XXI (2/2)

— Я же просила тебя не приходить! Что ты хочешь? Я не могу из-за тебя уснуть! Ненормальная, — глаза наполняются слезами, а голос дрожит.

Она слышит какой-то шорох, а потом как включается свет в коридоре. Но там пусто. Только через несколько секунд в нем появляются две женщины. Эбири хмурит брови. Кто тогда там стоял? Сердце начинает колотиться с невероятной скоростью. Это была не ее мама. Ни вчера, ни сегодня. Зеленоглазая схватилась за пульсирующие виски, сдерживая свои слезы.

— Что случилось? — ничуть не меньше напуганная Река присела на кровать рядом с дочкой. — Эби?

— Что он хочет от меня? Он стоял тут! Снится каждую ночь! Я не могу уснуть! Мне страшно, — в истерике приговаривает девушка, вытирая свои слезы. Ее всю шатает даже сидя на кровати.

— Эби, успокойся. Это просто сон, — пока мать пытается ее успокоить, Рива побежала за успокоительным и водой. — У тебя высокая температура.

— Он стоял тут! — Эбири срывается на еще более громкий крик.

— Кто? Где стоял?

— Кейске! — Река немного напуганно посмотрела на дочь. — Там, — она указывает на место, где сейчас валялась подушка.

Устало выдохнув, она взяла стакан с водой и успокоительным, которые принесла Рива, и протянула их Эбири. Она все быстро выпила и вернула стакан обратно.

— Рива, выключи свет в коридоре.

Мори послушалась и быстро вернулась к ним.

— Посмотри, еще стоит?

Эбири долго смотрит туда. Ну как бы… да. Она видит такое же светлое пятно, похожее на белую футболку. Такой же тёмный низ. Смотрит еще несколько секунд, пока зрение не привыкает к темноте и не выстраивает целостную картинку. Это просто лунный свет, который отражался на стене. Пока Баджи принимает это, замечает, как ее мама встаёт и закрывает окно шторами, но только на половину. Отражение ломается. А потом и вовсе исчезает, когда Река полностью не закрывает шторы.

— Поняла теперь? — спрашивает Рива.

Эбири пару раз кивает в знак согласия.

— У страха глаза велики. Ложись. Сейчас должно стать легче, — Река накрыла девушку, потом спросила: — Мне остаться?

— Да.

Рива пошла к себе в комнату, а Река легла рядом с Эбири. Она чувствовала сильный жар, исходивший от дочери. Тогда она все-таки заставила выпить ее нужные антибиотики.

Утром температура спала до тридцати семи. Ничего из того, что ей снилось Баджи не помнила. Но точно помнит, что это были не кошмары. Проснулась она только в одиннадцать. Зато выспалась, вроде как, после всех этих ужасных ночей. Тем не менее подавленное состояние не ушло вместе с температурой. Ей все так же не хотелось никого видеть. И слышать. Но кто, если не Манджиро, забьет на подобное желание Эбири? Кто, если не он, заставит выйти ее на улицу, чтоб поговорить. Он ведь понимал, что она не просто заболела. В тот день, когда они прилетели, точно что-то произошло. И он хочет знать, что.

— Ты отталкиваешь людей, которые искренне за тебя переживают. Так нельзя, — он смотрит на и без того исхудавшую подругу.

— Я не держу никого.

— Дело не в этом, — Манджиро понимал, что разговор уже давно ушел не в то русло. Своим пустым и безразличным тоном девушка сказала уже много того, чего не стоило. — Ты говоришь, что мы все тебя задолбали слишком, но я повторю еще раз, все волнуются.

Она хочет, чтоб Сано просто заткнулся, но он все равно продолжает:

— Своим поведением ты сделаешь так, что тебя просто каждый пошлёт куда подальше.

На ее красных глазах в очередной раз накапливаются слезы, но она смотрит вниз, поэтому парень их не видит. А разве сейчас не это происходит? Ее посылает сама жизнь, кажется.

— Тогда уходи, — тихо произносит девушка, а когда он переспрашивает, повторяет.

— Ты не хочешь этого.

— А чего я хочу? Скажи мне, если знаешь!

Сано молча смотрит ей в глаза десять секунд, а потом разворачивается и уходит. Он снова уходит. Это ее искреннее желание?

— Майки! — она не понимает, как его имя срывается с ее уст.

Он остановился, слегка повернувшись к ней. А что ей сказать ему? Она отводит взгляд и слегка мотает головой. Манджиро уже готов продолжить свой путь, как его останавливает голос Эбири:

— Поцелуй меня.

Он сводит брови на переносице и смотрит на Эбири. Она действительно попросила это, или ему кажется?

— Пожалуйста, — тихо добавила Баджи.

Он быстро сокращает между ними расстояние и жадно, но с нежностью впивается в ее губы. Она отвечает парню, касаясь его лица холодными кончиками пальцев и притягивая его ближе. Внизу живота что-то оживилось. Как будто она выпила какое-то очень хорошее шампанское или вино. Пьянящий поцелуй заставляет ноги, как и ожидалось, подкашиваться. Манджиро отстранился первый, но ненадолго. Протер ее лицо от слез, заглядывая в глаза.

— Расскажешь, что случилось? — он находится все еще в непозволительной близости. В непозволительной для простых разговоров.

— Да, — тихо отвечает девушка, после чего вновь оказывается вовлечена в трепетный поцелуй.

Она попросила его подняться к ней. Река поприветствовала Манджиро, а через несколько минут ушла по делам. Мать была не против, ведь за пять дней она ни с кем не заговорила и ничего не поела. Может другу удастся исправить это. Вес девушки снова упал. При росте сто шестьдесят сантиметров, она весила меньше сорока пяти килограмм, когда ее норма составляла почти пятьдесят. Это действительно та самая ситуация, когда человека хочется накормить всем, что есть в холодильнике, потому что на него страшно смотреть. Что и собирался сделать Манджиро. Он знал, что ее чрезмерная худоба не передалась ей по генетике.

Первые полчаса Эбири наблюдала, как Сано неумело хозяйничает на кухне. Когда он чуть не разбил крышку от маминой любимой сковородки, ей пришлось вмешаться, отправляя его посидеть за столом и немного подождать, поедая конфеты. Однако есть не хотелось. Она заварила чай и отложила себе кусочек пирожного, пообещав другу, что через пару часов поест нормально.

— Начинай, — произнес парень, как только завалился на заправленную кровать.

Поджав губы, она даже не знала с чего начать. Как она вернулась домой, а тут ее ждала еле живая мать, наглотавшаяся таблеток? Как ей снились самые страшные сны, из-за которых она не могла нормально спать, не было желания жить? Или то, как она сходила с ума, видя возле своей комнаты покойного брата? Наверное, стоит рассказать все по порядку. Каждый сон она помнит. Неприятный осадок еще остался. Даже когда она рассказывала все парню, слезы невольно разворачивались, и она прятала всячески лицо от Манджиро. А когда голос начинал дрожать, выдавливала улыбку и издавала смешки. Но она смогла поделиться. И ей стало легче. Легче от того, что она говорила все это не в пустоту. Сано действительно слушал каждое ее слово.

— Эби, это, конечно, очень жутко все. Но это же все в твоей голове, на которую влияют стресс и нервы. Не думаю, что Кейске, будь это действительно он, пугал бы тебя. Или приходил во сне вот так. Это твои внутренние переживания, о которых ты не говоришь. Или не хочешь говорить. Ну или просто еще сама себе не признала что-то.

Действиям ее матери Манджиро тоже нашел объяснения. Он был уверен, что она не хотела уходить из этого мира. У нее пошатнулась точно так же нервная система, от чего она, видимо, не смогла уснуть. Эбири сказала, что возвращается, но точной даты не назвала. Потому Река и совершила глупый поступок, выпив таблеток больше положенной нормы. Баджи думала над его словами, сидя рядом с ним, а он подвинулся к ней, притягивая ее к себе.

— А мне еще придётся просить тебя поцеловать меня?

Манджиро глухо засмеялся.

— Нет. Это была разовая акция.

— И провальная, прошу заметить! — она посмотрела на него.

Манджиро странно улыбался. После взял ее и коротко поцеловал в губы.

— Теперь буду делать это тогда, когда захочу сам, — когда он заметил, как лицо девушки меняется и с него можно считать: «ты ничего не забыл?», добавляет: — Ну и естественно, когда захочется тебе.

— Сейчас хочется.

— Приступай, — Манджиро откинулся назад, упираясь на свои руки. Приподнятая голова и самодовольная улыбка говорили о том, что он принимает ее вызов.

Сначала она с чуть смущенной улыбкой несмело коснулась руками его лица, а потом и вовсе накрыла губы парня своими. Он до сих пор удивлялся, откуда у не такой опыт. Ведь по факту ее первый полноценный поцелуй произошел именно с ним. Но все ее движения были настолько нежными и плавными, что казалось, это не искусанные губы касаются его, а самые мягкие и бархатные лепестки роз. Для него это чудо, невидимое для других. Это дыхание одно на двоих. Опиум, одурманивающий голову.

Она, не отрываясь от его губ, подсаживается на коленях чуть ближе, возвышаясь над ним. Сано кладёт руки на талию девушки, сильнее сжимая ее. Тогда она перекидывает одну ногу, располагаясь на парне. Они отстранились друг друг от друга на несколько секунд, смотря в глаза. Тёмные очи парня стали еще чернее. Его дыхание было сбито, но он все равно хотел понаблюдать за девушкой, у которой сейчас из всех щелей вылетят порхающие в животе бабочки. Чуть приподнявшись, а затем сильнее прижавшись к парню, она снова поцеловала его, чувствуя, как он слегка напрягся. Когда она полностью повалила его на спину, его руки скользнули под кофту девушки, а потом спустились на бедра, прижимая к себе. Оба словили себя на мысли, что останавливаться не хочется, но надо. Срочно. Очень срочно. Иначе им соврет крышу. Хотя, это уже, кажется, случилось.

Первая отстранилась Эбири, напугано смотря на него. А может это не страх, а смущение? Ужасно дикое смущение, которое она пытается хоть как-то скрыть. А Манджиро удивлен. Ему определенно понравилось то, что делала сейчас Эбири, но он и подумать не мог, что она способна на такое.

— Неплохо, — произносит он, облизывая губы, когда она встает с него и отсаживается на другой край кровати. — Только не надо врубать стесняшу, ну. Еще минуту назад ты не была такой застенчивой, — он лукаво смотрит на нее, а она прикрывает горящие щеки.

— Я не знаю, как это работает.

Он усмехнулся и притянул Эбири к себе за руку, обнимая ее. Он что-то рассказывал ей, она смеялась, а иногда осуждала его. Например, когда он поведал ей о случае с его учителем, которому он нагрубил просто из-за плохого настроения. В школе все считают, раз он состоит в банде, то является ужасным и отъявленным человеком. Особенно учителя. Поэтому даже они пытаются держать дистанцию. Этим и воспользовался Сано.

Баджи очень волновал вопрос, касательный ее друзей. Что она им скажет? Сейчас ей стало очень стыдно. Она сняла телефон с зарядки и быстро написала всем, что сейчас все хорошо и, конечно же, извинилась. Эмма, как и следовало ожидать, ответила самая первая. Коротко Эбири рассказала ей в переписке, что произошло. Светловолосая уже готова была бросить все дела и бежать к подруге, но Баджи ее остановила, сказав, что Майки с ней. Эмма не обиделась. Напротив, новость о том, что ее брат рядом с Эбири, заставила ее улыбнуться.

— Я придумал, как тебе помочь отвлечься!

Эбири с интересом постарела на парня.

— Пошли потренируемся. Ты давно этого не делала, да?

Провести время с Манджиро очень заманчивая идея. И не важно где. Она согласилась, начиная собираться. Но, просто так светловолосый не выпустил бы ее из дома. Ну конечно, надо поесть. Нормально. Парень к этому времени тоже проголодался. Эбири быстро разогрела еду, приготовленную Ривой и положила две тарелки на стол. Ей хотелось поскорее выйти из дома и поспарринговаться с Манджиро. Всегда в такие моменты он поддавался ей. Поэтому она часто выходила победителем. Хотя, это больше походило на бои без правил. Эбири брала в руки все, что можно. И нельзя тоже.

— А что мы будем делать конкретно? — направляясь к Додзе, спросила Баджи.

— Ну, попробуем пару приемов самообороны. Никогда не помешает. Я постараюсь не переоценивать твои способности.

— Я посьталаюсь не пелеоценивать твои спосебнасти, — скривив лицо, передразнила Сано, за что до конца нужного места бежала от него без остановки и шанса на отдышку.