Часть 12 (1/2)

Люмин и загадочный «Торт» появляются на пороге ровно тогда, когда Итэр с Альбедо заканчивают приводить кухню в порядок после готовки. На них все еще смешные фартуки со звездочками поверх простой домашней одежды, но Итэр не делает даже намека на то, что надо бы переодеться, чтобы выглядеть прилично перед гостями.

Просто стягивает фартук и, с видом великомученика, плетется открывать дверь.

Впорхнувшая в квартиру Люмин, весело приветствует Альбедо и сразу же виснет на брате, обнимая (Альбедо кажется, что она мимоходом пытается его придушить, но ему же только кажется, да?). Пока Итэр пытается отбиться от любимой сестры, Альбедо украдкой разглядывает ее спутника.

«Торт» оказался высоким рыжим парнем с широкой улыбкой. Лицо открытое, добродушное, из-под растрепанной рыжей челки блестят хитрые синие глаза, нос и щеки усыпаны бледными веснушками. В руках у него пестрая коробка с красным бантом, которую он с порога пытается всучить в руки хозяину квартиры. Тот, правда, пока чисто физически не может ее взять.

— Привет! Вот это, — он демонстрирует коробку, — торт. А я – Чайлд Тарталья. Приятно познакомиться.

Последнее он говорит глядя Альбедо в глаза и дружелюбно улыбаясь. Взгляд у него острый, внимательный. Не сочетается с образом рубахи-парня. У Альбедо по спине пробегают неприятные мурашки. Но странное ощущение проходит за пару секунд, и во взгляде Чайлда не видно совсем ничего угрожающего. Парень как парень. Альбедо, наверное, превращается в параноика.

— Альбедо, — представляется он, улыбаясь в ответ.

— Да я наслышан, — фыркает Чайлд, — твое имя, в отличие от моего, не коверкают.

Альбедо не совсем уверен, как на это нужно реагировать. Благо Итэр, наконец отцепивший от себя Люмин, спешит вставить свои пять моры:

— Потому что у тебя этих имен слишком много. Пока одно запомнишь – ты еще три придумаешь. А Торт – просто, понятно и отличная характеристика.

— А я виноват, что у тебя память как у золотой рыбки?

Видеть Итэра настолько ехидным непривычно, раньше он сохранял мягкий и дружелюбный тон даже когда они обменивались подколками с Люмин. Сейчас же его интонации достаточно ядовиты.

Впрочем, глаза Чайлда азартно сияют, и им обоим перепалка явно доставляет удовольствие.

Пока они собачатся, Альбедо тихонько интересуется у Люмин:

— Как «торт» может быть характеристикой?

— Такой же на вид сладкий, а по факту жутко вредный, — расшифровывает Люмин, убирая верхнюю одежду в шкаф. — Идем на кухню? Эти двое не скоро уймутся, поверь мне.

— Только на вид сладкий? — невинным тоном уточняет Альбедо.

— Имей совесть, — смеется Люми, одаривая его хитрым взглядом, — у тебя парень есть.

Как на зло, именно в этот момент Итэр с Чайлдом делают паузу, и ее реплика звучит достаточно громко. Все взгляды моментально оказываются прикованы к Альбедо и тот стремительно краснеет.

— Ты же не подкатываешь к моей девушке, да? — уточняет Чайлд, опасно улыбнувшись от уха до уха.

Не то что бы это звучало прям совсем серьезно, но что-то в его интонациях настораживает. Альбедо уже почти готов начать оправдываться, как Люмин, ослепительно улыбнувшись, заявляет:

— Меня, чтоб ты знал, уже почти соблазнили, — голос у нее при этом дрожит от едва сдерживаемого смеха, — но это ничего, ведь тебя явно больше интересует мой брат. Совет вам да любовь, мальчики, а мы пока кофе пить пойдем.

И преспокойно отправляется на кухню, развернувшись в дверном проеме и послав Альбедо воздушный поцелуй.

Уши у того становятся совсем уж малиновыми.

— Так, все, хватит его смущать, — шипит Итэр, подталкивая Тарталью за Люмин, — тащи давай своего тезку на стол.

Чайлд упирается, театрально стягивая с правой руки перчатку (зубами, вторая рука все еще занята коробкой).

— Я готов вызвать тебя на дуэ…

— Иди уже!

Итэр с усилием выталкивает Чайлда из коридора и виновато смотрит на Альбедо, к которому только-только начал возвращаться нормальный цвет лица.

— Прости за это.

— У тебя интересные друзья, — улыбается Альбедо, — будешь моим секундантом на дуэли?

Ситуация действительно забавная, хоть и неловкая в некоторой степени. Но желания срочно провалиться под землю он не чувствует, а значит, все в порядке.

— Не волнуйся, в этом нет нужды, — фыркает Итэр, а затем повышает голос, повернувшись в сторону кухни, — Чайлд у нас как получил однажды синаем по голове – так у него с тех пор гештальт незакрытый. Всех подряд на поединок вызывает.

— Вы, может, сюда придете, или из коридора орать удобнее? — слышится в ответ голос Люмин.

Фыркнув, Итэр задвигает оставшуюся открытой зеркальную дверь шкафа и протягивает Альбедо руку.

— Ну что, идем к этим ненормальным?

***</p>

Ужин проходит в веселой непринужденной атмосфере. Люмин сто раз хвалит нефритовые мешочки и требует рецепт. В общении Тарталья показывает себя вполне приятным парнем. Иногда, правда, он чуть перегибает с пафосом, но в такие моменты Люмин легонько тыкает его пальцем в щеку, сбивая настрой. Выглядит это невероятно мило, но Альбедо не решается сказать об этом вслух. Торт (который кондитерское изделие) оказывается невероятно вкусным и Альбедо жалеет, что в него не помещается больше двух кусков. Итэр с Люмин чуть ли не дерутся, решая, кто будет варить кофе. Чайлд предлагает не париться и заварить чай, но близнецы окатывают его абсолютно одинаковыми презрительными взглядами и он замолкает на полуслове.

— Не понимаю, — бурчит он себе под нос, — что такого в этом вашем кофе, что вы за него душу продать готовы каждый раз.

Альбедо не согласен. За тот кофе, что варят близнецы (Итэр уж точно) и правда можно продать душу.

— У них и правда как-то по-особенному получается, — возражает он, вполглаза наблюдая за баталиями у кофемашины, — Итэр меня уже почти месяц пытается научить, но все никак.

Глаза у Чайлда становятся размером с блюдца.

— Ты подпустил его к своей прелести? — возмущенно вопит он, повернувшись к Итэру, — Серьезно? Мне ты руки каждый раз оторвать грозишься!

— Потому что они у тебя сильно не из плеч растут, хирургическое вмешательство было бы не лишним! — огрызается Итэр.

Он ловит взгляд Альбедо и подмигивает ему, хитро улыбаясь. В золотистых глазах светятся искорки, или Альбедо это только кажется. Зрелище в любом случае восхитительное.

— А почему бы не подпустить одну свою прелесть к другой, — пожимает плечами Люмин, — не вижу противоречий.

— Люми!

— Ты меня к своей кофемашине не пускаешь!

— Но тебе же не нравится, когда я называю тебя прелестью — коварно замечает Люмин, улыбаясь своему парню и начисто игнорируя брата.

— Потому что мы выше этих ванильных прозвищ. Наш союз был скреплен кровью в самом начале, — пафосно заявляет Тарталья. На Люмин он при этом смотрит абсолютно влюбленными глазами.

Если честно, Альбедо пока сложновато отличать, где Чайлд приукрашивает, а где говорит абсолютно серьезно. Так что он жалобно смотрит на Итэра, ожидая разъяснений.

— Они познакомились на районных соревнованиях по кэндо, — невозмутимо поясняет Итэр, — Люми разбила ему нос.

Почему-то Альбедо казалось, что разбить кому-то нос бамбуковым мечом достаточно сложно.

— Даа, — Люмин мечтательно прикрывает глаза, явно предаваясь воспоминаниям, — сначала я уделала его в поединке. А потом, когда он попробовал заявить, что «поддался девчонке», отбросила синай и немного постучала его лицом об пол.

— И нас обоих дисквалифицировали.

— Я была молода, наивна, и вершила расправу при свидетелях.

Звучит это несколько кровожадно. Непонятно, каким образом они после этого умудрились сойтись. Но Тарталья от заявления явно в восторге, так что кто Альбедо такой, чтобы лезть в чужие отношения.

Ему бы со своими до конца разобраться. Кстати, об этом.

Хоть вечер и протекает достаточно весело, не стоит забывать. Что у сегодняшней встречи есть повод. И не сказать, что приятный. Альбедо не хочет портить никому настроение, себе в первую очередь, но тему рано или поздно придется затронуть. Так что он предпочитает начать:

— Насчет кофе… — наверное, это звучит слишком упадническим тоном, потому что атмосфера на кухне моментально меняется.

Близнецы перестают переругиваться и Итэр отходит от кофемашины, чтобы сесть рядом. Чайлд серьезнеет и устремляет на Альбедо внимательный взгляд. Одна Люмин, не меняясь в лице невозмутимо уточняет:

— Хочешь поговорить о кофейне и придурке, который угрожать пытается?

— Он не придурок, Люми, — качает головой Чайлд, опережая Альбедо, — точнее, он сволочь, но мозги у него есть. К сожалению.

Это становится сюрпризом. Чайлд говорит так, будто они с Дотторе знакомы лично, причем он в курсе настоящей его сущности. Не той, которую Дотторе обычно демонстрирует на публике.

— Ты его знаешь? — удивленно спрашивает Альбедо, нервно хватаясь за чайную ложечку.

Сказывается привычка крутить что-то в пальцах во время напряженного разговора.

— Я, наверное, должен был сказать раньше, — тихо говорит Итэр, — но ты был и так расстроен, я боялся сделать хуже. Дело в том, что Чайлд – Предвестник Фатуи. Одиннадцатый.

Сказать, что новость шокирует – не сказать ничего. Альбедо переводит ошарашенный взгляд с Итэра на Тарталью и обратно.

Значит, тогда, при знакомстве, ему не показалось? В Чайлде и правда есть нечто опасное, просто он неплохо маскируется. Неудивительно. Дотторе тоже в этом хорош. Настолько, что Альбедо не знал его настоящего, пока не стало слишком поздно.

— Почему здравые мысли приходят к тебе в голову с таким опозданием? — с тревогой вглядываясь в лицо Альбедо шипит на брата Люмин. — Альбедо, все в порядке. Чайлд нормальный, хотя на первый взгляд и не скажешь.

— А Дотторе какой? — выдавливает Альбедо, и, наткнувшись на непонимание в глазах Чайлда, поясняет: — ты Одиннадцатый. А он?

— Второй. Это не иерархия, — торопливо поясняет Чайлд, — это, скорее, сферы деятельности. К примеру, восьмая Предвестница, Синьора, отвечает за дипломатические связи. Одиннадцатый, то есть я, – за финансовые дела. А Дотторе в основном занят какими-то там исследованиями в области биохимии, я не знаю точно, там почти все засекречено.

Это… имеет смысл. Дотторе всегда был достаточно перспективным, его еще во время учебы приглашали в различные перспективные проекты, Альбедо помнит.

Так вот про какие «читы» говорила Люмин, когда они выбирали мебель для кофейни. Ну да, у предвестника, отвечающего за финансы, вряд ли есть хоть какие-то трудности с деньгами.

А если у тебя есть деньги – это открывает многие двери.

— Я подумал, что Чайлд может помочь, — осторожно говорит Итэр, касаясь ладони Альбедо, безвольно лежащей на столе, — он же явно знает о Дотторе хоть что-то, что может оказаться полезным.

— Знаю, но вам мои идеи не понравятся, — мрачно сообщает Тарталья. — Потому что я бы действовал на опережение, до того, как он выдвинет вам с Люмин условия.

Люмин усаживается прямо на кухонный стол рядом с кофемашиной и, прищурившись, спрашивает, ни к кому особо не обращаясь:

— А он как, лично к нам заглянет, чтобы условия выдвинуть? Потому что тогда наша дверь будет последней, в которую он своими ногами войти сможет.

— Люми. Посерьезнее.

— А я серьезна, — зло улыбается Люмин, встряхнув золотистыми волосами, — Угрожать он задумал. Я ему наглядно продемонстрирую, почему это ошибка.

Пусть это и абсурдная идея, Альбедо ей безумно благодарен за то, что она даже не рассматривает вариант «почему бы тебе просто не вернуться к нему».

Не то что бы он ждал этого, конечно нет. Но и не исключал таковую возможность.

— Как вариант, он заявится не в кофейню, а прямо сюда, — негромко говорит Альбедо, озвучивая один из главных своих страхов, — он постоянно вычисляет, где я живу, где работаю, номера телефонов. Вообще все.

Иногда кажется, что Дотторе следует за ним тенью. Знает, каждый его шаг.

— Слушай, я понимаю, ты напуган, но давай рассуждать здраво, — Тарталья раздраженно дергает плечом, — это не Снежная, чтобы кто-то из предвестников мог запросто получить доступ к чьим-то персональным данным. Для этого нужно время и очень неслабые связи. И, ты уж меня прости, но обладая такими связями, проще было бы тебя подкараулить на улице и запихать в машину. А потом замять это дело. Чем вот это вот все.

— К чему ты ведешь?

— К тому, что вероятнее, он не пробил твой номер и место жительства благодаря огромному влиянию, скорее, тебя просто слил кто-то из твоего круга общения.

С этой стороны Альбедо ситуацию не рассматривал. Ему противна мысль о том, что кто-то из близких людей мог помогать Дотторе, зная, как Альбедо боится встречи с ним.

— Но он же обладает связями, разве нет? Стал бы он угрожать тогда. — Люмин задумчиво барабанит пальцами по столешнице.