5. (1/2)

Прибить мелкого засранца Ким Тэхёна ему хотелось ровно в той же степени, что и переспать с ним. К величайшему сожалению Чонгука, тот все еще был его пациентом, поэтому, перекинуть через колено и надавать по заднице — вообще не вариант. Неэтично. Но ничего, Чонгук терпеливый, он подождет.

Его жажда расправы была вполне объяснима — засосы. Тэхён явно расстарался, так что теперь шея была расцвечена чужими следами. Причем, не где-нибудь снизу, чтобы можно было прикрыть воротником, нет, парочка сияла фиолетовым прямо под челюстью…такое не скроешь. Когда Тэхён вообще успел? Чонгук помнил, конечно, что тот вчера добрался до шеи, но был слишком одурманен алкоголем и возбуждением, чтобы пытаться остановить. Да и нравилось ему, чего уж тут.

И он ни за что не признается, что нравится до сих пор…

С утра, разглядывая свою похмельную физиономию в зеркале, Чонгук ощутил уколы желания, заметив чужие метки. Кажется, он слегка сошел с ума.

Сотрудники ожидаемо косились с любопытством, перешептывались за спиной и Чонгук совершенно не был удивлен, когда к нему в кабинет, прямо с утра, наведался Намджун.

— Что-то я сильно сомневаюсь, что тебя в драке гопники покусали, — хохотнул тот, — а, значит, наш вечно занятый главный врач, наконец, решил устроить личную жизнь. — Чонгук оторвался от документов, которые изучал и исподлобья посмотрел на друга. — Но, судя по твоему недовольному лицу, что-то пошло не так.

— Джун, будь человеком, отвали, а? — мрачно попросил Чонгук. Он выпил таблетку от головной боли, но еще не помогло и в висках противно стучало.

На работе он выпил совсем немного, а вот дома, после ухода Тэхёна, стало как-то тоскливо, так что Чонгук не придумал ничего лучше, чем открыть бутылку вина. За что сегодня и расплачивался.

— Хм, кажется, секса не было.

— Не было, — буркнул Чонгук. Не отстанет же.

— Знаешь, такое иногда бывает, из-за стресса, усталости там, — конечно, Намджун нарочно издевался и тянул из него ответы, ожидая, что Чонгук начнет объясняться, лишь бы переубедить.

А он и начал.

— Тэхён все еще мой пациент, — он вздохнул. — О чем я пытаюсь помнить, но… не выходит.

— А где бы ты еще мог с кем-то познакомиться, если живешь на работе? — парировал тот. — С тех пор, как стал главным, прописался тут.

Трудно спорить. Если раньше у него было время хоть на какой-то отдых и нечастые знакомства, то теперь он только и делал, что работал.

— Ты прав, но…

— А еще, даже если ты каким-то чудом найдешь себе кого-нибудь не в стенах клиники, то где гарантия, что твой парень не станет однажды твоим пациентом? Любой может стать твоим пациентом, понимаешь? Тоже будешь этикой прикрываться? Мол, «нельзя, пока я тебя лечу». Бред же! Сегодня пациент — завтра нет. Так что хватит уже сопротивляться.

— Сопротивляться?..

— Уже вся больница в курсе, что Ким Тэхён вокруг тебя круги наворачивает. Прекращай играть в недотрогу и сделай шаг навстречу, Чонгук.

— Да я не особо и сопротивляюсь, — признался, вдруг, — он сам вчера… ушел.

— А ты не остановил? — ехидненько так.

— А я не остановил.

— В общем, я не знаю, что у вас там с этим парнем за брачные игрища такие, но просто возьмите и переспите уже. А то ваши флюиды недотраха за версту видно.

Намджун ушел, а Чонгук сокрушенно вздохнул. Вчера, слегка шальной от алкоголя и раскрепостившийся от жадных поцелуев, он совершенно не переживал насчет того, что все может перейти в горизонтальную плоскость. Более того, всеми фибрами души желал этого. А сегодня отчаянно не понимал, как совместить врачебную этику и собственные желания…

— Выговор вам, доктор, — Чонгук вздрогнул от неожиданности, когда не кто иной, как Ким Тэхён, без стука влетел в его кабинет, — с занесением.

Свежий, бодрый, улыбающийся во все тридцать два и аж сияющий от довольства, тот остановился у его стола. И настроение как-то сразу вверх поползло, и мысли тяжелые из головы вылетели. Чонгук даже улыбнулся в ответ, с удовольствием разглядывая этого наглого засранца.

— За что же, интересно?

— Так вы, — улыбнувшись криво, — обход пропускаете, — и глянул так выразительно, приподнимая брови.

Обход?.. Чонгук метнул взгляд на настенные часы и только тут осознал, что занятый мыслями и разговорами с Намджуном, не зашел к Тэхёну, как делал это каждое утро. А тот, судя по лицу, прекрасно знал, что никакого официального обхода не было и теперь стоял и ждал, как Чонгук будет выкручиваться.

Он бы сам с удовольствием хотел знать, как ему выкручиваться. Падать в грязь лицом окончательно ой как не хотелось, но, если позориться, то до конца.

— А ты, я смотрю, нетерпеливый, — поднявшись, он обошел стол и оперся на него бедрами, сложив руки на груди. — Я просто решал кое-какие вопросы, задержался. Мог бы немного подождать.

— Какие важные вопросы могут быть в девять утра? — от уверенной усмешки Тэхёна по позвоночнику пробежал табун мурашек.

— Я главный врач, забыл? — стоило говорить уверенно, и Чонгук считал, что у него вполне получается.

— Оу. Расскажете мне про эти важные дела, доктор Чон? — Чонгуку показалось, или голос Тэхёна стал каким-то… тягучим? Да, тот явно чувствует себя королем ситуации. Чонгук даже не заметил, как расстояние между ними стало значительно меньше, а собственные бедра непроизвольно сильнее вжались в стол.

— Тебе не захочется слушать про мои дела, — сглотнул, чувствуя, как от чужой близости пересохло в горле.

В голове медленно, словно маленькие змеи, начали виться воспоминания прошлого вечера. Засосы на шее, будто от действия какой-то магии, легко пульсировали, вновь напоминая о себе. Хотя, надо быть честным — Чонгук ни о чем не забывал. Гнал от себя все навязчивые мысли, только чтобы лишний раз не чувствовать накатывающего от воспоминаний возбуждения. Однако, сейчас Ким Тэхён снова здесь, смотрит так глубоко и пронзительно, будто все мысли Чонгука читает.

— Правда? Почему же? — снова от глубокого голоса что-то внутри задрожало. Чонгук видел, как темные глаза скользнули от его лица ниже, а губы расползлись в довольной ухмылке. Наслаждался, скотина.

— Неужели так интересно слушать про договора с фармацевтическими компаниями?

— Нет. Но с парочкой косметических тебе явно пригодились бы.

Чонгук искренне верил в свою выдержку и актерские способности, пока длинные прохладные пальцы не коснулись его шеи. Все тело замерло, не желая двигаться и как-то спасаться. Он чувствовал, как подушечки пальцев скользят по его коже, знал, где они коснутся сейчас. Потому что утром так долго рассматривал каждую метку, что выучил их расположение.

Он хотел было съязвить, уже почти открыл рот, как Тэхён надавил на особо болезненный засос. Чонгук поджал губы, чувствуя легкую волну какого-то издевательского удовольствия. Почему он, блять, не может контролировать себя рядом с этим человеком? Чонгук неосознанно приподнял голову, открывая больше доступа для Тэхёна. А тот этому только обрадовался, тут же сильнее проводя пальцами по багровым отметинам, от чего Чонгука постыдно плавило.

— Наверняка оправдывал себя тем, что был пьян, да? Сегодня это не так, но взгляд твой плывет, как и вчера, Чонгук-и, — горячий выдох обжег губы. Черт, почему Чонгук никогда не замечает уменьшения расстояния между ними?

Риторический вопрос потерялся где-то в затуманенной голове, где уже вовсю крутились воспоминания о вчерашнем поцелуе, заставляя колени позорно подгибаться. Тэхён зарылся своими криминально потрясающими пальцами в так и не уложенные волосы, и сжал резко, слегка оттягивая. Чонгук был вынужден смотреть в эти бесстыдные глаза, едва сдерживая стон от того, как потрясающе это ощущалось.

Момент, когда Тэхён наклонился к нему, он не уловил, только с пугающей готовностью ответил на поцелуй. Чувствуя, с какой жадностью Тэхён смял его губы, Чонгук приоткрыл рот, сразу ощущая горячий влажный язык. Сжал ткань чужой футболки у ворота и сильнее притянул к себе. А стоило только Тэхёну втянуть его язык в свой рот, умело посасывая — едва слышно застонал. Чонгука в пьяном состоянии это свело с ума, а на трезвую, хоть и больную голову, его вовсе размазало с катастрофической скоростью. На его полыхающие губы сыпались укусы, которые сразу же, в дразнящей ласке, зализывались влажным языком. Это заставляло туман в голове сгущаться. Но здравые, по мнению Чонгука, мысли, все же стучались где-то на периферии.

— Стой, — он разорвал поцелуй, тяжело дыша, и кончиком языка провел по и так влажным губам. — Подожди.

— Что, придумал оправдание? — Тэхён слушать явно не собирался, уже касаясь горячим дыханием яркого засоса на шее.

— Это не оправдание, — легко уперся руками в крепкую грудь, чтобы удержать хотя бы мнимое расстояние. Не сработало. — Тэхён!

— Ну что? — требовательный тон Чонгука тому явно не понравился.

— Ты — мой пациент, если ты не забыл. Сейчас моя первоочередная задача — лечить тебя, — он выпрямился, пытаясь совладать с внутренней дрожью и проснувшимся желанием.

— Ты, блять, серьезно? — нахмуренные брови и недовольный взгляд явно дали понять Чонгуку, что его мнение не разделяли.

— Абсолютно.

— То есть, ты, — взгляд такой недоверчивый, будто не верит, что Чонгук серьезен, — морозишься только потому, что я все еще лежу в больнице? Чонгук, это глупо.

— Не глупо.

— У тебя член твердый, Чонгук.

— И что?

— Его не смущает, что я пациент. А тебя — да?

— У нас бывают разногласия.

В голове голосом Намджуна внутреннее «я» сообщало, что он идиот. И вроде понимал, что ничего такого в этом нет, особенно, если учитывать обстоятельства их с Тэхёном знакомства. Тот действительно мог оказаться его пациентом позже, после того как они бы нормально познакомились. Мог, но не оказался. У Чонгука все равно тормоза срабатывали. Еще больше бесило то, что Тэхён этого не понимал. Вообще, какого черта? Сколько ему осталось лежать? Три дня? Четыре? Чонгук же не просит ждать его несколько лет под поясом верности. Четыре сраных дня, а развел тут трагедию с этим своим бесконечным недовольством в глазах и кривой усмешкой.

— Потерпи несколько дней. Тебе так сложно что ли?

— Чтобы потом ты еще оправдания придумал? — тяжелый вздох, и Чонгука это начало подбешивать.

— Ты как ребенок, который не получает все и сразу, — произнес ровным тоном, отодвигая в сторону стоящего напротив Тэхёна. — У тебя перевязка, а мне нужно работать. Иди.

— То есть сейчас, — зло прищурившись, медленно заговорил Тэхён, — после того, как охотно отвечал на поцелуй и буквально терся о меня своим стояком, ты решил поиграть в главного врача? Перевязка, да? Пациент, значит? Ты уж определись тогда, кто я для тебя и чего ты хочешь, Чонгук, а то сначала идешь навстречу, а потом отталкиваешь.

— Я не отталкиваю! Просто прошу…

— Нет, — перебил Тэхён, — именно этим ты и занимаешься. Прими уже решение и приходи сам. Всего вам доброго, доктор Чон.

И Тэхён ушел, громко и показательно хлопнув дверью в его кабинет. Вот же ж… Официальное обращение резануло по ушам и отчего-то прозвучало неприятно.

Ну и черт с ним!

Работы было столько, что он ушел в нее головой. Нет, дел у него всегда было много, но сегодня все как с цепи сорвались. Куча различных бумаг, авария в городе, несколько срочных, но, благо, не сложных операций. На горизонте маячило ночное дежурство, и Чонгуку от этого факта становилось дурно. Он носился по всей больнице как электровеник, и всем постоянно от него что-то было нужно. Голова вспомнила, что у нее, вообще-то, сегодня похмелье и снова начала болеть, принося дополнительный дискомфорт.

Тэхёна он так больше и не видел, специально не заходил в его палату, чтобы лишний раз не терзаться. Черт с ним, да? Уверен? На самом деле, уже нет. Себя обманывать бесполезно и стоило признать, что он скучал. Всего день прошел, а он то и дело ловил себя на том, что ему не хватает лукавого взгляда из-под чёлки, низкого, с легкой хрипотцой голоса и вечных наглых, откровенно пошлых провокаций.

Ему не хватает Тэхёна.

Хотелось постучаться головой о стену, но даже на это времени не было. Венцом

этого абсурда стало непонятное собрание в соседней больнице. В девять, мать его, вечера. Чонгук прекрасно знал, что это за собрания такие. Видимо, главврач той клиники подписал какой-то важный контракт или купил новое оборудование. Многие медики, вообще, люди довольно суеверные, а когда суеверие велит выпить лишние сто грамм, то особенно. Отказаться Чонгук не мог. Просто потому, что некрасиво, дурной тон, а он еще молодой, мало ли, оскорбит своим отказом и все такое. Проще согласиться. Едва успев освежиться в душе, ибо видок после целого рабочего дня был еще тот, он, как был, с влажными волосами, так и сел за руль, боясь не успеть к назначенному времени.

По итогу он оказался более, чем прав. В большом кабинете развернулось застолье по случаю выделенных средств на новенький аппарат МРТ и еще чего-то по мелочи. Чонгук не вникал. Он не пил, и так от запаха спиртного воротило. Пришлось на трезвую голову слушать пьяные байки главных врачей, которые уже и забыли, что вообще-то людей лечат и превратились в бизнесменов. И все их истории начинались с коронного обращения к Чонгуку: «Мальчик мой, вот я, когда только пришел на эту должность…». Его подобное жутко раздражало, в конце концов, ему же не пятнадцать, давно уже не мальчик. Но вежливость и чувство такта не позволяли сделать замечание, приходилось терпеть. Не удивительно, что хватило его всего часа на два, по истечении которых, сославшись на дежурство, Чонгук вырвался с этого праздника жизни.

На парковке перед клиникой уже практически не было машин. Чонгук это время на своей работе любил больше всего, поэтому и задерживался всегда допоздна. Больница становилась такой тихой, малолюдной, спокойной. Иногда кто-то пытался умереть, разбавляя мерное течение времени, но потом снова всё успокаивалось. Благодать.

— А вы без Ким Тэхёна? — удивленно спросила медсестра за стойкой регистрации, чем повергла Чонгука в ступор.

— В смысле?

— Ну, он ушёл недавно, сказал, что вы позвонили, попросили приехать, — девушка стушевалась, а Чонгук пообещал себе провести внеплановый инструктаж по правилам внутреннего распорядка. С проверкой знаний.

— Ты просто так выпустила больного, потому что он тебе что-то сказал? А если дед из шестой палаты скажет, что он Иисус? Отправишь его по воде ходить?

— Это же Ким, мы привыкли, что он… на вашем попечении, и поверили…

Чонгук тяжело вздохнул и быстрым шагом направился в нужную палату. Надежда на то, что Тэхён там, была, но маленькая, крохотная. И она не оправдалась. Ожидаемо, в комнате пусто, в душе и туалете тоже, на этаже после вечерней уборки явно даже муха не еблась.

Чертов. Ким. Тэхён!

***</p>

Тэхён с довольной улыбкой отталкивался ногой от асфальта, разгоняя скейт. Господи, как же сильно он скучал по этому ощущению скорости. То, что нужно, чтобы немного проветрить голову. Он весь день практически не выходил из палаты, глубоко обиженный на Чонгука. Тот назвал его ребенком, а сам-то лучше? Что за дурацкие принципы, ну серьезно? Он даже поцеловать не может его нормально в стенах больницы теперь? Тэхён бы понял, будь он подчиненным Чонгука, там еще можно ссылаться на корпоративную этику и всё такое. Но тут что за фигня? Это очень злило.

Он хотел обсудить это еще раз ночью, когда Чонгук подуспокоится, но тот решил свалить без объяснений. Тэхён из окна палаты видел, как печально знакомая машина покинула парковку. Ждал, думал — ну, мало ли куда отъехать мог, но ни через час, ни через два Чонгук не вернулся. Возможно, причиной отмены дежурства стал их разговор? Или Чонгук понимал, что он все равно придет отношения выяснять и решил таким образом продемонстрировать, что не заинтересован в этом? Хрен его знает, ведь Чонгук ему не докладывал и объяснить не потрудился.