[267] Дракон-первооткрыватель окольных путей (1/2)
Некоторое время Ху Сюань работал, сортируя травы и приглядывая за котелком над лисьим огнём, потом поднял голову и взглянул на вмятину в стене. «Нехорошо вышло», — подумал он, поморщившись. А с другой стороны, это всего лишь защитная реакция: его застали врасплох, вот он и принял контрмеры. Он подвернул губы, придавливая их челюстями. Несказанно безобразная выходка! И не стоит забывать, что за это Лао Лун и не подумал извиняться. Значит, себя винить за контрмеры нечего: кто бы поступил иначе, если бы на него так накинулись? Ху Сюань рассерженно фыркнул и больше не глядел на вмятину в стене, но подумал, что нужно позвать лис-штукатуров, чтобы её заделать. Придётся утруждать себя и выписывать для них исключительное разрешение войти в покои Лисьего Знахаря, без этого они в сторону его павильона и глядеть не осмелятся. Столько мороки — и всё из-за одного бесцеремонного взбалмошного дракона!
— Ну, хотя бы он оставил меня в покое… — пробормотал Ху Сюань.
В этот самый момент дверь открылась, в неё протиснулся Лао Лун. В руках у него был поднос с чаем и закуской. Он невозмутимо прошествовал к столу, опять сдвинул травы в сторону и переставил чай и закуску с подноса на стол перед Ху Сюанем.
— Это ещё что? — холодно спросил Ху Сюань.
Лао Лун сел за стол сбоку, чтобы сподручнее было подливать Лисьему Знахарю чай. Казалось, он был исполнен желания угодить Ху Сюаню. Замаливает грешки?
Нет, конечно же, Лао Лун нисколько не раскаивался, что поцеловал Ху Сюаня, и не расстроился, что получил решительный отпор. Но он сожалел, что применил неправильную тактику: с Ху Сюанем, видимо, не стоило идти напролом, лучше использовать окольные пути и взять тёпленьким, когда он меньше всего будет этого ждать. Драконья прямолинейность подвела его в этот раз, но такова уж его природа. Значит, стоит стать чуточку лисом, чтобы добиться своего.
— Ты безвылазно сидишь за работой. Когда ты в последний раз ел? — спросил Лао Лун, подпихивая ему тарелку с закуской. — Теперь я буду за тобой приглядывать, чтобы ты не пропускал трапезы.
— Кто так решил? — возмутился Ху Сюань.
— Я так решил, — сказал Лао Лун и поглядел на тарелку с закуской. — Мне сказали, что лисы используют это для перекуса. Я не уверен, что это… Похоже на сухари.
— Это не сухари, — сказал Ху Сюань недовольно. Ему нисколько не нравилось, что Лао Лун отыскал повод безнаказанно вторгаться в его личное пространство. Понятное дело, у Лао Луна какие-то скрытые мотивы, которые он прикрывает заботой о желудке заработавшегося Лисьего Знахаря, но раз нет прямых доказательств, то вышвырнуть его отсюда Ху Сюань не может. Это было бы несказанно невежливо и нарушило бы законы лисьего гостеприимства. Поэтому Ху Сюань, скрепя сердце и скрипя зубами, объяснил, что это лисьи галеты, сделанные из костной муки, приправ и сушёных мышей. Они быстро утоляли голод и восстанавливали силы, хоть вкус оставлял желать лучшего. Если бы спросили самого Ху Сюаня, то он предпочёл бы перекусить рыбьими головами, поэтому он, скрыв раздражение за вежливостью, предложил Лао Луну разделить его трапезу. Лао Лун сунул лисью галету в рот, лицо его тут же вытянулось, но он стоически дожевал и проглотил её. Ху Сюань с самым серьёзным видом налил ему чаю.
В это время дверь открылась, и в покои вошёл Ху Цзин. Представшая его глазам сцена ему нисколько не понравилась: Ху Сюань подливает Лао Луну чай… Ху Цзин нахмурился и пригвоздил Лао Луна тяжёлым взглядом.
— Что такое, отец? — спросил Ху Сюань.
— Хвосты что-то ломит, — сказал Ху Цзин, — дай мне обычную притирку.
— Хвосты ломит к дождю, — рассудительно сказал Лао Лун, потому что таковы были драконьи народные приметы.
Ху Цзин просверлил его уничтожающим взглядом и вышел, забрав снадобье.
— Твоему отцу я не нравлюсь, — утвердительно сказал Лао Лун.
Ху Сюань чуточку покраснел и сказал оправдывающимся тоном:
— У него просто такой характер. Лисы чем старше, тем сварливее.
— Наверное, это потому, что он меня плохо знает, — предположил Лао Лун. — Если бы он узнал меня получше…
— О драконах вообще мало что известно, — сказал Ху Сюань.