Лорд Уоррин Бисбери I (2/2)
Четыре торговых транспортника, наскоро переоборудованные в то, что флотоводцы обычно называли «вспомогательными крейсерами», привезли в Ханихолт двести списанных, но все еще опасных штурмовиков, которые и были брошены на его верфи. Они успели сделать только один заход, прежде чем его зенитчики и пилоты разнесли всех в пыль, пока крейсера добивали этих «вроде как носителей». Точнее говоря, недоносков.
— Вы пониматее, зачем они вообще сюда явились? Чтобы уничтожить новое поколение нашего флота прямо на стапелях. И им, клянусь Отцом и Матерью, это удалось. Говорите, мы победили? Будьте добры, озвучьте список потерь с нашей — и с их стороны.
— Да, конечно, милорд… сейчас, — Бертрам начал искать нужную информацию. — У меня есть данные примерно за два часа до этой подлой атаки… Итак, на борту «Улья» находилось двести тридцать одна тысяча семьсот восемь постоянных и временных резидентов. Сейчас… Мы нашли около двадцати тысяч выживших, остальные пока…
«Надо. Всегда. Оставаться. Спокойным».
Но как же это бывает трудно!
Двести десять тысяч! Мужчины, женщины и дети — все они, вероятнее всего, погибли под огнем тех, кого он отныне отказывался считать людьми.
— У меня, к сожалению, нет данных о том, как распределились потери между знатными и простыми людьми. Но мне достоверно известно, что рыцарские дома Уосп и Мантис, чьи владения находятся в пределах «Улья» следует считать полностью вымершими.
Единственным для них утешением, по мнению Уоррина, было то, что они умерли быстро. Нейтронные торпеды, которыми пользовались дорнийцы, не смогли пробить бронированную обшивку двух орбитальных замков, но несколько из них угодили в расположенные рядом с ними большие танки с тяжелым водородом…
— Уничтожение строящихся судов не должно оказать значительного влияния на нашу обороноспособность, поскольку наш флот сосредотачивается на других базах, но, тем не менее, понесенный ущерб не может не оказать значительного экономического спада на ближайшие…
— Я в курсе насчет нашего флота, — недовольно перебил его лорд Ханихолта. — Если Хайгарден не захочет дать нам подкрепление, мы справимся и с тем, что у нас имеется. Но вы не ответили на мой вопрос. Сколько судов потеряли мы — и сколько они.
Он еще не услышал ответа, но уже понимал, что победой этот день, несмотря на полное уничтожение вражеской эскадры, назвать нкиак нельзя. Линкоры не строились за одну ночь, а уничтожение большей части военного сегмента «Улья» не могла не нанести серьезного ущерба обороноспособности системы.
— Так… по последним данным, речь идет о четырнадцати недостроенных линкорах, семи экспериментальных броненосцах, пяти линейных крейсерах, ста трех тяжелых крейсерах… тут стоит пометка «особый проект»… девяти легких крейсерах, двадцати восьми разведкрейсерах, трех легких и семи эскортных носителях, а также примерно трех десятках перехватчиках палубного базирования в уничтоженных ангарах. Плюс, около пятидесяти кораблей снабжения и поддержки.
Итого, они потеряли полноценную оперативную группу… или даже не одну, разменяв все это на четыре гражданских судна и две сотни устаревших штурмовиков.
Это даже унижением нельзя было назвать. Это было нечто запредельное.
— Бертрам, — сказал он тихо. — Когда все закончится, Мартеллы и их знаменосцы позавидуют тем, кто горит в Седьмом Пекле…