Урок 4 (2/2)

— Хорошо.

Ян был абсолютно спокоен, и его лицо не выражало никаких эмоций.

После ужина молодой человек пошёл в душ, чтобы освежиться перед выступлением. Когда он стоял под тёплыми потоками, по стенкам ванной снова текла красная вода, несущая с собой багровые цветки хайтана.

***</p>

Как Ян и предполагал изначально, учитель Хай всё-таки решил обрядить его в ханьфу. Благодаря своему прошлому месту работы преподаватель был знаком с одной китаянкой, которая работала в театре и по старой дружбе помогла мужчине раздобыть традиционные китайские костюмы. Вике досталось воздушное белоснежное ханьфу с пышной юбкой, а Яну — строгий красный халат с перекрёстным воротником.

Студенты специально должны были прийти в университет заранее, чтобы переодеться и перед конкурсом прогнать выступление в костюмах. Ян подъехал первым и сразу направился к учителю Хаю, который ждал своих подопечных возле спортивного центра кампуса, где можно было воспользоваться раздевалками.

— Добрый вечер, Ян.

— Добрый вечер, учитель Хай.

— Держите, — мужчина протянул парню длинный чехол с торчащей из него ручкой вешалки. — Думаю, сами разберётесь по очерёдности того, что на что надевать.

— А парика не будет?

Учитель Хай улыбнулся.

— А вы ещё и парик хотели? Мне казалось, это будет для вас уже слишком.

— Наоборот, халата как-то достаточно. Спасибо.

Через несколько минут после того, как Ян ушёл в мужскую раздевалку, к преподавателю подбежала опоздавшая Вика. Макияж и прическа заняли у неё намного больше времени, чем она предполагала, поэтому девушка задержалась. Преподаватель также протянул ей комплект одежды, но, в отличие от Яна, студентка сразу же заглянула внутрь чехла.

— Учитель Хай, это ханьфу очень красивое!

Вика была в восторге от лёгкой ткани, множество слоёв которой напоминали бутон пиона. Она хотела как можно скорее надеть его, но, рассматривая халат, наткнулась на лишний кусок ткани. Студентка сняла с вешалки накинутую на неё белую рубашку, которая висела поверх костюма, и непонимающе стала её разглядывать.

Учитель Хай прищурился.

— Дайте-ка посмотреть, — мужчина взял рубашку из рук девушки. — Не имею ни малейшего понятия, как оно сюда попало. Должно быть, когда собирали комплекты костюмов, перепутали из-за цвета.

— А что это?

— Нательное бельё, которое в мужском комплекте надевается под верхний халат. Если его не надеть, то у халата будет слишком глубокий вырез, и будет, что называется, неприлично. Поэтому пойду отнесу эту вещицу Яну.

Тем временем Ян в раздевалке уже начал переодеваться. Вернее сказать, пытался это сделать. Отсутствие необходимого элемента одежды он заметил почти сразу, как достал ханьфу из чехла. Но сделал он это уже после того, как стащил с себя толстовку. Стоя в одних штанах, он снял с вешалки весь комплект костюма и по частям разложил его перед собой на лавке, однако нательной рубашки так и не обнаружил. Понимая, что без неё в вырезе халата будут светиться его ключицы и грудь, он не верил в то, что комплект не подразумевал наличия нижнего слоя одежды.

Парень хотел было натянуть назад толстовку и пойти спросить преподавателя о недостающей рубашке, как услышал, что дверь в раздевалку открылась. В это позднее время занятия физкультурой уже не шли, и в раздевалке, кроме Яна, никого не было и быть не могло. Парень в замешательстве обернулся и столкнулся взглядом с вошедшим учителем Хаем.

— Я вам рубашку принёс, она… — мужчина запнулся и замер с протянутой в руке вещью.

У преподавателя было очень плохое зрение, но это не помешало ему увидеть то, как выглядели руки повернувшегося в его сторону парня. Внутренние стороны предплечий Яна были испещрены огромным количеством поперечных полос, которые не могли не броситься в глаза из-за своей яркой красноты. Некоторые из разрезов были свежими, будто только что сделанными, и их покрывала запёкшаяся кровь.

Учитель Хай редко терял дар речи, но от вида столь ужасного и абсолютно ненормального зрелища, у него словно пропал голос. Он был шокирован увиденным, и единственная мысль, которая застряла у него в голове, была связана с тем, что он не имел ни малейшего представления о том, что должно было происходить с молодым человеком, чтобы он сделал с собой подобное. В дополнение к этой мысли в памяти мужчины всплыли воспоминания того вечера, когда пьяный парень намеревался сесть за мотоцикл и после рассказывал о том, почему ему нравилась скорость. Как теперь видел учитель Хай, это было не простым увлечением. Далеко не простым увлечением…

Ян сначала не понял, почему учитель Хай замолчал. Когда через долю секунды он уловил, что преподаватель смотрит на его руки, сердце парня пропустило удар. Осознав, что его порезы не были ничем прикрыты, Ян резко отвернулся и судорожно стал надевать толстовку, чтобы как можно скорее скрыть от чужих глаз то, что им не предназначалось видеть. Из-за спешки Ян чуть было не надел кофту задом наперёд и, запутавшись в ткани, в результате одевался ещё дольше.

Парень не знал, в чём был смысл его бесполезных действий, потому что длинные рукава больше ничего не могли скрыть. Ему хотелось стать невидимым. Исчезнуть. Раствориться. Убежать. Но это уже ничего не изменило бы. Следы от талой воды его весны увидели. И, что было самым отвратительным, увидел их учитель Хай — человек, которого Ян безмерно уважал и взаимное признание которого надеялся когда-нибудь заслужить.

Ян никогда ещё не чувствовал себя таким безоружным и не знал, что делать. Он так и стоял, отвернувшись от мужчины, и крепко сжимал в кулаках ткань толстовки, как будто, наконец надев её, теперь собирался разорвать на себе.

Учитель Хай, в прострации наблюдавший за копошениями одевающегося парня, медленно пришёл в себя. Он осторожно приблизился к Яну и положил рубашку на лавку рядом с уже разложенным на ней комплектом ханьфу. Смотря на студента своими светлыми глазами, блеском напоминавшие голубые кристаллы льда, мужчина тихим голосом произнёс:

— Ян…

— Учитель Хай, это никак не повлияет на конкурс! Это ничего не значит! Я выступлю и не подведу вас! — выпалил молодой человек. Он не хотел, чтобы преподаватель что-либо говорил, потому что не был готов услышать то, что он мог сказать. Самое меньшее — учитель Хай был в нём разочарован, наихудший же исход — он считал, что у парня были проблемы с головой. — Правда, я…

— Вы действительно думаете, что для меня так важен этот конкурс? – учитель Хай вздохнул. —  Послушайте, Ян. Я ваш преподаватель. Моя задача заключается в том, чтобы обучать вас китайскому языку, и я не имею права лезть в вашу личную жизнь.

Мужчина покосился на руки парня, вновь скрытые чёрной тканью рукавов. Что-то обдумав, он снова поднял взгляд и посмотрел молодому человеку прямо в глаза.

— Тем не менее, если вы вдруг захотите поговорить об этом, сегодня или когда-либо ещё, я могу вас выслушать. Не как преподаватель, а просто как ваш гэ<span class="footnote" id="fn_33197002_9"></span>.

Ян не поверил своим ушам. Он непонимающе уставился на учителя Хая и, не осознавая, что решился спросить подобное напрямую, пробормотал:

— Скажите честно, вы теперь считаете меня психом?

— Нет. Вы скорее похожи на человека, которому было бы неплохо выпить чашку молочного улуна с юэбин<span class="footnote" id="fn_33197002_10"></span>. Думаю, это как раз можно сорганизовать после конкурса. Как вы на это смотрите?

— Наверное, можно…

Ян настолько растерялся, что был не в состоянии дать ни однозначно утвердительного, ни однозначно отрицательного ответа. Учитель Хай прекрасно мог это понять, поэтому не стал смущать парня ещё больше. Молодому человеку явно стоило немного побыть одному.

— Жду вас для финального прогона, — с этими словами учитель Хай вышел из раздевалки.