Пролог. Обернись (1/2)

Ноябрь 93-го</p>

Крупные хлопья метались в воздухе, накаляя температуру. Погода блещет для наступления скорой зимы, минус семнадцать по Цельсию здорово сказывалось на Тульских дорогах, заставляя те замерзать, а вместе с ними и машины глохнуть. Софа куталась в кожанку, пеня себя за то, что не послушалась совета Вити и не захватила чего-то более приближённого к обещаниям синоптиков, но кто же знал, что на этот раз прогнозы не подведут? Тем более, что ещё неделю назад можно было нежиться под солнышком, это потом уже неожиданно и снег нагрянул, и похолодание посетило их небольшой городок. Если повернуть голову направо, то вполне себе можно увидеть, как вдалеке детишки резвятся на катке. Вроде бы, ещё рано, но кто-то сверху решил, что в самый раз.

Кстати, о ранних подвигах. Сегодня ей пришлось подняться в семь утра, чтобы примчаться в эту чёртову глухомань на попутке, куда её привели связи с некоторыми ребятами. Машину, видите ли, присмотрели, и требуется доставить по нужному адресу, а ей, Софке, выжидай под морозом у какого-то Богом забытого перекрёстка, пока хозяин не проедет. Хорошо ещё хоть, что номера списали и дали заранее гарантию — теперь бы не пропустить…

Завидев вдалеке необходимую иномарку синего цвета, Софка чуть поодаль дороги прячется, ассоциируя себя с глупым гаишником. Вот сейчас пройдёт несколько секунд и она остановит это транспортное средство передвижения, только не штрафом и не дубинкой. Методы в их времена иные, и те не шибко честные, но хочешь жить — выживай, умей вертеться. Девиз любого необеспеченного ничьим авторитетным крылом в девяностых.

Да, у неё не было покровителей. Был раньше один, но и тот свинтил в Америку и наверное сейчас неплохо поживает там со своей девушкой. Общаться на эту тему с кем-либо Софа особенно не любила, как и рассказывать о своей неудавшейся семейной истории, из которой следовал печальнейший вывод. Брата не стало в восемьдесят седьмом, когда ещё школьницей слыла в юбчонке и блузке с пионерским галстуком наперевес, в Афгане погиб Лёшка Мальцев, оставив после себя лишь памятник на местном кладбище да тихое, несбывшееся «я вернусь». Мать после этого, и ей Царствие небесное, долго не продержалась и слегла в землю буквально за год, оставив Софу одну наедине с отцом-алкоголиком, топившем своё горе ещё со дня кончины старшего сына. Продержаться в таком чертовски весёлом ритме жизни было тяжело, и Софа тоже свинтила, оставив своего родителя на попечении собутыльников и очередных порций беленькой.

Вот и выходило, что на жизнь зарабатывала себе подобными промышлениями. Хотя, кому скажешь, не поверят — два курса пединститута за плечами, а по фени «шпрехает», как выражается Витёк, словно это её родной язык.

Ещё горящие фары автомобиля потухли метрах в десяти от неё и, сосчитав несколько секунд, Софка решительно бросилась вперёд, как чёрт из табакерки. Мужчина лет сорока только и успел затормозить, вылезая практически сразу и наблюдая картину, как она, сидя внизу на холодном асфальте, корчится от боли, прижимая ладонь к колену.

— Тебе, что, жить надоело, девонька, или на том свете, думаешь, полегче будет?! — видать, крепенько она его испугала, раз он сразу с таких децибелов их задуманное знакомство начал, но ей не привыкать острить в ответ. Спасибо за опыт дражайших летних дней одному афганцу.

— Да ты, дядя, сам гонишь, будь здоров, тут только чемпион по бегу увернётся!

— Оно и видно, что спортсменки в тебе никакой, — сигареты подаёт, выпавшие из кармана рюкзака. И Софа принимает, таки кивая на своё колено.

— Раз глазастый такой, может, аптечку принесёшь? Пока я совсем тут кровью не истекла и в милицию не позвонила.

Знает Софа, где под колёса бросаться нужно. И знак это только доказывает, так что мужику нечем оспорить, остаётся только чертовски убедить внезапную «жертву» в её удачливом стечении обстоятельств, направляясь к багажнику. Девчонка тоже времени зря не теряет — за руль прыгает быстрее, чем можно было команду подать, хлопая дверью и вдавливая педаль газа в пол.

— Стой! Стоять, я сказал! — мужик бежать пробует, стуча по машине, но один хрен, бензин сильнее, да и агрегат в лошадиных силах не конкурент. Так что спустя секунды две он только уныло останавливается посреди пустой дороги, понимая, что развели его, как лоха. Натурально, без сучка и задоринки, — Вот дрянь, а!

А Софа лыбится только в переднее зеркало рядом с водителем, параллельно вытаскивая телефон из рюкзака, чтобы набрать заведомо знакомый номер и как всегда сообщить одну и ту же фразу.

— Это я. Получилось, ждите, — в скором времени уже о машине позаботятся, а ей останется только получить свои заработанные денюжки.

Вот такая вот суровая наука девяностых, а не институты да пары. Век живи — день учись, долго клювом не щёлкай и глазками не моргай, а то упустишь из под-носа. Это правило Мальцева усвоила очень хорошо и всегда старалась ему следовать…

Солнце не показывалось на горизонте, серые тучи сплошь и рядом затянули собою небо. Софа продолжала ехать уже на протяжении получаса, развлекая себя какой-то обнаруженной кассетой с песнями. На очереди был Наутилус Помпилиус, а это означало, что не признать наличия вкуса у того мужика у неё не получалось. Подпевала в такт словам, слушая мелодию и просто отдаваясь моменту.

Но подобное ликование долго не протянулось, а композиция «Князь тишины» сошла на «нет», стоило ей рассмотреть впереди пост реального ГАИ.

Про уловки по типу «держаться спокойно» и «непринуждённо» Софка знала побольше некоторых, вот только в эту секунду ей почему-то реально не фортануло, хотя бы потому, что инспектор махнул своим жезлом, призывая её прибиться к обочине и остановиться.

— Чёрт, — «Только этого ещё не хватало!» твердили мысли в голове чужим голосом. Голосом человека, которого она не слышала уже несколько месяцев и, наверное, не хочет услышать снова. Так для всех будет лучше, но сколько раз её предупреждали? Мальцева ведь всегда прёт напролом, и по барабану ей чьи-то убеждения, что скользкая дорожка грешит по минимуму неприятностями, а по максимуму не столь отдалёнными местами или и вовсе, встречей с тем светом.

Инспектор уже вышел на середину дороги, лишая её возможности проехать, не сворачивая, и Софке пришлось хитрить. Делала вид, что прижимается к обочине и уже нажала на тормоз, но как только инспектор потерял бдительность к ней, обернувшись на напарника, Мальцева исправила свою же оплошность, врубив скорость.

Конечно, это явно не входило в её планы и теперь, будучи преследуемой сотрудниками ГАИ, приходилось маневрировать, чтобы те не обогнали иномарку, и вдвойне соображать, как выпутаться из той задницы, в которую её загнала эта чёртова дорога. Один из гаишников уже в рупор вещал, надеясь её образумить.

— Синяя иномарка, гос номер У345ЖК остановитесь и прижмитесь к обочине.

Софа гнала, словно сумасшедшая. Сворачивала во дворы, проезжала и снова находила какие-то лазейки в поворотах. Смотрела в боковое зеркало, надеясь, что её не догонят или в лучшем случае отстали, и при одном таком повороте, засмотревшись, не заметила выскочившую из ниоткуда девчонку.

«Твою мать!» — промелькнула мысль в голове и от чертового сравнения, что сегодня не только она решила подрезать чью-то тачку, в уголках губ мелькнула короткая усмешка, скрывшаяся едва ли не сразу же после осознания, что девчонка пластом развалилась на дороге и, кажется, не шибко шевелится. Вылезать приходится в усиленном темпе, не захлопнув за собой дверцу.

— Эй! Звезда полёта, ты там живая или мертвой прикинуться решила?

— Сегодня не лучший день, чтоб умереть, — вспомнила девчонка фразу, озвученную ей получасом раннее и от этой иронии захотелось засмеяться. А, может, всё-таки наоборот?

— День, может, и подходящий у тебя, но время и место ты точно не то выбрала, — Софа руку подаёт, помогая подняться и в этот момент вой сирены слышат обе.

— Это что, милиция?

— Хуже, ГАИ. Садись в машину и не задавай лишних вопросов, подброшу, куда скажешь, если рот на замке придержишь! — в машину заталкивает едва ли не бегом и за руль снова прыгает, с тормозов срываясь окончательно.

Софе кажется, что за сегодня в её удаче явно какая-то дыра приключилась, раз уж утекала сквозь пальцы, подобно песку. Ладно бы, поймали на угнанной тачке, но поймать на угнанной тачке да ещё и при попытке сбить пешехода — это уж слишком! После такого проблем явно не оберёшься…

— Ты где права купила? — решает уточнить «жертва ДТП», потирая ушибленный локоть и сомневаясь, что новоявленная знакомая представляет из себя законопослушного водителя.

— В переходе, — резво Софка отвечает, снова руль выворачивая и на сей раз уже на прямую дорогу выезжая, ускоряясь.

— Оно и видно… — одного взгляда на спидометр достаточно, чтоб убедиться, что сейчас они явно нарушают все правила.

— Не боись, квалификации мне не занимать! — подмигивает ещё. И взглядом параллельно окидывает, как бы убеждаясь, что серьёзных травм не нанесла.

— Гонишь, как будто на чужой тачке.

— Не знаю, обрадую ли тебя, но похоже экстрасенс — это твое, — Софа и сама не знает, зачем мелет, но ей кажется, что если их таки поймают, девчонка должна быть в курсе возможных последствий. Не для себя конечно, а так, для галочки.

— Чего?! — и глаза ещё такие округленные, по пять копеек. Ну прямо-таки дитя, напомнившее Софе в юности её саму.

— Молчим и едем! — главное правило припоминает, которое сегодня не работает. Нарушать, так нарушать!

— Тебя как зовут-то?

— Тебе зачем?

— Действительно, просто из праздного любопытства! — руками всплескивает, в ладоши хлопая, а голос сарказмом пропитывается, прежде чем новую порцию иронии выдать, но уже тише, — Должна же знать, кто меня едва не грохнул.

— Мне кажется, ты не самое удачное время для знакомства выбрала…

— Ну, не только я.

— Софа я! На этом расспросы закончены?

— Сказала бы, что очень приятно, но боюсь, в этой ситуации выглядеть лукаво.

— Приятного и правда мало… — замечая, что оторваться они всё-таки сумели, Мальцева ответный вопрос задаёт, то ли и вправду от интереса, то ли от вежливости, — А тебя как величать?

— Полина.

— Вот что, Полина, раз хохмишь, значит, всё путём будет. Говори, куда тебе, — и хотя гоняться по городу на угнанной тачке не должно казаться правильной идеей в перспективах, но у Мальцевой выбора другого нет. Обещала же подбросить.

— Никуда, в общем-то, — Павленко домой возвращаться уже не хочется. То ли от понимания, что там ждут лишь голые стены, то ли от того, что они уже проехали нужный поворот давным-давно и сейчас пересекают какой-то мост.

Софа губы поджимает, не пытаясь уточнить причины. Может, с домашними поссорилась? Она сама часто скандалила с отцом и из дома уходила, а вот последний раз стал окончательным, и три года почти — как с куста пролетели…

— Тогда, может, прокатимся?

— Предлагаешь ещё кого подцепить на этом капоте?

Их переглядки продлились всего с секунду, но на лицах появились одинаковые усмешки.

— А ты в карман за словом не полезешь. На самом деле, нет, мне просто нужно кое-что сделать и, думаю, раз ты не торопишься, можем заехать.

— Не думала, что девушки промышляют угоном.

— Не женское дело? Стереотип! Но на самом деле, да, люблю удивлять. Жить-то надо на что-то, или морали сейчас будешь читать? Сама, небось, под родительским крылом не знаешь нужды.

Полина замолчала на секунду, а затем выдала единогласный вердикт.

— Нет у меня родителей. Но тачки чужие не угоняю. В школе ещё учусь.

— Заметно, что в школе, — Софа на рюкзак кивает, явно набитый учебниками, а сама хмурится, признавая свою долю откровения, — Я не от хорошей жизни в это ввязалась. Матери не стало, вот и пришлось себя обеспечивать как-то, а с незаконченным образованием вариантов не особо много.

— А отец?

— Он есть, но, скажем так, далёк от того, чтобы позаботиться даже о себе.

— Болеет?

— Ага, — хмыкнула, и зачем-то опять же таки уточнила, — Алкоголизмом. Уже лет шесть, — повисшая неловкая пауза сменяется бойким нравом в голосе Мальцевой, — Что-то многовато информации для первого знакомства, да?

Полина не находит, что ответить, лишь грустно улыбнувшись.

***</p>

Несколько минут они едут в тишине, но долго не выдерживают, всё же заговаривая друг с другом. Вопросы банальнее некуда, о школе, о городе, о впечатлениях. Софе кажется, что подобные «светские беседы» явно не для неё, но совесть ещё мучает, ведь и вправду едва девчонку на тот свет не отправила.

— Я так понимаю, мы в лес едем? — спрашивает Полина, наблюдая, как машина в дебри сворачивает. И кругом одни деревья, густые такие, что просвета не видать.

— Именно, — Софа не хочет лишний раз уточнять, что всё дело в номерах, от которых стоило бы избавиться, — Надеюсь, леса не боишься?

— И волков тоже, — припоминает Поля древнюю поговорку, смысл которой, похоже, мог стать жизненным девизом Софы Мальцевой, — Пикник устроить не получится.

— Ноябрь месяц, простынешь ещё. Не была тут раньше?

— Не доводилось…

А у Софки воспоминание мелькает, как она, ещё юная девчонка, с братом на речку шастала. И вроде как тепло на душе становится от подобного, но горькая правда, что Лёшка с ней теперь никуда не сгоняет, берёт своё. Однако не бросить взгляд на застывающую гладь озера она не может, тем более, что у собеседницы вырывается рваный вздох и удивление на лице проскакивает.

— Только этого ещё не хватало… — произносит Павленко и Софе бы пошутить, что у них одна и та же реакция на представителей закона, но почему-то не до юмора оказывается, стоит присмотреться внимательнее и заметить, что именно там происходит.

В куче собравшегося народу обсуждение витает, а на обрывистом берегу машина стоит. Знакомая, светло-синяя такая.

Неужели?..