[308] Месть Седьмой владычицы ада (1/2)
Тот день начался как обычно. Люди оставляли приношения для речного бога. Некоторые уходили сразу, другие задерживались ненадолго, чтобы попросить какие-то лекарства или перекинуться с Шу Э парой слов. Чангэ слушал вполуха, он был занят изготовлением пилюль: смертельная болезнь истощила запасы, необходимо было их пополнить, прежде чем в эти края придёт зима, смена сезонов всегда сопряжена с какими-то недугами. Но скоро хижина опустела, голоса людей затихли вдалеке.
Шу Э деловито перекладывал приношения, откладывая то, что пригодится для ужина, в сторону. Гроздь сочных жёлтых ягод, немного похожих на виноград, выглядела аппетитно и пахла изумительно. Шу Э подхватил одну ягодку ногтями и забросил себе в рот.
— А кто был тот человек? — спросил вдруг Чангэ. — Он не из нашей деревни.
— Какой? — удивился Шу Э.
— Тот, что принёс эти ягоды. Он как-то быстро ушёл, я даже не заметил, когда.
Шу Э не ответил. Чангэ поднял голову и испуганно вскрикнул:
— Шу Э!
Тот смертельно побледнел, ухватился левой рукой за край стола, правая сжимала висок. В лице его проявилось что-то такое… бесконечный ужас? потрясение? Чангэ никогда не видел на его лице такого выражения. Он вскочил из-за стола, но Шу Э рявкнул на него:
— Не подходи!
Чангэ застыл. И такого остервенения в голосе Шу Э он тоже никогда не слышал. Шу Э часто задышал, поднял руку и смахнул со стола корзину, ягоды рассыпались по полу. Но когда Чангэ сделал движение, чтобы собрать их, Шу Э снова рявкнул:
— Не трогай их! Они ядовиты!
— Шу Э? — воскликнул Чангэ. — Ты их ел?
Шу Э продолжал терзать висок пальцами, словно пытаясь содрать с себя личину. Лицо его посерело, на глазной повязке проступили красноватые пятна. Дышал он часто и надрывно, словно задыхаясь от подступивших рыданий. Тени, как заметил Чангэ, словно с ума сошли: клубились беспорядочно, набегая друг на друга, сталкивались, распадались на части, как волны, попавшие в ловушку между двумя течениями.
— Шу Э… — Чангэ сделал к Шу Э шаг.
— Не подходи! — едва ли не со страхом воскликнул Шу Э.
— Но я должен тебе помочь…
— Ничто мне уже не поможет, — простонал Шу Э, и его лицо исказилось. — Чангэ, не подходи. Я могу убить тебя, даже не поняв этого…
Чангэ слегка вздрогнул:
— Что ты такое говоришь, Шу Э? Если эти ягоды были ядовиты, противоядие…
— От них нет противоядия, — уже спокойнее сказал Шу Э, голос его был мёртвым и мало напоминал его прежний или человеческий. — Эти ягоды не из мира смертных. Седьмая мне отомстила. Подослала кого-то из душ-химер и подсунула мне ягоды мэнь-хой. Я не способен заметить душу-химеру, даже если она будет плясать прямо передо мной.
— Ягоды… мэнь-хой? — переспросил Чангэ. Такое название он слышал впервые.
— Ягоды пробуждения, — сдавленно сказал Шу Э. — Я никогда их не видел, только слышал о них, потому и не распознал. Они ядовиты, но приносят не смерть.
Чангэ, услышав это, вздохнул с облегчением, но Шу Э продолжил с такой горечью, что сердце сжалось:
— Уж лучше бы смерть!
— Шу Э, не говори так, — взмолился Чангэ.
Шу Э снова вцепился себе в висок: