[316] След Великого (1/2)
— Шу Э, — с некоторой озабоченностью в голосе сказал Чангэ, — я ведь просил…
Шу Э, подвязав рукава и нацепив фартук, вооружился тесаком и собирался разделать курицу, которую деревенские подсунули вместе с приношениями «духу-хранителю». Курица была жирная, откормленная, и похлёбка из неё вышла бы наваристой. Это была уже пятая курица за неделю.
Люди были несказанно рады его возвращению и выздоровлению. Речной храм оживал, когда дух-хранитель был в нём, да и даос становился покладистее и добрее. Правда, против столь щедрых приношений ему самому он решительно возражал, но дух-хранитель всегда забирал то, что люди приносили, и заговорщически им подмигивал. Люди знали, что дух-хранитель умудряется скормить даосу едва ли не половину всего, что они приносят, и радовались, что их даос наконец-то стал жить «по-человечески». Дух-хранитель к тому же умудрился заставить даоса менять одеяния каждые несколько дней, чтобы те не занашивались. В общем, влиял он на даоса лучше некуда.
— Не стоит обижать их отказом, — привычно возразил Шу Э и рубанул тесаком по куриной тушке, капли крови брызнули на фартук. — Смертные — они же как дети. Конечно, — добавил он, хмурясь, — если тебе не нравится моя похлёбка…
Чангэ поспешно поднял руки:
— Ну что ты, нравится, конечно, нравится.
Шу Э состроил улыбку и снова занёс тесак… но не опустил его. Пальцы его вдруг разжались, тесак упал на пол.
— Шу Э? — вздрогнул Чангэ.
Шу Э впился глазами в тень, струящуюся в углу стола. Казалось, между ними состоялся какой-то неслышимый диалог, во время которого Шу Э несколько раз бледнел.
— Шу Э, что случилось? — с тревогой спросил Чангэ, подходя и касаясь его плеча.
— Чангэ, мне нужно уйти, — хмурясь, ответил Шу Э.
Чангэ почувствовал, как от сердца отлила кровь. Уйти?!
— Нет! — яростно крикнул он.
— Ненадолго, — поспешил добавить Шу Э, — я тут же вернусь.
— Зачем? — сквозь зубы спросил Чангэ.
— Тени кое-что узнали, я должен безотлагательно сообщить об этом Владыке, — сказал Шу Э, легонько хлопая Чангэ по руке, чтобы тот его отпустил. — Туда и обратно, вода даже закипеть не успеет. Это важно. Владыка должен узнать это первым, — добавил Шу Э и нахмурился ещё сильнее. — Если в Аду прознают об этом первыми… Чангэ, Великое Равновесие в опасности!
— Да плевать я хотел на Великое Равновесие! — отрезал Чангэ, голос небожителя опять прорвался, хижина чуть вздрогнула от всплеска духовных сил. — Всё равно его никто не соблюдает.
— Чангэ, — поморщился Шу Э, — не надо так говорить.
Чангэ выдохнул, провёл рукой по лицу, точно очнулся от долгого сна. Шу Э терпеливо ждал, когда Чангэ его отпустит.
— Пусть только попробует тебя задержать, — буркнул Чангэ, разжимая пальцы и отпуская плечо Шу Э, — я найду способ туда попасть и…
— Ничуть не сомневаюсь, — кивнул Шу Э и легко поцеловал Чангэ в край рта. — Но до этого не дойдёт.
— Так уверен… — недовольно поморщился Чангэ.
— С Повелителем Теней шутки плохи, — совершенно серьёзно ответил Шу Э и, поцеловав Чангэ ещё раз, исчез.
Чангэ вздохнул. Ненадолго? Туда и обратно? Для него каждая минута в разлуке была вечностью.
Вечный Судия как раз пил чай, когда Повелитель Теней появился в Великом Ничто. Шэнь-цзы спал под тенью одного из деревьев, и Юн Гуань вполглаза любовался им. При виде Шу Э Юн Гуань поперхнулся, раскашлялся и даже похлопал себя по груди.
— Шу Э, — воскликнул он, разражаясь хохотом, — кого ты разделал? Своего даоса?
Шу Э с досадой понял, что второпях забыл снять фартук, и предстал перед Вечным Судией в неподобающем виде. Он провёл рукой перед собой, тени тут же избавили его от фартука.
— Никуда не годится, — продолжая похохатывать, но негромко, чтобы Шэнь-цзы не проснулся, сказал Юн Гуань. — Шастаешь туда-сюда, несмотря на запрет… Придётся закрыть от тебя Великое Ничто.
Шу Э вежливо поклонился и терпеливо ждал, пока Вечный Судия не перестанет зубоскалить и не позволит ему высказаться.
— Что опять? — спросил Юн Гуань, наполняя чашку чаем и поднося её ко рту.
— Срочное донесение от теней, — ответил Шу Э. — Великий вновь проявил себя.
Юн Гуань обомлел и выронил чашку:
— Что?!