[_VI_] (1/2)

За два года – точнее за два года и почти шесть месяцев! – многое случается. Эйгон не противится вредным привычкам, терпит разочарованные взгляды деда и старается не заглядывать в уставшие глаза матери, не признаваясь, что боится увидеть ещё большее разочарование. Натура не дура! Вела его к стройным ножкам и десяткам кубков вина. Однако пока были занятия и тренировки с мечом, а также семейные полёты на драконах, жизнь обещала не оборваться рано. Хелейна росла и хорошела. Ну, Эйгон согласен. Только ведь… сестра! Теперь уж точно стало ясно, что напрасно надеяться не стоит. Поженят их. Года через два.

Рейма тоже продолжала свои тренировки: и с мечом, и с копьём, и с кинжалами. Хотя с последним можно было потренироваться только с Кайей. А похорошела как! Рыцари, принёсшие обеты, не знали, радоваться или грустить. А принцесса отваживала женихов одного за другим. Были настырные и глупые товарищи! Но их она вызывала на дуэль, иногда пуская в ход сарказм и провокацию. Не всегда победы давались легко – а стоит того!

И только принц Эймонд, чьи успехи замечали, всё же больше замечал жалостливые взгляды, которых поначалу было чересчур много. В конце концов, не только тренировки стали тяжелее, но и обыденная жизнь. Слепая зона! Левая сторона оставалась загадкой. Напрягало. Так напрягало. Переросло в паранойю до такой степени, что искреннюю заботу матери и сестёр он также стал принимать за жалость. Благо, и эти волнения ушли, привычка сделала своё. Только теперь Эймонд предпочитал садиться за семейным столом по левой стороне от короля, чтобы иметь возможность видеть всех. Защитник в нём доверял сиру Кристану и его людям, а потому менять что-то не имело смысла.

Визерис… ему всё же становилось хуже, припарки из трав не спасали бы его вечно, они не добавляли лет, всего лишь оттягивали неизбежное. Король знал, времени мало. Чтобы государственные дела не свели его в могилу ещё раньше, не перерабатывал, доверяя всё жене и деснице. Но старался не пропускать семейных ужинов. На самом деле, их король посещал ради одной принцессы. Их отношения улучшились, когда Рейма пожелала заняться богоугодным делом. В Блошином конце выкупила одну захудалую таверну и раз в семь дней кормила уличных сирот, всех, кому не больше шестнадцати. А дальше, если руки, ноги есть, то на вольные хлеба!

Сначала приходилось раз в неделю – из своего содержания ведь! Но тут в игру подключились сторонники как «зелёных», так и «чёрных». Рейма долго смеялась и никому отказывать не стала. Всё равно от них поступают лишь средства, а благодарят-то люди зачинщицу! Она снова осталась при себе. Может, носить серый? Хотя то тоже чей-то цвет…

Хелейна поменяла их с сестрой тарелки, отдавая более пресную еду. И пока королева не заметила, обе ухватили по кусочку из порций. Третья принцесса застыла, переглянувшись с младшим братом. Получила благодарный кивок. Кто знает, за что? Эйгон больше молчал, когда доводилось сидеть рядом с дедом. Равнодушный к нему отец и то был добрее. Да, сомнительно, конечно, но принц не жалуется.

– Сын мой, – неожиданно для Эйгона, обратился к нему отец. – Недавно я решил благословить ваш с Хелейной брак, – и улыбнулся самой младшей дочери (вот кто здесь самое невинное и доброе дитя), та улыбнулась лишь из любви к старику. – Но мы ещё обсудили с Отто этот момент. Надо бы взрослеть! – Эйгон напрягся, ему совершенно не хотелось гадать и пугаться, чего эти двое удумали. – Я счёл уместным, если ты пробудешь полтора года в Староместе на воспитании у своего дяди.

– Один? – как бы он ни любил мать и как бы ни уважал деда, остальных из дома Хайтауэр он недолюбливал. Слишком там все важные и гордые, но что ещё хуже – скучные. Если они думают отправить его туда на перевоспитание, сделают только хуже. От невыносимости пребывания принц почувствует ещё большую охоту до стройных ножек.

– Ты можешь взять с собой брата или старшую сестру, – ответил Визерис, наблюдая за детьми и скромно усмехаясь.

Эйгон и Рейма посмотрели друг на друга. Такой молчаливый, но понятный диалог произошёл! С мелким весело не будет, больно правильный! А они вдвоём и напакостить могут, и из замка сбежать, и хорошенькими язвами побыть, когда надо. Но Рейма против! Алисента обратила внимание на их переглядки с лёгким недоумением, а её отец спокойно веселил себя этим, посмеиваясь.

Рейма прошептала губами:

– Нет, – ей пришлось посмотреть на десницу в поисках помощи. Хоть кто-то должен понимать, что в Староместе от неё и косточек не оставят. Но Отто взгляд отвёл: – Плохой вы дед, – шёпот вышел чуть громче. Хелейна засмеялась.

– Вижу, вы неразлучны, как в далёком своём детстве, – Визерис прикрыл глаза. Отто настоял на кандидатуре принцессы ввиду нескольких причин. Во-первых, иллюзия выбора для Эйгона, на которого присутствие любимой сестры если не повлияет благотворно, то хотя бы не позволит пуститься во все тяжкие. Во-вторых, это поможет подготовить почву для ещё одного брака.

Отто не слепец, он видит младшего внука насквозь. И он был влюблённым мальчишкой, настолько влюблённым, что возлюбленная подарила ему Гвейна и Алисенту, особенно Алисенту. Лучшее, что у него есть, если оглядываться назад! Десница много размышлял о том, что брак Эймонда с леди одного из дружественных им домов куда выгоднее. Но если дать шанс этому варианту, получится намного лучше. Отто пока не мог представить, что именно выйдет лучше. Но почему-то в партии против «чёрных» хотелось поставить на вторую дочь Визериса.

– А что будет с Рейнирой? – что? Закономерный вопрос, вообще-то. После того письма от Люцериса Велариона Рейма один месяц, раз в год, гостила на Драконьем Камне. Дядя пугал до чёртиков, но грех не понаблюдать за тренировками самого Порочного принца. И честно, месяца хватало. Она успевала пообщаться с любимым племянником, привязаться к старшему, полюбить сестру и преисполниться новой волной зависти к ней же, а ещё морально содрогаться от неожиданных появлений Деймона где-либо в том замке. – Нет, я понимаю, что времени ещё полно, чтобы сказать…

– Ты отправишься на Драконий Камень в ближайшее время, проведёшь там полгода. Вернёшься в аккурат к отправлению в Старомест, – сказал король, не желая слушать возмущений. Рейма посмотрела на него. И невольно вспомнились давно обронённые в праведном гневе слова.

– Мы решили, что, отбыв полгода в гостях у принцессы сейчас, после возвращения из Староместа, в течение трёх лет вы не станете посещать Драконий Камень, – Рейма перевела взгляд на десницу. Интересно они решили, конечно. Только душевных забот ей прибавили! А Отто поспешил добавить: – Ради сбалансирования ранее установленного порядка.

Воздух накалился. Или разрядился? Кто-то ожидал удар молота по наковальне, а кто-то – посланную Семерыми молнию посреди ясного неба.

– Решено! – и только Эйгон остался доволен.

– Спасибо, братец, – прозвучало настолько безэмоционально, что не понятно, то ли сарказм, то ли действительно благодарность.

– Не благодари, – а ему всё равно, собой доволен – и это главное.

΅◊΅</p>

– Не понимаю, к чему все эти сложности, – полёты в жаркие деньки благодарили головными болями. Так что пришлось приземлиться на чьём-то незасеянном и зелёном от травы поле. Вхагар тут же прилегла, пока Валеон предался инстинктам и гонял птиц да мелкую живность. В один момент Вхагар надоест, так что своим рыком заставит младшего сородича угомониться.

– Понимаешь, – Эймонд уложил голову на колени Реймы, когда та устроилась в тени одинокого вяза, прислонившись к коре. Волосы были собраны сзади в большой и непышный пучок из косы, так что она могла просидеть тут несколько часов.

– Сама суровость? – девушка надула щёки и глянула на брата, но тот лежал, закрыв свой единственный глаз.

– Так будет лучше, ещё обрадуешься, – идея того, что он не сможет видеть Рейму в течение двух лет, злила. Особенно потому злила, что на Драконий Камень она улетает завтра. И пропустит его день рождения. А ведь они договорились сбежать с будущего праздника, чтобы полетать на драконах под ночным небом, каким бы оно ни было, и морем, шумное оно или спокойное.

– Дуешься, будто тебя туда отправляют, – Рейма рассмеялась, и запустила ладонь в его волосы, ероша.

– Полгода рядом с… – и так сморщился! В принципе, она могла представить, сколько грубых слов подбиралось в этой светлой голове.

– С сестрой, дядей и племянниками, и кузиной, – глаз открылся. Сколько в нём недовольства. Зрачок сузился. – Что?

– Ты их любишь? – обычно Эймонд избегал провокационных вопросов. Но сейчас собирался получить ответ. Рейма даже сглотнула. Он за годы вытянулся, точно перерастёт брата и её. Может и деда перерастёт? С ответом не торопили.

Вхагар надоела непоседливость Валеона, так что, издав добрый по силе рокот, она заставила его улечься. Негодник посмотрел на старушку с недовольством, присущим животным и прочим тварям, более простым, чем у людей.

– Почему ты спрашиваешь? – лучшая защита – это нападение.

– Ты знаешь. Ты её сестра больше, чем… – подросток нахмурился. Ему не нравилось говорить вслух то, чего он боялся. Мама говорит, признавать страхи – значит получать преимущество перед ними. Но, когда его страхи касались Реймы, он не хотел их признавать, будто мог помочь им притвориться в реальность.

– Она моя сестра, у нас один отец, одна мать. Понимаю, к чему ты ведёшь, – Эймонд протянул ей руку, и другой свободной она сжала его ладонь. – Я люблю и вас. Могу сказать тебе только то же, что говорила Рейнире, когда она… – воззвала к долгу крови или к долгу сестринскому. А какая разница? Рейма вдохнула свежий воздух глубже. Усмехнулась: – Но тебе не понравится.

– Что ты ей сказала?

– Что-то об изменчивости сердца. Точно не вспомню, просто надо было уйти от ответа, – принцесса посмотрела на двух драконов. У них взаимопонимания куда больше, чем у людей. Её скромное мнение. Даже завидно. Хотелось бы быть драконом: спишь, ешь, летаешь… дракарис!

– Моё сердце не изменится, – Эймонд смотрел на неё. Даже с такого ракурса можно наблюдать вечно.

И всё же отвёл взгляд.

– Хочешь отомстить? – ладонь с волос перешла к левому уху, а затем к повязке на глазу. Рейма опустила голову.

– Я не совсем об этом. Но солгу, если скажу, что не хочу, – так было бы справедливо. Сильный мальчик отнял у него глаз, но ничего сам не потерял. И продолжал получать блага жизни больше Эймонда. Одно зрение, возможность видеть мир двумя глазами!..

– Это было слишком даже для ребёнка, но ты тоже взрослеешь. Не боишься, что назначенная тобой цена окажется выше положенной? – он не смотрел на неё. Принцесса улыбнулась. – Злопамятство не придаст сердцу здоровья, если что, – и поцеловала принца в лоб.

– Семеро рассудят, – но он неумолим.

– Сменим тему? – а тем временем на хвост Валеона села птица. Дракон резко повернул голову и заревел. И как у бедной птахи хватило сил улететь? Вхагар открыла глаза и, убедившись, что им ничего не угрожает, закрыла их.

– Какой цвет тебе нравится? – пхах!

– Серьёзно? – Рейма откинула голову назад, но не рассчитала скорость, а потому даже волосы не спасли от силы удара о кору. Принцесса замычала: – Золотой, как у песков под солнцем, – сквозь сжатые зубы.

– Скучаешь по Дорну? – Эймонд поверил.

– Да, самое беззаботное время, хотя многих людей не доставало, – вдох поглубже. Нельзя так злиться на несчастное дерево! Не жечь же его теперь. Хотя, возможно, она бы и поддалась порыву, не будь здесь принца.

– Однако ты не очень была рада встречи с Сантагаром, – заметил Эймонд.

– С чего ты взял? – нахмурилась, но смотреть на него не стала. Напряглась невольно, и он заметил.

– После разговора с ним, – и продолжил, – ты побледнела и... – ему обязательно продолжать? Эймонд набрал побольше воздуха, чтобы сказать, переставая сомневаться: – Слухи не врут? В Дорне что-то произошло? Что-то, что может кинуть тень на Таргариенов, – его руку отпустили.

– На Таргариенов не кинет. Не так, чтобы пришлось стыдиться или…

– Я не поэтому спросил, – он сел к ней спиной. – Я не маленький ребёнок, ты можешь на меня положиться.

– Знаю, – Рейма встала. Желудок решил, что пора подействовать на нервы и воззвать к чувству голода. Однако, скажи она об этом, будет выглядеть, будто отговорки лучше не смогла выдумать. – Но, Эймонд, не спеши отягощать ношу на своих плечах, – и пошла к Валеону. Пора возвращаться, засиделись!

΅◊΅</p>

– Признайся, Деймон, ты рад её приезду, – они вышли из замка, чтобы встретить свою сестру и племянницу.

– Клянусь, заявись Рейма сюда в зелёном, лично перерезал бы глотку, – принц наблюдал, как ловко гостья спрыгнула с дракона. Никакой элегантности, присущей леди. Да, постарел Деймон: соскучился. И как-то за ужином, с глазу на глаз, признался Рейнире, что хочет такую же бойкую дочку. Всё же его девочки больше леди. Но мужчина нисколько не доверял племяннице. И не собирался. Ведь та не то что металась – просто не собиралась принимать решений.

– Сестра, – Рейма уже собиралась присесть в реверансе, но Рейнира отпустила руку Деймона и поспешила обнять сестру.

– Рада видеть тебя в добром здравии, Рейнира, вся сияешь, – Рейма улыбнулась, а затем обратилась к дяде: – Деймон? – всякие «принц», «Ваше Высочество» и прочее из уст младшей племянницы бесили. Он, конечно, не питает к ней доверия, но привык. Мелкая. Пусть при зелёной пиявке строит из себя что захочет, а здесь голову дурить не надо!

– Ещё выше стала? – схватился за её плече. – И крепче? – ухмыльнулся. – Чем Визерис думал, решив отправить тебя в Старомест? – обратился он к Рейнире, а затем снова к Рейме: – А ты зачем согласилась? Мы ещё поговорим об этом! – и поторопился первым в замок. Рейма как раз к ужину подоспела.

– Идём, у него столько планов на отведённое нам время, – Рейнира взяла её под руку. Всё же Джейс и Люк слишком малы. Нет, Деймон их многому учит, но даже у Рейниры нет былого азарта до приключений.

Простил ли её муж племянницу за то, что было в Дрифтмарке?

«Это тебе её прощать, но, в целом, принцесса Рейма была права и держалась молодцом», – так что злились на вторую принцессу только близняшки.

…</p>

– Ветра здесь не такие приветливые, как в Дорне, – облёты острова наперегонки стали надоедать, но когда они спорили на просьбу или вопрос, то азарт брал своё. Сейчас победа за Реймой, и теперь приходилось чесать своё утомившегося дракона. – Там можно было не пристёгиваться, – дракон довольно зарычал.

– Любишь экспериментировать? Раньше не рассказывала, – Деймон предпочёл не расслабляться. Место, которым они обозначили финишем… не стоило торопиться. Мужчина прислушивался к окружению.

– Я вообще тебя боялась до табуна мурашек, – а сейчас привыкла. Так и надо со страхами: чем быстрее привыкнешь, тем быстрее поборешь их.

Деймон усмехнулся:

– Валеон хорошо растёт.