фэйцинь бочком отошёл от Лисьего Пламени, одёрнул прожжённый насквозь рукав… И вот тут в его сознание снова вернулась Тьма.

Сияющую белизну вокруг продрало чёрным вихрем, который закружился смерчем в двух шагах от Ху Фэйциня и превратился в неясную фигуру, объятую тёмным пламенем Ци. Ху Фэйцинь ждал его появления, потому нисколько не удивился. Он подождал немного, пока фигура не сформируется полностью, и, заметив в черноте две белые точки глаз, сказал:

— Бай Э, прежде чем ты что-нибудь сделаешь или скажешь… Я вспомнил, кем я был, но я им не стал. Я всё ещё Ху Фэйцинь, что бы это ни значило.

— Я знаю, — сказал Бай Э.

Тьма вокруг него схлынула, показывая его настоящее лицо — светловолосого юношу с разными глазами, облачённого в чёрное демоническое одеяние.

— Я знаю, — повторил Бай Э, — но… хотя бы немного… хотя бы ещё раз…

Губы его дрогнули, он быстро подошёл к Ху Фэйциню и обнял, пряча лицо на его груди. Ху Фэйцинь осторожно погладил его по голове:

— Чэнь Юэ…

— Учитель… — всхлипнул Бай Э.

Чисто по-человечески Ху Фэйциню было жаль Бай Э. Но он не был У Цяньхэном, и воспоминания ничего не тронули в его душе. Они воспринимались как сон, ничего более, но дело было, разумеется, не в новом перерождении, а в том, что в душе и где не просят поселился один невозможный лис с дурными наклонностями и наотрез отказался оттуда съезжать. Ху Фэйцинь решительно взял Бай Э за плечи и отстранил. Бай Э закрыл лицо руками и какое-то время стоял так.

— Чэнь Юэ… — позвал Ху Фэйцинь.

Бай Э отвёл руки от лица, глаза его были сухими и ясными. Он покачал головой:

— Я уже не Чэнь Юэ. Я Бай Э, Великий… Но это было так неожиданно, что я…

— Действительно, неожиданно, — согласно кивнул Ху Фэйцинь.

Они помолчали. Неловкости между ними не возникло, но обоим ещё предстояло справиться с тем, что они узнали.

— Бай Э, что ты теперь будешь делать? — спросил Ху Фэйцинь.

— Теперь? — непонимающе переспросил Бай Э.