Глава 1. Переполох в трактире (1/2)

Стоял теплый весенний вечер. Сирень уже расцвела, окрасив округу в мягкие лиловые тона и наполнив все своим чудесным ароматом. Игриво стрекотали кузнечики и заливались клекотом птицы. Трактир небольшого городка, расположившегося на перепутье дорог, был переполнен путниками, паломниками и просто разными зверями, ищущими отдыха в горячей пище, кружке эля или приятной компании. За угловым столиком сидел потрепанный угрюмый белый волк с двумя мечами за спиной и в одиночестве разделял трапезу, в компании опьяневших боровов и козлов велось возбужденное обсуждение политики, рядом с ними будто бы притаились две подозрительные крысы в капюшонах, к которым прицепился болтливый кролик, неподалеку сошлись в мирной беседе двое незнакомых медведей-паломников, по соседству от них ждала свой эль тройка утомленных, но веселых королевских псов, а за ними взбесившийся тигр-иноземец навис над хилым хорьком с коварной ухмылкой и пятью выпавшими солнцами на игральных костях перед ним. Свинья-повариха не справлялась с количеством поступающих заказов, бедная ослиха уже не в первый раз за этот вечер подала не то блюдо не тому клиенту, а хозяин трактира, старый барсук, был только рад пересчитывать новые деньги. Посреди всего этого балагана выделялся рыжий лис, разодевшийся в ярко-голубые одежды, напяливший на себя огромную широкополую шляпу с перьями и держащий в лапах лютню, – это пел бард, вернее пытался докричаться до постояльцев трактира, что не сильно-то им и нравилось. Терпение некоторых постояльцев время от времени иссякало, и барду приходилось уклоняться то от брошенного в него помидора, то от пустой кружки, а кто-то даже не пожалел тарелки, полной горячего картофельного пюре. Однако лис не сдавался и продолжал петь. И всех их, таких разных, объединяла одна крыша, одна еда, одна выпивка и вопли одного барда.

Дверь в самые престижные апартаменты, что располагались на верхнем ярусе трактира, распахнулась – и в нее ввалились полноватый серый волк и элегантная темно-бурая волчица. Слившиеся в крепком, словно клубок влюбленных змей, объятии они страстно лизали друг другу морды, похотливо покусывали уши, и иногда их лапы интуитивно влезали под нижнее белье напарника. Она в блаженном беспамятстве впивалась когтями в его спину. На мгновение она оторвалась, чтобы закрыть дверь, но тотчас вновь накинулась на самца. Она, нежно покусывая его шею, щекотала своими белыми клыками. Затем они упали на мягкую кровать. Волк положил свои лапы на талию оседлавшей его волчицы. Она медленно расстегнула свое платье, стянула его через верх и сразу освободила свое изящное тело от нижнего белья, после чего принялась раздевать подмятого под себя любовника. Она расстегнула его котту* и несколькими ловкими движениями избавила его от штанов, а шапочку чиновника положила на подоконник.

– Давай поиграем в одну очень интересную игру, – озорно сказала волчица своим чарующим бархатным голосом и блеснула страстью своих изумрудных глаз.

– О-о-о, с тобой я готов играть во что угодно! – сладостно пролепетал волк.

– В этой игре, – кокетничала волчица, поддевая серебряную сережку в своем правом ухе, – ты будешь моей жертвой. – Она жадно облизнулась.

– Я весь твой.

Волчица заглянула в переносной сундучок волка, где хранились его одежды, взяла оттуда несколько ремешков и, лаская его своим пышным хвостом, привязала его лапы к кровати, что после проделала и с задними. Она присела на краю и взяла его шапочку.

– Начнем же, – лукаво оскалилась волчица, и ее лапа неспешно поплыла по животу жертвы, приближаясь все ближе к паху.

– Да-а-а-а.

И в этот момент зеленоглазая волчица внезапно впихнула сложенную шапочку в широко распахнутую пасть волка, а затем подошла к двери, чтобы затворить ее на ключ, но при этом даже не подумала прикрыть распахнутое окно. Она наклонилась к брошенным на пол штанам чиновника и сняла с их пояса дорогой кинжал, кончиком пальца дотронулась до лезвия, проверив его остроту, и вернулась обратно к ложу, присела на краю и закинула одну заднюю лапу за другую. Ее зеленые глаза теперь коварно поблескивали в тусклом свете почти потухших свечей, и в них не было ни былого разврата, ни былой похотливости и страсти.

– Позволь я объясню тебе правила, – заговорила волчица. – Когда я освобожу твою пасть, ты не закричишь, иначе… – она поднесла клинок ко все еще возбужденному органу. – Первое правило тебе понятно? – Жертва в знак согласия задергала головой. – Хороший мальчик. Теперь второе: когда ты сможешь говорить, ты расскажешь мне все, что знаешь о сговоре в клане, причастных, ну и так далее. Ты усвоил два таких сложных правила моей игры? – Волк вновь закивал.

Вдруг в окне сверкнули два черных глаза и на мгновение появилась коричневато-серая мордочка в черной маске, подаренной природой. Мордочка эта без лишних размышлений скрылась так же быстро, как и появилась.

– Джори*? – удивилась волчица. – Джори, вернись. Ты знаешь: лучше меня не злить.

В окно влез енот. Он остановился на подоконнике и отвел взгляд от нагой волчицы, уставившись в потолок. Волчица поставила одну лапу на талию и, тепло улыбнувшись, по-дружески весело спросила:

– Ты стыдишься смотреть на мое тело?

– Да.

– Брось, Джори, здесь все свои. Ну, кроме него, – волчица ткнула коготком в связанного.

– Кто все? – удивлённый енот интуитивно принялся осматривать комнату, ненароком пробежавшись взглядом по собеседнице. – И вообще, перестань называть меня настоящим именем! Мы на задании.

– А теперь ты стыдишься? – невзначай обронила волчица, будто бы со скуки разглядывая коготки своей правой лапы.

– Вот ты… – пробурчал енот перед тем, как спрыгнуть с подоконника.

– Красавица? – перехватила самка и слегка примяла шерсть на щеке, сделав наигранно самовлюбленный вид.

– Да. – Он надулся и скрестил лапы. – А теперь надень что-нибудь.

– Надень что-нибудь, – вывалив язык и исказив свой голос до нелепости глупого, кривлялась волчица. – Зануда Джори, вот ты кто. – Но, поворчав для виду, самка все же принялась одеваться и издевательски повиливать хвостом прямо перед мордой смущенного енота. – Любой другой часами бы любовался мной, а ты… – Закончив с одеждой, она осмотрела себя, тихо хмыкнула и повернулась к выжидающему другу. – Доволен?

– Да.

– Ладненько, давай к делу. Что ты тут делаешь?

– Вот этот вот несчастный – мой клиент.

– Почему же он несчастный? – волчица присела на кровать и хлопнула волка по животу.

– Потому что я знаю, как ты работаешь.

– Потому что я знаю, как ты работаешь, – вновь покривлялась волчица.

– Ингрид*, может быть ты уже перестанешь кривляться?

– Может быть ты уже перестанешь кривляться? – Волчица невинно, словно волчонок, засмеялась, а затем добавила: – И мне кажется или кое-кто говорил про настоящие имена? – Она наклонилась к еноту и дернула ухом. – Ладно-ладно, прости, Джори, – сказала она, видя, как ее друг обидчиво надулся, и после недолгого молчания продолжила: – Вернемся к делу. Интересно вот что: он тоже мой клиент.

Совершенно неожиданно послышался щелчок открывающегося замка двери, а за ним – скрип плохо смазанных петель. Ингрид и Джори обернулись и увидели в дверном проеме маленькую фигурку с большими ушами, на каждом из которых было по две золотые сережки. Из-под капюшона бордово-красного балахона выглядывала песочно-желтая лисья мордочка, и под ним светились два прищуренных янтарных глаза.

– Ама*? – недоуменно ахнули волчица и енот.

– Я проходила мимо и услышала ваш разговор, – сказала фенек низким голосом с легкой, едва слышимой хрипотцой. – Полагаю, что он и мой клиент тоже.

– Ну конечно, – Ингрид вздохнула и закатила глаза. – Как же я могла забыть про этого жирного червя, который частенько забывает, кому какие дал задания!

– Не заводись, Ингрид, – мягко сказала Ама. – И не вздумай затевать на почве этого грызни: ты же знаешь, что ни к чему хорошему это не приведет.

– Зато я смогу оскорбить эту жабу-переростка в… – Ингрид призадумалась, вспоминая, в какой же раз она собирается оскорбить эту некую особу.

– В очередной раз, – невзначай обронил Джори, дополнив волчицу.

– Ладно, поговорить еще успеем – для начала надо закончить работу. Ингрид, раз уж ты начала, не будем тебе мешать, подождем. А Джори посмотрит, как ты работаешь: он давно хотел.

– Джори, серьезно? Я думала, тебе не нравятся мои методы, – улыбнулась волчица.

– Я не говорил, что не нравятся. И, да, это правда, – слегка застенчиво ответил енот.

– Так чего ты не говорил? Я бы взяла тебя как-нибудь с собой.

– О таком не просят.

– Зануды не просят, – с умным видом поправила Ингрид. – Ладненько. Что ж, дорогие зрители, приятного зрелища, – сказала она и низко поклонилась, а Джори запрыгнул на стул рядом с платяным шкафом, когда как Ама заняла позицию у двери и насторожила свои большие уши. Волчица присела на кровать, повертела кинжал в лапе и обратилась к жертве: – Ты правила не забыл? – Игрок отрицательно покачал головой. – Какой славный мальчик, – она потрепала его по голове и освободила пасть от шапочки. – Ну, рассказывай.

– Что именно ты хочешь знать? – спросил пленник, и его пасть вновь была заткнута импровизированным кляпом.

– Я в тебе ошиблась, – покачала головой Ингрид. – Ты не смог усвоить всего лишь два простых правила… – Она поднесла клинок к творцу потомства и раздраженно зарычала: – Я разве говорила задавать мне вопросы, тупое ты создание?! – Испуганный волк панически замотал головой. – Я сказала рассказать мне ВСЕ! – Она тяжело вздохнула и продолжила спокойным голосом: – Если ты еще хоть раз нарушишь мои правила, я отберу твою любимую игрушку.

– После заключения мира с медведями Вожак размяк, вот и сыграл в ящик, – заговорил волк, когда его пасть освободили, – сами, полагаю, догадываетесь чьих лап это дело. Его старая шавка и щенок-наследник слабы. С ними у власти волки долго не протянут. И мы, будущее нашего клана, намерены посадить на престол того, кто достоин. Бедная вдова умрет от старости, а ее любимый сын не выдержит смерти дорогой мамы и убьет себя.

– А что случится на самом деле?

– Волчицу-Матрону отравят, а ее зазнавшемуся щенку вскроют глотку, пока тот будет спать.

– Мне кажется, вы не учли Магну.

– Когда она будет сопровождать к вершине погребальной горы тела своей драгоценной леди и принца, подстроенный камнепад сделает свое дело.

– И кто же заговорщики?

– Я не могу сказать, ибо судьба клана на кону.

– Ты хочешь, чтобы я отобрала твою игрушку? Знай, я пока еще терплю, потому что ты рассказал мне достаточно много, но лучше тебе не нарушать правила вновь.

Волк, который, конечно же, не хотел расставаться с возможностью размножаться, без замедления назвал все имена заговорщиков и их положения в клане, коих было семеро, включая его. Внимательно выслушав пленника, Ингрид неспешно отложила клинок в сторону и беспардонно принялась рыться в вещах чиновника, покуда не нашла чистые листы бумаги и перо с чернилами. Записав все полученные сведения и спрятав листок в рукаве платья, волчица еще какое-то время сидела молча, в раздумьях разглядывая вновь взятый кинжал, после чего повернулась к пленнику и, одарив его хищной улыбкой, произнесла:

– Знаешь, мне нравится нынешняя Волчица-Матрона, да осветит ее Полярная Звезда. Она умна и терпелива. И с кем-кем, а вот с ней клан просуществует еще долго. Не буду скрывать, я ей симпатизирую, да и ее сынок весьма привлекателен. И, знаешь, я не люблю, когда против тех, кто мне нравится, строят заговоры и хотят их убить. Так что я накажу тебя за плохое поведение.

– Ингрид, мы узнали все, что требовалось, – встряла Ама.

– Ама, помнится мне, ты говорила, что не будешь мешать. Так не лезь, будь так добра! – оскалилась волчица.

– Но… но я же все рассказал, – затрепетал волк.

– Мне не понравилось то, что ты рассказал, – ответила Ингрид после того, как заткнула его пасть все той же шапочкой.

Жертва в страхе задергалась, пытаясь высвободиться, а Ингрид, злорадно скалясь, поднесла клинок к… В следующий миг сталь окрасилась в красные тона, а волчица громко взвыла, как в самый ответственный момент нежности, чтобы заглушить плач и страдальческое мычание жертвы. Джори и Ама отвернулись, а Ингрид испытала откровенное удовольствие, лишая предателя клана его достоинства. И когда все закончилось, мучительница выбросила отрезанное в открытое окно и скривилась от стекающей по ее лапам крови и мочи. Волчица была очень довольна собой и тем, что опозорила изменника на всю его жалкую жизнь. Но на этом она не остановилась и натянула хвост жертвы, после чего принялась отпиливать его этим скользким от крови кинжалом. К концу этого мучительного процесса клинок не только затупился, но и слегка погнулся, а хвост предателя был в лапах волчицы. Она помахала им над головой вконец опозоренного волка и сказала:

– Магна будет рада хвосту предателя, а еще хвостам дружков предателя.

– Ингрид, не тебе распоряжаться этой информацией! – шикнула фенек.