как-будто разочарованье не наступит новым днем. (2/2)
И если подумать, то да, он был этой ебучей императрицей из той самой песни. Его окружало такое огромное количество людей, почему именно он? Почему он выбрал именно Космоса? Ему кажется что чем больше он себе задает вопросов тем меньше получает на них ответов.
И как-то плавно раздумия перетекли в то, что Кос зажал его в какой-то из незанятых комнат, прижимая спиной к закрытой на замок двери. Он буквально вылизывал его рот, позволяя рукам шарить по телу, а в какой-то момент и вовсе обвить ногами поясницу.
Они редко доходили до чего-то большего чем дрочка, но на вписках отрывались по полной. Пока кто-то пьяный валяется на полу, кто-то курит на балконе, а кто-то дожирает хозяйские закрутки на зиму они позволяли тихим стонам тонуть в шуме музыки, которая орала из колонок, в чужих голосах и в сигаретном дыму.
Потому что странное щекочущее чувство не дает покоя, потому что Витьку хочется к себе прижать ночью, позволяя ногу на себя закинуть, потому что он все еще не одевается достаточно тепло и кто-то должен же об этом дебиче заботиться. Потому что. Потому что это блять Витя Пчёлкин, и этого уже должно хватать выше крыши чтобы оправдать любой тупой поступок.
Потому что Пчёла одной рукой будет держаться за шею Космоса, а второй сжимать их обоих, доводя до звездочек в глазах и тихих стонов. Пока какая-то девушка в соседней комнате выдавливает из себя ну очень высокие ноты с клишированным ”да, еще, м-мм, глубже”, Космос будет сцеловывать с Витькиных губ каждый его стон, держа его за задницу, чтобы не упал.
Потом Витьке захотелось пойти покурить. Курил он долго, потягивая из непонятно откуда взявшегося бокала, того самого, мартелл. Курил так долго, что Космос тоже достал из кармана пачку мальборо и прикурил от его сиги. И было что-то значимое в том, чтобы сидеть на подоконнике панельки и скулить, да, именно скулить что-то про ” я ненарочно, просто совпало, я разгадаааала знак бесконечноооость”. Потому что под Земфиру было по другому. Что-то менялось, но Витя конкретно не мог сказать что. А Космос просто позволял положить голову себе на плечо, мыча в такт.
Все проблемы казались таким ничтожными, пока было одеяло на плечах, пока были качели во дворе, пока продавался спрайт в магазинах, пока продавался самец в табачках и было на чем слушать Земфиру.
А еще его парень все-таки перепил. И утро встретил в обнимку с банкой огуречного рассола. В итоге Космос тоже никуда не пошел, оставшись с ним дома, смотря что-то по телику, пока доедались все закрутки из шкафа под окном на кухне.
Витю не любить невозможно. Даже учитывая всех его тараканов в голове, даже учитывая то, что он дымит как паровоз и прогуливает школу. Космос его любит как пацаненок, до дрожи в коленках и до каменного стояка. По-своему, немного грубо возможно, но любит.
И Витя любит в ответ. Так же сильно, настолько, что готов носить каждый день весны и лета букеты каких-то цветов из чужого палисадника, терпеть теплое пиво, а зимой кататься на коньках, жрать салаты и засматривать до дыр иронию судьбы.
Пока можно было лежать у Коса на коленях на уроках, пока можно было забирать у него сигу и бегать по туалету с криками ” а ты догони!”, пока позволялось незметно стащить чужой обед, а потом уйти из школы и выпить одну банку газировки на двоих, Витя будет сжимать зубы, бубня ”не первый год замужем, прорвемся”.