[154] Ху Фэйцинь познаёт окружающий мир и бесцеремонность одного лисьего демона (2/2)
— Это и мой дом, — возразил Ху Вэй.
«Из которого тебя выгнали», — чуть было не добавил Ху Фэйцинь, но сдержался. Пожалуй, бесстыдство приводить в качестве причины не следовало: Ху Вэй был тот ещё бесстыдник и вряд ли усовестился бы.
— Нет, я сказал… Ты что, не слышал, что сказал Сюань-сюн? — выбрал другую тактику Ху Фэйцинь. — Нельзя нарушать предписания врача, я должен лежать на спине и…
— Вообще-то ты и будешь лежать на спине, — возразил Ху Вэй, и его зубы сверкнули в усмешке.
Поняв, что его ничем не пронять, Ху Фэйцинь решил воспользоваться секретной техникой лисьих знахарей, но, видимо, возня червю тоже не пришлась по вкусу, и он опять ожил. Ху Фэйцинь вскрикнул и, забывая обо всём, перевернулся на бок, перехватывая живот руками.
— Фэйцинь? — перепугался Ху Вэй. — Фэйцинь, что с тобой?
Ху Фэйцинь ничего ответить не смог, у него перекрыло дыхание подступившей тошнотой, в глазах потемнело. Когда он опомнился, то обнаружил, что возле него хлопочет Ху Сюань. Ху Вэй то и дело заглядывал через его плечо, лицо его было бледным. Не заметив, что Ху Фэйцинь очнулся, Ху Сюань продолжал ругать младшего брата.
— Я велел тебе за ним приглядывать, а не донимать, — сердито выговаривал он. — Не лезь к нему лишний раз, дай ему восстановиться. Ты думаешь, рана от Небесного Оружия — это шутка? Я тебе рот червем зашью, если ты ещё что-нибудь выкинешь в том же духе! Зачем ты вообще к нему полез?
Лицо Ху Вэя покрылось пятнами. Ху Фэйцинь подумал, что самое время подать признаки жизни, пока Лис-с-горы не сболтнул что-нибудь лишнее. Он издал негромкий вздох и пошевелился.
— Фэйцинь! — обрадовался Ху Вэй, кидаясь к нему, но Ху Сюань перехватил его за шиворот и водворил обратно.
— Что произошло? — спросил Ху Фэйцинь.
— Этот рыжий балбес растревожил червя, — сказал Ху Сюань, кивнув в сторону брата. — Что он сделал?
— Мы не поделили кровать, — после паузы ответил Ху Фэйцинь. Не мог же он сказать, что Ху Вэй попытался с ним лечь?
— В этом поместье сотни комнат, — сердито сказал Ху Сюань, глядя на брата. — Не мог найти другой комнаты с кроватью?
— Это моя комната, — хмуро возразил Ху Вэй, — и моя кровать. Я буду спать здесь.
— Ты на коврике за дверью спать будешь, — пригрозил Ху Сюань. — Если ещё что-нибудь выкинешь, я тебя на цепь посажу!
Ху Вэй помрачнел, но смолчал. «Всё-таки брата он побаивается», — решил Ху Фэйцинь и невольно подумал: «Вот это было бы зрелище — Ху Вэй на цепи или на собачьем коврике!»
Ху Сюань скормил Ху Фэйциню лечебную пилюлю и ушёл. Ху Вэй сел на стул возле кровати, мрачный, как грозовая туча. Нижнее веко его левого глаза подёргивалось. «Как же его разозлило, что я ему отказал и что брат его отчитал», — подумал Ху Фэйцинь. Он не помнил такого выражения на лице Лиса-с-горы со времён лисьего лежбища. «Сам виноват», — подумал Ху Фэйцинь и собирался сказать что-нибудь в назидание, но…
— Мне показалось, что ты умираешь, — глухо проговорил Ху Вэй.
«И почему виноват он, а совестно мне?» — смутился Ху Фэйцинь.