[251] Семя Посмертия (1/1)

Шэнь-цзы открыл глаза, очнувшись от забвения. Сердце на мгновение сжалось и тут же расслабилось: нет, ему не приснилось, он уже не в Небесном Дворце, недосягаемый для отца. Второй Принц сел, упираясь пястью в ложе. По плечам рассыпались неприбранные волосы. Юн Гуань спал рядом, раскинувшись, не стыдясь собственной наготы, подложив одну руку под голову вместо подушки. Шэнь-цзы вспыхнул, отвёл глаза и суетливо принялся искать, во что бы одеться: на полу валялась лишь небрежно сброшенная накануне Юн Гуанем одежда, его собственная пропала. У изголовья лежало свёрнутое одеяние. Кто-то принёс его и положил здесь, пока Шэнь-цзы спал. Лицо Второго Принца покраснело ещё больше, он спешно оделся, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Юн Гуаня. Одеяние, белое, точно такое же, как у Шу Э и у самого Вечного Судии, но более изящное, пришлось ему впору. Самое верхнее было тоньше кружева, золотые узоры делали его похожим на крылья бабочек или стрекоз. Шэнь-цзы запоясался и спешно вышел. Ему нужно было побыть в одиночестве, осмыслить происходящее.

Великое Ничто ослепило его на мгновение. Он заслонил глаза ладонью. К этому ещё нужно привыкнуть… ко всему этому…

Как и говорил Юн Гуань, сначала было больно. Он очень остро чувствовал каждое прикосновение, каждое движение. Ему даже хотелось, чтобы вернулась затуманенная двойственность сознания. Но мыслил и чувствовал он необыкновенно ясно. Когда боль притупилась, сглаженная чуткими и бесстыжими руками Юн Гуаня, Шэнь-цзы смог расслабиться. Перед глазами чуть туманилось, мысли начали ускользать из головы. Он мог бы наслаждаться этим, да, мог бы: странные, ни на что не похожие ощущения дарила эта близость. Едва оформившись, новое тело пробуждалось от девственного сна.

А потом в него влилось Семя Посмертия. Это Второй Принц запомнит навсегда, хоть длилось это буквально долю секунды. Он ощутил внутри себя всплеск — ледяной, пронизывающий насквозь. Вслед за ним вернулась двойственность восприятия, он с трудом мог вспомнить, что было после и было ли вообще, но отчётливо помнил второй всплеск, наступивший гораздо позже, горячий, обжегший тело изнутри, заставивший кричать, а тело — странным образом извиваться. Шэнь-цзы закрыл лицо ладонями и постоял так какое-то время.

Он думал, что проснётся разбитым, он должен был проснуться разбитым! Но сейчас он был полон сил и не чувствовал усталости. Он искал бочку с водой, чтобы вымыться, но оказалось, что нечего смывать: на его теле не осталось ни следа, ни пятнышка, оно было девственно чистым. Но ведь то, что происходило вчера, было на самом деле! Он чувствовал, что в нём прорастает Семя Посмертия: оно оплело его Золотое Ядро, вонзая в него острые концы лоз. Оно было виновато в том, что всё… обнулялось? Шэнь-цзы сел на крыльцо, прижал пальцы к губам. Нет, оно оставалось в нём — всё, что произошло: губы помнили поцелуи, тело — ласки и сладость соития, и боль он тоже помнил, и как заледенел от первого всплеска, и какой экстаз испытал от второго… «Осквернён, но не тронут».

Второй Принц встал, сошёл на присыпанную камешками землю. В нём изменилось что-то, он это чувствовал. Мозг справился наконец-то с непосильной задачей и стал воспринимать двойственность Великого Ничто как нечто обыденное. Так называемое «обнуление» происходит всего лишь потому, что здесь нет времени как такового. Странное ощущение…

Шэнь-цзы оглянулся. Его следов на земле не оставалось, хотя они должны были там появиться. Он встал на одно колено, прижал ладонь к камешкам, оставляя вмятину, отвёл… Белые камешки завибрировали и горкой наползли друг на друга, скрывая след.

— А, понятно, — проговорил Второй Принц. Он начертил пальцем в камешках изломанные линии, они затянулись точно так же, как и вмятина от ладони. Чтобы утвердиться в своих догадках о «безвременье», он подобрал камешек с острыми гранями и поранил себе подушечку пальца. Ранка тотчас же затянулась, не оставив следа. «Здесь я лишить себя жизни уж точно не смог бы», — машинально подумал Шэнь-цзы.

Он решил проверить свои духовные силы, полагая, что не сможет ими воспользоваться, но Небесное Зрение работало. Шэнь-цзы обнаружил, что оно изменилось: он увидел сразу весь Дворец Вечного Судии, и каждый из павильонов и флигелей изнутри, и Шу Э ворчащего за заваленным свитками и бумагами столом, и спящего Юн Гуаня… Он поспешно прикрыл глаза. Шу Э предупреждал, чтобы он не глядел на Вечного Судию Небесным Зрением. Но ведь он и не приглядывался. Но он успел заметить, что тело Юн Гуаня покрывают замысловатые узоры татуировок, похожих на те лозы, что сейчас прорастали в его теле вокруг Золотого Ядра. То, что скрыто от глаз… «И моё тело будет выглядеть так?» — подумал Шэнь-цзы, поглядев на свои руки.

Второй Принц помотал головой, чтобы изгнать из головы эти мысли и вообще увиденное. Если на это не полагается смотреть, он и не будет.

Он припомнил, где находится стол Вечного Судии, и решил пойти поздороваться с Шу Э. У него были вопросы, но он не был уверен, что хочет задавать их Юн Гуаню.