6. (2/2)

Тэхён полулежал на кровати, опираясь спиной на подушку. На его коленях лежал ноутбук, и экран оказался единственным источником света в помещении. Чонгук вязко сглотнул, потому что Тэхён был лишь в одной майке и боксерах, а на всю комнату, из динамиков, раздавались блядские стоны. Мелькнула мысль о том, что Тэхён стонет лучше. Тот смотрел прямо на него, когда их глаза встретились.

— Мне казалось, я включил звук довольно громко, чтобы ко мне не заходили, — у Тэхёна в глазах черти костры жгли.

— Да, громко, — заторможено кивнул, проводя языком по сухим губам. — Даже слишком.

— Я люблю слушать стоны, — намекающе так. — А ты, значит, услышал и все равно зашел?

Стоны из динамиков сменились хлюпающими звуками, и Чонгук понял, что на экране явно кто-то взял член в самое горло. Он невольно скользнул взглядом на пах Тэхёна, но ноутбук закрывал обзор. Тот это, безусловно, заметил, немного опустив крышку, и сдвинул компьютер на ноги. Теперь Чонгук прекрасно видел крепко стоявший член, контуры которого проступали через ткань белья, особенно, в свете экрана, который светил туда как прожектор.

— Я хотел поговорить, — хрипло произнес, понимая, что о «поговорить» уже как-то и не думал. Постонать хотелось, отсосать тоже, потрахаться было давно оформленным желанием, а вот «поговорить» не очень. Чонгук сделал несколько шагов, подойдя ближе к кровати.

— Говори.

Помогать, очевидно, ему никто не собирался. Тэхён смотрел на него, не отводя взгляд ни на секунду, больше не обращая внимание на видео. Чонгук шумно выдохнул, как только Тэхён немного приподнял ткань майки, оголяя подтянутый живот. Ладонь опустилась на явно твердый член, поглаживая, а Чонгук безуспешно вспоминал, как дышать ровно.

— Я… — попытался начать в тот момент, как Тэхён сжал свой член пальцами, надавливая на головку через ткань. Чонгук снова чувствовал, как в паху скручивается узел, который будто тянет его вниз, на колени. От Тёхена снова размазывало, и контролировать это было невозможно. Сколько бы Чонгук не порывался сдерживаться, но ему снова хотелось оказаться прижатым к какой-нибудь плоскости. — Я…

— Что, Чонгук-и? — голос глубокий, тягучий, Тэхён будто дергал за какие-то ниточки, привязанные к нему, превращая в марионетку. Чонгуку это нравилось до одури, пора уже признать.

— Я хотел сказать, что вел себя глупо, — его хватило на целое предложение, и это, считай, личная победа. Правда, Тэхёну сказанное, видимо, не понравилось, потому что улыбка стала какой-то хищной. Чонгук готов был взвыть, когда длинные пальцы подцепили резинку боксеров, опуская их вниз.

Налитая кровью головка блестела от смазки, и только от этого Чонгука пробрало непреодолимым желанием ощутить ее на своем языке. Пытаться сделать вид, что ему наплевать на это представление — бесполезное занятие. Он ощущал как горят его щеки, знал, что смотрел совершенно шальным взглядом на то, как аккуратные пальцы скользили по красивому члену. Тэхён снова изводил в своей любимой манере, доводил до края, но не собирался помогать. Чонгук чувствовал на себе прожигающий взгляд, но не мог прекратить смотреть на чужую ладонь, которая плотно обхватывала истекающий член, размазывая смазку по стволу. Ким Тэхён буквально дрочил перед ним, абсолютно не смущаясь. У Чонгука внутри все горело, а собственный член пульсировал под слоями одежды, в очередной раз за день требуя внимания.

— Да, Чонгук-и, довольно глупо.

Он уже не особо слушал, что ему говорят. Желание билось в голове, заглушая абсолютно все; если он не кончит, то сойдет с ума.

— Да, — согласился, совершенно не понимая о чем речь. Все, на что он был способен — это завороженно следить за неспешными движениями руки, оглаживающей член.

— Но ты можешь все исправить, — окончательно спихнув ноутбук на кровать, Тэхён поднялся на ноги. Осторожно стянул майку, боксеры и, блять-блять, обнаженным прошел мимо замершего столбом Чонгука. — Если решимости хватит, доктор Чон.

И зашел в душевую, закрыв за собой дверь.

Чонгук остался стоять в палате, полным идиотом, тяжело дыша и переваривая увиденное. Возбуждение сшибало по нервам, он просто тупил несколько секунд, пытаясь понять, что сказал ему Тэхён. Понял. И принялся неловко, подрагивающими от желания пальцами, расстегивать халат, матеря чертовы пуговицы. Рубашка и штаны с бельем улетели следом…

Шагнул было к двери, но замер на несколько секунд, силясь взять себя в руки. Хоть немного, пожалуйста, иначе он просто набросится на Тэхёна — тот за день довел его до невменяемого состояния, а сейчас окончательно добил. Чонгука крупно колотило, когда он, оставив бесполезные попытки успокоиться, вошел в душевую.

— Я уже решил, что ты сбежал, — явно слукавил Тэхён. Тот стоял так, что струи воды падали со стороны здоровой руки и, опираясь спиной о кафельную стену, медленно ласкал себя. — Что так долго?

Самоуверенный. Ничуть не сомневающийся в собственной привлекательности. Точно знающий, что Чонгук придет, да что там — прибежит за ним. А он сам, жадно разглядывая подтянутое тело, сглатывал вязкую слюну и ничуть не сожалел о том, что пришел.

— Раздевался, — вышло хрипло, да какая разница?

— Теперь ты еще меньше похож на врача, Чонгук, — нисколько не стесняясь, скользил взглядом по его телу. — Вообще не похож.

А Чонгуку уже откровенно похуй, на кого он там похож… Он просто хочет. Так сильно, что крышу рвет, ну, то, что от нее осталось после сегодняшней массированной атаки. Дураком он никогда не был и прекрасно понимал, чего Тэхён добивался с самого утра. Что ж, добился. Пускай теперь берет ответственность.

— Когда ты будешь натягивать меня на свой член, на врача я буду похож еще меньше, — чудо, что он вообще сумел хоть как-то сложить свои мысли в слова, но нужного эффекта добился — Тэхён застонал и, запрокинув голову, быстрее заскользил по члену.

— Помогать не собираешься? — между выдохами.

О, как раз за этим и пришел.

Шагнув под струи воды, Чонгук с нажимом провел ладонями по чужой груди, ниже, огладив напрягшийся живот и еще ниже, чтобы накрыть руку Тэхёна своей. Потянулся к приоткрытым губам, скользнув языком между ними, коротко, едва обозначая поцелуй. Ну, потому что он сюда не целоваться пришел. Тэхён часто и коротко дышал, смотрел чуть затуманенным взглядом, в котором легко читалось ожидание. Нетерпение. И интерес.

— Собираюсь, — он смотрел в ответ, не отводя глаз. — Трахнешь меня в рот?

Грубовато, да. Но это именно то, что ему хотелось сказать, то, что хотелось ощутить.

— Боги, да, — выстонал в ответ.

Чонгук не сопротивлялся, когда Тэхён надавил на его плечо здоровой рукой, послушно опустился коленями на рифленый кафель, вполне согласный пострадать ради такого. Перед самым лицом маячил твердый член, с вкусно поблескивающей от естественной смазки головкой, и под языком вновь скопилась слюна.

— Открой рот, — требовательно.

Чонгук вскинул взгляд и поплыл — возвышающийся над ним Тэхён выглядел потрясающе, такой возбужденный, горячий, без конца кусающий нижнюю губу. Нетерпеливый. Было видно, что тот на грани, а значит, страдал сегодня не только Чонгук. Он разомкнул губы, не переставая смотреть снизу вверх даже тогда, когда ощутил на языке гладкую головку. Заерзал неловко, потянулся вперед, желая получить больше, глубже, не забывая при этом двигать языком. Но Тэхён неожиданно сильно сжал его волосы у самого лба и дернул, вынуждая остановиться.

— Так хочется сразу заглотить, да? — издевательски протянул Тэхён, растягивая губы в ухмылке. Чонгук промычал что-то, что должно обозначать положительный ответ. — Ну нет, я не планировал обкончаться за секунду. Ты же позволишь мне продлить удовольствие?

Как будто он мог не позволить. Он вообще не в том положении, чтобы решать хоть что-то… Вместо ответа, Чонгук сдавил губами член и заскользил по той длине, на которую разрешал взять Тэхён. Щедро смочил ствол слюной, вернулся к головке, которую тщательно вылизал, вдавил язык и вновь качнулся вперед, почти до середины.

Колени больно упирались в кафель, скользили по нему, но Чонгук не обращал на это никакого внимания, вжимая пальцы в мягкие ягодицы. Старательно двигал головой, отсасывая, хлюпал слюной, причмокивая непроизвольно, и даже шум воды не заглушал эти постыдные звуки.

— Можно мне? — он еще не успел понять, о чем именно спрашивает Тэхён, как тот сам толкнулся бедрами вперед. Чонгук замер, только шире открыл рот, чтобы его было удобнее иметь и как мог расслабил горло. — Господи, какой же ты… — голос совсем охрип, кажется, Тэхён еле ворочал языком. — Видели бы вы себя, доктор Чон.

И провел пальцем по растянутым, влажным от слюны и смазки губам Чонгука. А потом устроил ладонь на его затылке… Качнулся, поначалу не сильно, осторожно, но уже спустя несколько движений головка ударила в горло. Чонгук ожидаемо подавился, однако, только сильнее вдавил ногти в бедра Тэхёна, показывая таким образом, что все хорошо. Ему хотелось глубже. Ему было необходимо ощутить… все. Он хотел почувствовать, как его глотку распирает, как отчаянно не хватает воздуха и нет возможности толком вдохнуть.

— Тебе же нравится так, да? — азартно поинтересовался Тэхён. — Любишь пожестче? — Чонгук кивнул, насколько мог это сделать. И, по предвкушающей улыбке Тэхёна осознал, что сейчас получит все, чего хочет. — Только не ворчи потом.

Еще одно движение, резкое, так что Чонгук снова подавился, однако, на этот раз Тэхён сам фиксировал его голову, крепко удерживая за волосы.

— Глотай, — приказал.

А Чонгук и рад подчиниться. Задрав голову, ощутив, как давит член на горло, сглотнул, пропуская глубже. Сам заскулил, прямо так — на члене, от того, как потрясающе это ощущалось. Тэхён вторил своими стонами, негромкими, но такими сорванными, умоляющими, что Чонгука разламывало на кусочки. Он обхватил собственный член, будучи просто не в силах больше терпеть. Рвано надрачивая, прикрыл глаза, чувствуя, как по щекам текут слезы от каждого движения Тэхёна. Тот враскачку, короткими толчками, вошел полностью, так что Чонгук уперся губами в лобок.

— Охуенно, — сдавленно прошептал Тэхён. — Ты — охуенный. Главный врач, который отсасывает своему пациенту в душевой, стоя на коленях.

Чонгук активнее задвигал рукой — откровенно пошлые, провокационные слова Тэхёна заводили до невозможности, а плавные, распирающие движения в его горле рвали крышу. Тэхён трахал его в рот, Чонгук хрипел, истекал слюной, издавал до ужаса постыдные, хлюпающие, гортанные звуки. Его щеки полыхали от стыда, грудь сдавливало от нехватки воздуха, челюсть затекла, а по подбородку стекала слюна, но, блять, это было слишком хорошо. Чонгук не хотел останавливаться.

— Еще немного, Гук-и…

Тэхён засаживал совсем уж глубоко, до упора, мощно вбиваясь в горло, а Чонгук скулил на члене, вскидывал бедра, толкаясь в собственный кулак с единственным желанием — кончить. Он ёрзал, цеплялся за Тэхёна, задыхался, судорожно хватая носом воздух, чувствуя крепкую хватку в волосах. От чужой дрожи под пальцами, от громкого, эхом бьющегося от кафеля стона Тэхёна, его сорвало. Чонгук кончал в собственную ладонь, задушенно хрипя, сильнее сдавливая губы…

— Твою ж… бля! — Тэхён резко отпустил его голову и подался назад, вытаскивая член. Правда, больше ничего сделать не успел, так что забрызгал белыми потеками губы и подбородок Чонгука. Но… не сказать, что он сильно против. — Боже, прости, — тот медленно съехал по стене на задницу и провел мокрой ладонью по его лицу, стирая сперму. — Я не специально, честно.

— В следующий раз кончай в рот, — прохрипел Чонгук. Горло саднило, а мышцы затекли так, что он прикидывал в уме, как подняться на ноги и ничего себе не потянуть. Но, блять, он бы не отказался повторить.

— Издеваешься, да? — выдохнул, придвигаясь ближе, — если продолжишь говорить такие вещи, то мы отсюда не скоро выйдем.

— Думаешь, я против? — улыбаясь припухшими губами.

— И что, никаких тебе больше «я врач, а ты мой пациент»?

— Ну, ты вроде сам сказал, что я вообще не похож на врача.

Тэхён на это только хмыкнул и впился в губы отнюдь не нежным поцелуем, наверняка, ощущая свой собственный вкус. Чонгук несдержанно замычал от удовольствия, наконец-то получая грубоватую ласку, которую до одури хотел весь день. Он чувствовал, с какой жадностью Тэхён толкался в его растраханный рот, буквально вылизывая, будто снова хотел поиметь. Тэхён длинными пальцами вновь сжал его мокрые пряди на затылке, прикусывая нижнюю губу и, оторвавшись на секунду, ответил:

— Не похож.