12 - Тайничок - 4 (зосан) (1/2)

Почти все друзья Зоро были замечательными. «Почти» — потому что, Винсмоук уверен, не всех из них узнал достаточно хорошо, чтобы судить. Например, молчаливый и трусливый с первого взгляда Усопп оказался отличным парнем, помогающим разносить закуски и придумывающий разные интересные активности для компании. Всего их было немного: уже знакомый ему Луффи, Усопп, обворожительная Нами, маленький сластёна Чоппер (буквально, он был ещё в школе, хоть и в выпускном классе) и таинственная, прекрасная, зрелая Робин. Делать для них угощения было невероятно приятным и греющим душу занятием.

Санджи кружил по кухне, как пчёлка-труженица с цветка на цветок, раскладывая еду по тарелкам и разливая напитки по самым приличным бокалам, что он нашёл в шкафчиках на кухне Зоро, ведь сервировка — это половина восприятия всего блюда, и если его внешний вид неприятен, то тебе в ряд ли захочется это есть.

За общим столом с ребятами он не сидел. Кто он такой для них? Всего лишь странный парень, готовящий для них вкусняхи, а ещё…

Оу.

Он сглотнул.

А ещё для них он — вторая половинка, партнёр их дорогого друга Зоро.

Это лишний раз надавило на больную (буквально) тему. Нужно начать искать хорошего врача, который поможет ему излечиться от гомосексуализма. И уж тогда он совершенно спокойно доживёт свои дни под прикрытием и начнёт жить нормальной, полноценной жизнью. Он абсолютно точно найдёт себе прекрасную девушку, с которой у них будет страстный и в то же время нежный роман, затем они поженятся: это будет прекрасное торжество, он сделает самый лучший свадебный торт, который только сможет; и через несколько лет, а, может, и немного раньше, у них появятся замечательные детки. Ладно, так и быть, выбор имени для сына он оставит на супругу, но вот дочку он обязательно и абсолютно точно назовёт в честь матери — Сорой.

Санджи улыбнулся своим мыслям. Это была его мечта с самого детства, и он готов был многое отдать, чтобы она исполнилась. Уж кого-кого, но вот себя из прошлого ему подвести никак нельзя.

Таким и застала его Нами — рыжая очаровательная молодая красавица, — с идиотской улыбкой от уха до уха и с зависшей над горячим шоколадом рукой, полной маленьких цветных зефирок.

— Нами-суан, — радостно пропел он, наконец-то ссыпая сладость в напиток, — чем я могу быть полезен такому прелестнейшему цветку, как вы, услада глаз моих?

— Так, пришла поболтать, а то ты совсем с нами не сидишь… — Она зашла в кухню, прикрывая дверь и оборачиваясь наконец, смотря ему прямо в глаза. — …Винсмоук.

Душа Санджи ушла в пятки. О, нет. Неужели, эта прекраснейшая из всех богинь оказалась вражеским шпионом? Нет, такого не может быть!.. Хотя, сейчас, когда его разум слегка охладился, брюнет подумал об этом. Это ведь совершенно логично. Очень удобно втереться в доверие к полицейскому и подружиться с ним, так ведь гораздо проще добывать нужную информацию для «семьи», не так ли?

И в то же время, он не мог дать обмануть себя слишком просто. Вдруг это обыкновенный мухлёж? К тому же, он не может перестать быть обходительным с леди.

— Я сделал что-то не так, о, свет моих очей? Ваш перекус пришёлся вам не по душе? Ваш свежевыжатый сок из апельсинов был с небольшой горчинкой? В противно случае, я не понимаю, что я мог…

— Хватит прикидываться, Йонджи, — девушка была довольно решительна в своём наступлении, но, всё же, и она провалилась.

— Спешу вас разочаровать: я не Йонджи.

— Ох. Не Йонджи?

— Не Йонджи.

Было такое ощущение, что они так и дальше будут перекидываться этим «Не Йонджи», пока не придёт время распрощаться. И всё же, откуда такие догадки?

— Тогда кто? Ниджи? Нет, точно не он, — она свела свои очаровательные бровки, хмурясь. — Ох, неужели ты?!.. Ты Санджи?

Ладно. Он пойман. Пойман с поличным. Но как?

— Хах, а вы проницательна, Нами-сан, — парень, тем не менее, не спешил отрываться от своего дела и стал составлять бокалы на единственный имевшийся у водоросли поднос из дерева. — Чем я выдал себя?

Нами села на стул, закинув ногу на ногу, и положила согнутую в локте руку на стол.

— Это не ты, скорее… обстоятельства. Ты хорошо скрывался, правда. Просто так совпало. И всё же, где Йонджи? Почему не он?

— Позволите мне задать пару вопросов, прежде чем я дам ответы на ваши?

— Валяй.

Он нервно закусил губу. Кто бы мог подумать, во что выльется спокойный вечер посиделок с давними друзьями. От тревоги Санджи захотелось выблевать все свои внутренности, ведь теперь, он абсолютно точно в этом уверен, он обречён. Ему осталось жить не больше недели. Никакой жены, свадьбы и очаровательных детишек, только холодное, полное ужаса ожидание, несколько часов пыток и боли и, наконец, долгая мучительная смерть, а после — крышка гроба и подземный холод, темнота и сырость. Внезапно захотелось зарыдать и ощутить в руках мягкую ткань маминой юбки, но мама давно умерла, а Санджи уже выросший мужчина.

— Кто вы? Откуда вы? Как вы узнали про меня? В чём… в чём ваша миссия?

Нами без труда уловила подавляемый страх в чужих словах, поэтому попыталась заставить свои звучать теплее, дружелюбнее и приветливее:

— Не беспокойся, я виновата, что не представилась и начала разговор так резко и неправильно.

Винсмоук обернулся и взглянул на девушку в очередной раз. Что-то было знакомое в чертах её лица. Может, он мог видеть её на тех «вечерах», организованных его отцом, но тогда она была более юной, вероятно.

— Я правда Нами. Но я больше не преступница, — в это время она приподняла левый рукав своей футболки, оголяя татуировку, набитую поверх одного из самых неприятных шрамов, что брюнету доводилось видеть в жизни. — Я работала на Арлонга…

Санджи удивлённо ахнул. О, боже…

— …и я была той, кто накрыла эту шайку с головой. Этот… Арлонг до конца был уверен в моей преданности, и никто до сих пор не знает, что это я сдала их.

Внезапно, внутри повара родилось просто отличное чувство: слова Нами странно согрели сердце, будто он был не одинок в своей проблеме, и что раз у рыжей получилось, то получится и у него.

— И мне тоже помог Зоро. Сейчас у меня всё ещё есть связи с криминалом, так что я активно этим пользуюсь и сливаю все данные прямиком полиции, — она перевела долгий вдумчивый взгляд на окно, смотря куда-то вдаль. — Мне кажется, наши истории очень похожи. У меня не было никого за пределами клана, и я знаю, как тяжело всё это может быть. Я… я хочу помочь тебе.

— Нами-суАН!

Самая лучшая в мире девушка прониклась к нему сочувствием, быть такого не может! А что, звучит вполне романтично: двое бывших преступников помогают друг другу справится с тяжелейшими душевными травмами, и в итоге находят друг в друге вторую половинку! А что, звучит как прекрасная любовная история.

— Я… я правда не знаю, что с Йонджи, — выполнил обещанное Санджи, начав свой рассказ. — Я редко его видел уже несколько месяцев точно, знаю только то, что он стал заниматься коммуникациями после того… — в горле отчего-то появился ком, и голос его дрогнул: — …после того, как… Рэйджу не стало.

Нами вздохнула.

— Какие же вы, Винсмоуки, смешные.

Брюнет улыбнулся. Он впервые слышал, чтобы его «семью» называли так. Какими угодно: холодными и расчётливыми, кровожадными, мерзкими, тупыми, но никак не смешными. И повару понравилось это. Нами-сан такая храбрая.

— Если будешь хорошо себя вести, мы с тобой подружимся, я обещаю, — сказала она, подходя к столешнице и взяв поднос с напитками. — Я отнесу всё в комнату, а ты пойди посиди с ребятами.

Ну как же он мог отказать такой прелестной красавице? Нельзя с дамами спорить, подумал Санджи и унёсся в гостиную, к остальным. А Нами улыбнулась как-то грустно, вцепившись в дерево мёртвой хваткой. С этим парнем всё ещё хуже, чем рассказывал Зоро. Если Винсмоук не вправит свои дебильные мозги на место, он погубит Ророноа, а вот этого Санджи уже никто не простит. Даже Чоппер.

***

Когда его сожитель, смущаясь, продефилировал с кухни, на лице полицейского появилось непонятное выражение. От того, что сами чувства ему были не понятны: потому что одновременно хотелось интегрировать его в их компанию и держать подальше. Но пусть уж всё идёт, как идёт. В конце концов, никогда не выйдет так, как ты этого хочешь.

Он не был общительным со всеми, как был до недавних событий с Зоро. Где-то вставлял комплимент, где-то бросал едва уместную шутку, смеялся, когда смеялись все и сочувствовал, когда кто-то делился чем-то грустным. Такое поведение было слишком нетипичным для него, и Ророноа, наученный горьким опытом работы в полиции, почти сразу понял: так он выживал в криминальном обществе, когда «Джерма» устраивала званые обеды или когда приглашалась на них. Ведь лучше натянуть маску, чем стать посмешищем и подвергнуть себя угрозе, верно?

Ребятам он понравился даже таким. Удивительно. Нами подозрительно часто касалась его, подозрительно — потому что после своего пребывания в шайке Арлонга она не могла доверять мужчинам с первой же встречи. Ну да, она знает, что этот катастрофичный придурок — Винсмоук, но это в общем-то ничего и не меняло. Не могли же они обсудить какой-то глобальный мафиозный план по свержению правительства за три минуты на тесной, душной кухне? Или?.. нет, что за бред, Нами — сто процентная лесбиянка, такого просто не может быть. Но… от того, как она приобнимала Санджи-Куроаши за талию, у Зоро сводило челюсть и неприятно скрипели зубы, и раздражение не покидало его ни через добрый десяток подобных касаний, ни после того, как компания покинула их.

Они снова остались одни. Он и Винсмоук. Маска пропала с его лица, и его настоящее лицо было невероятно уставшим. Раньше он не был таким разбитым, полицейский точно был в этом уверен. Почему-то вспомнились вчерашние события. Да, он определённо такой убитый именно из-за этого, с утра такой ходит, отчего же ещё переживать латентному гею с внутренней гомофобией?

— Эй.

Санджи повернулся на оклик. Лицо вновь стало ненастоящим, как будто пластмассовым, с натянутой резиновой улыбкой и со складками на щеках под совершенно пустыми глазами. Как у куклы или манекена.

— Всё в порядке?

Брюнет поддельно рассмеялся и махнул рукой в воздухе.

— Конечно всё в порядке, водоросль, — он провёл ладонью по волосам, зачёсывая их назад пальцами. — Такие классные ребята, особенно леди. Особенно прекрасная Нами-сан…

Ой, началось. Нами-сан у него прекрасная, прелестная, обворожительная и вообще самая лучшая на свете. Он, наверное, вчера именно из-за её красоты полночи орал и рыдал, как дитё малое.

— Хм, а вообще, знаешь, — Санджи обернулся, скрестил руки на груди. — Нами-сан посоветовала мне найти какого-нибудь, э-э-э, как они там? Психиатора? Психолога? Психотерапевта? Один хрен, все мозгоправы одинаковые. А где искать, не знаю.

О, как это весело. Придурок отрицает ментальное здоровье. Хотя вот, знает их всех же, может, опять навязанная «Джермой» брехня? Иногда Зоро думал, как сможет освободить от «Джермы» не только всю страну, но и голову бедного Санджи, выросшего в этой опасной среде, не имея контакта с внешним миром. Ещё не поздно всё исправить. Но потом он прогонял прочь эти геройско-ванильные мысли. Винсмоук сказал предельно чётко: нет. Ему не надо, он не просил ничьей помощи. Было обидно это осознавать, но Ророноа действительно не мог ничего с этим поделать, пока брюнет сам не попросит.

И вот есть возможность сделать первый шаг: порекомендовать врача, с которым сам полицейский успел поработать, и он уверен в ней на все сто процентов. Уж она-то поставит упрямой поварёшке мозги на место.

Зоро взял в руки свой мобильник и открыл список контактов. Так… как же он записал её, чёрт возьми…

— Запиши номер, когда будешь звонить, скажи, что от меня. Так она для тебя расчистит время побыстрее, — он дал Санджи в руки бумажку и карандаш, потому что телефон тот не спешил доставать. — Шаки Сильверс. Она хорошая.

— Мне будет помогать замечательная леди? Я так взволнован!

Устало вздохнув и закатив глаза, Ророноа убрал телефон обратно в задний карман джинс.

— Да-да, спокойной ночи и все дела.

***

Всю неделю Винсмоук почти ничего не рассказывал. Обычно он приходил с работы, напяливал свой дурацкий фартук и вставал за плиту, Зоро садился за стол в ожидании ужина и слушал умиротворяющий трёп брюнета о том, как прошёл день. В рассказах в основном фигурировали одни и те же повара и изредка посетители или официанты. И слушать это было так приятно, будто они знакомы тысячу лет и доверяют друг другу всё на свете. И потому что для идиота это всё в новинку — работать в Джерме ему не приходилось, конкретно его растили специфически для того, чтобы женить на одной конкретной девице из другого клана, и от этого его разговоры были полны настоящих неподдельных эмоций, его впечатления были абсолютно чистыми, описания подробными, на одно слово он отвечал двумя тысячами слов, будто всё это пережил ребёнок, ни разу в жизни ничего подобного не испытывавший. По большому счёту, так и было. Зоро иногда ловил себя на том, что его сердце предательски ускоряется каждую такую посиделку.

Но уже четвёртый день он молчит, лишь для вежливости перекидываясь парой фраз. Прогулки от участка до дома продолжились, потому что это было частью прикрытия, но и они стали холоднее. От этого на душе у Ророноа было неспокойно: неужели события того вечера так сильно ударили по нему? Но, в конце-то концов, не Зоро же в этом виноват.

И вот, настала пятница. Они уже привычно пришли в квартиру, Санджи тут же напривился на кухню, помыв руки и умыв лицо, и полицейский, переодевшись, пришёл на кухню. Надо что-то менять, иначе этот дурачина опять всю ночь будет рыдать. Сам себе Зоро, конечно же, не признается, но всхлипы и тихие стоны не давали ему уснуть, в частности потому, что парня хотелось прижать к груди и гладить того по спине, чтобы беспокойное дыхание выровнялось и слёзы перестали течь.

Дело было заведено не только для спасения мирных граждан, но и самого пришедшего с повинной Винсмоука.

— Какие планы на выходные, недоповар?

Брюнет взглянул на хозяина квартиры краем глаза и вернулся к варке спагетти и соуса к ним. Сегодня у них на ужин будет карбонара.

— О, это ты, маримо, — он опустил ложку в кастрюлю, чтобы попробовать воду на солёность. — В воскресенье я иду к миссис Сильверс на сеанс, она была очень вежлива, когда я позвонил ей, а завтра Нами-сан позвала меня на шоппинг с её прелестной подругой.

Что ж, хорошо. Подобный ответ не был таким, как ожидал Зоро, но вполне удовлетворил его.

— Слышь, Винсмоук, а как подружку Намину зовут?..

— Виви-чан, зараза зелёная.

— Не хочу ломать твои розовые очки, поварёшочный монстр, но это её девушка.

— Да. Девушка-подруга, остолоп фотосинтезирующий.

От привычной перебранки и соревнования в оскорблениях в груди родилось тёплое чувство, но из-за нежелания признавать Виви и Нами, как пару, Ророноа захотелось врезать брюнету побольнее. Полицейский никогда в них не сомневался: Виви вытащила Нами из глубочайшей депрессии после выхода из Арлонговой шайки и подтолкнула её воссоединиться с настоящей семьёй. Они действительно любили друг друга. И если ублюдок усомниться в этом хоть на мгновение — ему не жить. До того, как увидеть их взаимоотношения, Зоро не верил ни в симпатию, ни в любовь. Да, бывало такое, что они с рыжей не ладили, но оба прекрасно понимали, что дорожат друг другом, и Ророноа гордо называл её своей подругой.

— Я не буду даже спорить с тобой, ты сам всё увидишь.

Санджи не ответил, лишь помешал бекон на сковороде.

***

Как только Зоро вышел из комнаты, он сразу почуял неладное. Холодный ночной воздух неприятно морозил разморённую тёплом толстого одеяла кожу, и он поёжился. По соображениям безопасности окна на ночь и во время отсутствия кого-либо в квартире не открывались ни при каких обстоятельствах, потому что полицейский жил на последнем этаже и знал, что преступники могут с лёгкостью проникнуть в его жилище, если сильно захотят. Штора озорно развевалась, ветер тянул по полу, кусая пятки. В тишине ночи послышались тихие шаги и шорох ткани.

В его доме кто-то был. И это был не Санджи.

Так тихо, как он мог, Ророноа вернулся в комнату и взял в руки выданный ему табельный пистолет и проверил магазин. Полный. Всё-таки, хорошая это привычка, с вечера готовиться. Хоть это и был вечер пятницы.

Положив руку с оружием под одеяло, он заглушил звук курка. Далее враг мог находиться где угодно.

Снова выйдя из спальни, полицейский осмотрел пространство между всеми комнатами и заметил слабо струящийся свет из гостевой спальни. О нет. Это было вполне ожидаемо, но на такое никто в участке особенно не рассчитывал.

Кто-то ещё из Винсмоуков тоже здесь. Это не может быть Джадж, мелкие сошки поголовно сидят, Ичиджи умер. Значит, либо Йонджи, либо Ниджи.

— …ёбаный ты ублюдок. Отец с самого начала говорил, что ты — самая настоящая ошибка. Крыса ты. Я убью тебя прям здесь, блядский бы выродок, сука.

Полицейский двигался вдоль стен, стараясь издавать как можно меньше шума. Наконец подобравшись к самой двери, он увидел злоумышленника: тот был с синей шевелюрой, значит, это всё-таки Ниджи, держал в руке какой-то блистер и склянку, стоял в изножье кровати. Замечательно.

— Это из-за тебя Бэги нас высмеяли. Из-за тебя пали Шарлотты. Из-за тебя Спандам убил Рэйджу. Если бы ты, отродье ебаное, сдох бы, этого всего не было бы… ну ничего, я исправлю это. Я исправлю. Исправлю.

Он был под наркотой. Это всё осложняло, но, в принципе, Зоро и не с такими дело имел.

Занятый придумыванием плана, Зоро не сразу заметил полный ужаса взгляд сидящего на кровати парня. Он прижался к спинке, пригнув ноги к груди, и не двигался, даже, казалось, не дышал. Глаза его были на мокром месте, смотрели куда-то мимо всего, как парализованный. Ниджи надвигался на него дёргано и медленно, пытаясь воткнуть в пробку склянки шприц, чтобы, как догадывался полицейский, пырнуть им брата после этого. И здесь — Ророноа готов себя вечно ругать за это — он не выдержал, поднял руки с пистолет и нажал на спусковой крючок.

Бах. Бах. Он прострелил оба колена второго Винсмоука, и тот повалился на пол, не достигнув цели. Адреналин из-за непонятных веществ в крови давал знать о себе, и Ниджи через несколько секунд уже пытался встать на ноги, но, по понятным причинам, не мог, и принялся пытаться напасть из положения лёжа. Это выглядело так жалко. Несколько костей в его ногах уже сломаны, далеко он не убежит. Это адская боль, приглушённая наркотиками, и Зоро хотел сделать ему больнее. Придавив своим телом чужое, он стал заносить кулаки для чётких, отточенных ударов по лицу, а затем, взяв голову преступника в ладонь, со всей силы ударил ею об пол. Тот всё ещё пребывал в сознании, поэтому, недолго думая, он взял отброшенный ранее пистолет и ударил рукояткой по чужому виску. Отрубился. Сейчас нужно встать, дойти обратно, взять телефон, набрать Драгона и…

Санджи дрожал крупно, опустив голову, проглатывая рвущиеся наружу крики, давил в себе грозящиеся политься из глаз слёзы. Нет, только не это… он был закутан в одеяло, но оно совсем не помогало, он качался вперёд-назад и зажимал уши руками. Этого не должно было случиться.

Ророноа положил пистолет на тумбу и встал коленями на матрас, всем телом подаваясь вперёд. Бедный, бедный Санджи. Ему, должно быть, так тяжело, а Зоро позволил ему увидеть свой старый кошмар наяву.

— Нет, нет, нет, поварёшка, нет, всё хорошо, — он подвинулся ближе, пытаясь сграбастать свёрток, — видишь, всё в порядке, он не двигается, видишь? — полицейский прижался щекой к тёмной макушке, зарываясь в волосы лицом. — Всё хорошо, всё хорошо, — повторял он, как мантру, взяв чужое чужое лицо в свои ладони, и, почувствовав полившиеся, наконец, слёзы, начал растирать их по горячим щекам. — Сейчас, сейчас, подожди, ничего же не произошло.

Никогда ещё Ророноа не пытался успокоить настолько сильно не только жертву, но и себя. Подумать только, дебильный повар мог сейчас лежать здесь, на этой кровати, бездыханным телом, если бы преступник не решил прийти сюда накачанным веществами. Зоро прильнул так близко, как смог, и стал осыпать голову сожителя маленькими поцелуями. Санджи здесь, на месте, живой, всё просто отлично. Зоро будет долго себя проявлять за такое проявление своей маленькой слабости, но это ничего, главное, чтобы с Санджи всё было в порядке.

В этот момент, когда полицейский представил перед своими глазами картину лежащего в гробу брюнета, он как будто бы сразу всё понял. Нет. Он больше не оставит его ни на минуту. Всегда рядом, нужно быть всегда рядом и держать сбежавшего Винсмоука в поле зрения, а иначе снова произойдёт что-то ужасное.

— Санджи, Санджи, пойдём, — начал звать он, пытаясь поставить дрожащего парня на ноги. — Пойдём, тебе нужно попить воды и умыться, но сначала надо позвонить в участок. Слышишь? Его, — он показал на тело на полу, — его заберут. Он живой ещё.

Брюнет не понимал, это было видно. Стеклянные глаза не двигались совсем.

Поэтому Зоро осторожно приподнял его, взял на руки, придерживая зад и закидывая чужие ноги себе за спину, и двинулся в свою спальню, чтобы позвонить уже чёртовому боссу. В квартире всё ещё было холодно, открытое окно так никто и не закрыл, ветер продолжал тянуться холодной змеёй по полам. Но место преступления должно оставаться нетронутым, поэтому закрывать окно мужчина не стал.

Повар уже не дрожал, это было большим плюсом. Взяв телефон с тумбочки, полицейский открыл вкладку экстренные контакты и набрал номер Драгона.

— Ниджи Винсмоук проник в мою квартиру и совершил попытку убийства Санджи Винсмоука, сейчас преступник обезврежен, адрес знаете, — и сбросил трубку, укладывая телефон обратно.

Так, так, нужно тут же сходить на кухню, налить стакан воды и смочить полотенце, чтобы обтереть им лицо брюнета.

Санджи ни на что не реагировал. Это было плохо, очень плохо. Через минут десять квартира будет кишеть другими копами, а потом их всех повезут в участок на допрос, и к этому времени повар должен уже быть способен сказать хоть слово. Зоро сложил мокрое полотенце пополам и ещё раз пополам, приложил к настолько же мокрым щекам и стал вытирать чужое лицо.

— Попьёшь воды? — ноль реакции. — Санджи, Санджи, — полицейский пару раз несильно похлопал его по щекам. — Попьёшь воды? — кивок. — Хорошо, хорошо, молодец, умница.

Стакан тут же оказался у сухих губ, и брюнет жадно начал пить, обливаясь.

— Молодец. Молодец, хороший мальчик.

Когда стакан стал пустым, Ророноа и его поставил на тумбу, забираясь на кровать. Санджи сидел спокойно, он больше не плакал и не дрожал, лишь пытался завернуться и закутаться в одело посильнее. Зоро взял уже своё одеяло, накинул поверх брюнета и придвинулся ближе, глядя на парня, и положил его голову на свою грудь, поглаживая его спину. И вот он делает то, чего подсознательно так хотел, но ситуация была совершенно иная: он предполагал, что это будет спокойный, обычный вечер, Винсмоуку снова присниться кошмар и Ророноа не сможет сдержаться, выйдет успокаивать этого балбеса. Но… но то, что было сейчас…