Усердствуй, но не перетрудись. (1/2)

Такемичи хотел спасти всех. Без исключения. Начиная с того самого дня, когда его сбил поезд. Как известно, первой целью спасения была Хина, но живя в прошлом, Ханагаки стал сближаться с гопниками, которые в душе были всего навсего детьми с огромными возможностями, мечтами и желаниями. Токийская Свастика стала его неотъемлемой частью жизни. Поэтому, когда кому-то из Тосвы грозила опасность, он старался это предотвратить. И когда, казалось бы, вот она, счастливая жизнь к которой он стремился, прямо перед глазами друзья и любимая девушка, но всегда есть чёртово «но».

Майки. Этот человек слишком несчастен в душе. Даже его отчаянные слова перед смертью «Я только и делал, что страдал» будто отрезвили Такемичи в тот момент. Майки ведь и правда страдал. Смерть Шиничиро, затем Эмы, а после и Дракена явно попортили психику Сано. В последнем будущем Майки отдалился от друзей, чтобы те были счастливы и жили спокойной жизнью, неся тяжёлую ношу в одиночку. И Такемичи, как полный эгоист, умер прямо там, с Майки, на проклятой многоэтажке. Тогда Ханагаки всё решил. Майки не будет нести бремя в одиночку. А если хоть заикнётся о том, что так будет лучше для всех, Такемичи его отмудохает не по детски. (Ну, конечно это лишь слова, доказывать нужно на деле, но кого это колошматит?)

Он спасёт Майки, защитит Хину и всех остальных. Он не сдастся. Ни в жизнь. Даже если он окажется на смертном одре, если цена счастливой жизни друзей будет велика, он всё равно не уступит судьбе и сделает всё возможное что в его силах. Но для начала…

Нужно отпиздить Манджиро.

Серьёзно, сколько ещё он будет глазеть на него сверху вниз? Стоит, смотрит чёрными глазами на сплошное побоище, после снова переводит взгляд на Такемичи, и он, кажись вообще срать хотел на эту мордобойню. С Санзу всё понятно, для того Сано «Король», но для Такемичи он, всё-таки не чужой человек? Правда ведь? Что-то сомнения уже заполняют его и без того перегруженную голову.

— Спускайся, Манджиро.

Сано взглянул на Такемичи пустыми глазами в которых была гнетущая тьма. Так они простояли, смотря друг другу в глаза, минуты три, после чего Манджиро всё-таки выполнил указание и спустился, медленно подходя к «Плаксивому Герою.»

— Так вот как всё закончится. — Монотонно проговорил Майки устремляя взгляд на поле битвы. — Зачем ты вернулся, Такемичи? — Вновь обратил он свой взор на бывшего друга. Бывшего ли?

— Чтобы всех спасти. В первую очередь — тебя, Майки.— Чётко ответил Ханагаки.

— Всех спасти. — Задумчиво повторил Манджиро. — Ты что-то путаешь, ты уже никого не спасёшь. Половина тех, кого ты хотел спасти — мертвы. А когда я начну расправляться с никчёмными Свастонами — они слягут в больничку, откуда узнают, что они уже не жильцы, а несчастные инвалидики. Скажи, Такемичи, — Он пристально взглянул в голубые глаза напротив, — Такого будущего ты для них желаешь, а?

Дрожь пробила тело Ханагаки. Нет, нет, нет. Точно не такого. В знак отрицания он покачал головой.

— Майки, верь мне, я спасу тебя и всех дорогих тебе людей. Обещаю.

— Не давай обещания, которые не сможешь сдержать. — Слишком спокойным голосом ответил светловолосый и в миг оказался вплотную к Такемичи, после чего сделал коронный приём ногой, моментом вышибая весь дух из Ханагаки. — Такемичи, ты, кусок дерьма! Ну нахрена ты вернулся?! Хочешь своей смерти? В прошлый раз меня остановило лишь то, что Брахма распалась. Сейчас я не вижу никого, кто смог бы защитить тебя.

— Так может, ты защитишь меня, Манджиро? — Тихо прошептал Ханагаки и начал подниматься на ноги.

— Не вставай. Ты не бессмертен, Такемичи. — Майки с силой зарядил Такемичи ногой в лицо эффективным приёмом, и тот отлетел на добрые четыре с половиной метров. — Такемичи. — Когда названый кое-как сфокусировал взгляд на Майки, он продолжил. — В последнем будущем все были живы?

Ответа не последовало. Майки осел на Такемичи и со всего маху съездил по лицу Ханагаки.

— Дракен в будущем был жив? — Он продолжил наносить удары в и без того окровавленное лицо Такемичи. — Если ты ещё раз скажешь, что ты вернулся ради меня, я точно раскромсаю тебя на куски. — Он остановился, смотря своими обезумевшими глазами на аппонента, который кажется, и вовсе не дышал, но когда Ханагаки сплюнул кровь, стало ясно. Жив ещё.— Такемичи ты… Ёбаный лицемер! Ублюдок, да пропади ты пропадом! — Удары возобновились с новой силой.

Такемичи уже думал, что вместо его лица уже расстилается фарш. А ведь правду Майки говорил, раскромсает к хренам собачьим. И глазом не моргнёт ведь.

Последние силы постепенно иссякали из тела Ханагаки, но он каким-то невообразимым чудом умудрился схватить руку Майки, которая была в метре от его лица. Такемичи вздохнул, после чего хрипло закашлялся. Металлический вкус во рту омерзителен, но сейчас перед глазами только блондин с бескантрастными чёрными как уголь глазами, которому нужна психологическая помощь.

Такемичи кое-как садится, смотрит с печалью и пониманием на Манджиро и просто заволакивает того в свои объятья. Из глаз льются слёзы, из рта слышатся рваные всхлипы, по лицу течёт алая вязкая кровь, в груди отдаёт болью, но Ханагаки плевать. Плевать на боль, когда перед тобой сидит близкий друг, сломленный дерьмовой жизнью.

— Прости меня, Майки. Прости за мой дурацкий поступок. Дракен умер по моей вине, я не смог спасти Баджи, и Эмму я тоже не уберёг! — Такемичи уже рыдает и плотнее прижимает к себе ошеломлённого Майки. — Я не знал тебя, когда умер твой брат, не знал что Изана твой, хоть и не кровный, но брат! Я не спас Какучё. Он также умер из-за меня! Я хочу всё изменить, как ты не поймёшь?! Хочу создать счастливое будущее где ты не будешь никого оберегать, стоя в тени и становясь дохлым монстром! Поэтому, Майки, — Он оттолкнул от себя поражённого Манджиро, который не знал что сказать и что делать. —Иди ты на хрен со своим Чёрным Импульсом, чёрт по…

Резкая боль в области туловища мгновенно остановила красноречивую речь Ханагаки. Остриё катаны плавно вошла в тело, пробивая насквозь органы.