Пятитысячник Диана Кер I (2/2)
— Вперед, братья и сестры, — прошептала она. — В пламя войны…
И посмотрела на цель на обзорном экране.
Цель была просто невероятно огромной. И это не было преувеличением. Диана вынуждена была признаться, что это, скорее, приуменьшение.
Никто не отрицает, что космические станции всегда были огромными — особенно те, что строились и достраивались на протяжении веков. Потом эти махины приходилось перемещать на новое место тысячами буксиров. Но этой дуре не хватило бы, наверное, и ста тысяч. Поэтому она всю свою историю и провисела на орбите желто-коричневого газового гиганта, возле которого ее когда-то начали строить.
«Вестбрук Максимус» определенно заслуживал места в десятке крупнейших искусственных сооружений в безвоздушном пространстве Вестероса. И любой космонавт должен был хотя бы раз увидеть эту конструкцию. Шестьдесят один километр в длину, восемь в ширину и четыре в высоту. Таргариены со своими прихвостнями Тиреллами явно не мелочились, когда строили эту штуковину.
Какая жалость, что они решили сэкономить на оборонительных турелях, на броне, на силовой защите, на ангарах для перехватчиков, на спасательном оборудовании… Вместо этого они слепили множество орбитальных доков в одну массу, словно огромный ребенок играл с конструктором и склепал все имеющиеся у него детальки как попало, чтобы было «побольше и покрасивее». И неважно, что половина деталей смотрелась совсем не к месту.
— Нейтронные торпеды заряжены, командир. Штурмовики готовы к старту, — отрапортовал ее первый помощник, непосредственно командующий флагманским кораблем.
«Что ж… Пора нам, наконец, вознестись в сиянии славы… Славы, в которой нам отказывали семнадцать долгих лет…» — она могла сказать и такое. Но вместо этого скомандовала:
— Отлично. Маскировочные системы на полную мощность. Электромагнитные катапульты — готовность к старту.
— Катапульты заряжены, готовность к старту десять секунд! — тут же ответил пожилой офицер-тактик.
Десять с половиной секунд на мостике висела тяжелейшая пауза. А затем был отдан роковой приказ:
— СТАРТ!
Командир флагманского вспомогательного крейсера — и три остальных командира тоже — передали ее приказ. И через пару секунд первые «Крадущиеся Мыши» выстрелили в космос. А переделанные под условно-боевые корабли грузовозы стали плавно разворачиваться бортами в сторону цели, чтобы стартовый импульс направил их пилотов туда, куда нужно. Они двигались очень медленно, стараясь оставлять меньший энергослед и перебросив максимум энергии на все противорадарные системы, которые им удалось впихнуть в эти корпуса.
Меньше минуты потребовалось на то, чтобы две сотни вооруженных торпедами штурмовиков выбросились в космос с предельным для человеческого организма ускорением. А потом заговорили и их собственные двигатели.
В зону их поражения гигантская верфь должна были войти, по ее оценке, через сорок шесть секунд.
Их работа только начиналась, а несущие корабли уже выполнили первую задачу. Теперь им предстояло переместиться на новую позицию… и прожить как можно дольше, чтобы уцелевшие в первом заходе штурмовики смогли вернуться, перевооружиться и снова атаковать. Шансов на то, что первую атаку переживут и малые аппараты, и их носители, было не то, чтобы много.
— Рулевой! — крикнула она. — Курс на точку C-3! Полный вперед! Держать маскировку на максимуме!
Палуба у них под ногами мелко завибрировала, когда вспомогательный крейсер стал очень медленно и очень тяжело разворачиваться. К сожалению, переоборудованные для операции «Полночь» грузовики не получили ни пустотных щитов, ни вооружения, ни систем слежения, ни даже двигателей военного класса. Только ангары, занимавшие большую часть внутреннего пространства, склады боеприпасов, катапульты — и мощные системы маскировки, позволявшие им до последнего изображать мирных торговцев и скрывать содержимое трюмов. И даже сейчас, когда они начали набирать скорость и разворачиваться, просторцы, скорее всего, обратили бы внимание лишь на то, что эти дорнийские посудины как-то опасно маневрируют. А вот если бы они засекли у них пушку или хотя бы нештатный двигатель или армейский реактор — это уже могло вызвать ненужные вопросы.
И все же… до чего медленно разворачивается это корыто! Диане от этой медлительности хотелось выть и молиться — не за то, чтобы выбраться отсюда живыми. Они знали, что не выберутся. Просто за то, чтобы у штурмовиков, которых они сюда доставили, все получилось.
У них, похоже, получалось. Тирелловские знаменосцы определенно были застигнуты врасплох. Гигантская верфь начала «просыпаться», ощупывая пространство вокруг себя тысячами сенсоров и забивая все частоты сотнями тысяч голосов, уже после того, как торпеды сорвались с крыльев и понеслись к цели.
— Тревога! — вдруг закричал помощник-тактик, годящийся по возрасту ей в отцы. — Контакт! Несколько крупных военных кораблей прямо перед нами! Обнаружен один линкор, два линейных крейсера, шесть тяжелых крейсеров, десять разведывательных и пять носителей разных классов! И еще… на нас идут перехватчики! Дистанция — двести тысяч!
Диана похолодела. Они проморгали одну из дозорных эскадр — и запустили «Мышей» прямо рядом с ними.
— Передайте всем машинам: код «Звездопад», — мертвым голосом произнесла она.
Это означало: «возврат на корабли невозможен, дальше действуйте по обстоятельствам».
Двести тысяч километров — чуть больше радиуса поражения орудий средней дальности. По меркам ракетной дуэли такая дистанция считалась почти стрельбой в упор. И им было нечем сбивать ракеты. И от лазеров с плазмой их ничего не защищало.
Они уже были мертвы. Но пока еще дышали.
— Обнаружены вражеские ракеты! — добавил еще один офицер. — Примерно две сотни контактов… И вдобавок около сотни штурмовиков и перехватчиков… Расчетное время подлета — две минуты пятьдесят секунд.
Если бы они находились на мостике настоящего военного корабля, все тактические экраны уже вовсю выли бы воем, демонстрируя надвигающуюся с трех сторон массу красных точек, не предвещавших кораблю ничего хорошего. Но вспомогательные крейсеры были военными кораблями лишь номинально — они не могли не только отразить атаку, но даже увидеть ее в достаточно наглядной форме.
Единственный наспех приваренный тактический монитор изображал атаку «Крадущихся Мышей» — и ее результат.
Восемь сотен нейтронных торпед, запущенных штурмовиками, приближались к цели. Сама Диана предпочла бы использовать для этой цели что-нибудь попроще, вроде обычных термоядерных ракет или древних, но тоже смертоносных атомных бомб, но внешние порты «Крадущихся Мышей» были лучше всего приспособлены именно под такие боеприпасы… Которые удалось наскрести по резервным складам с большим трудом. Большая часть нейтронок пошла под списание вскоре после победы над Баратеонами.
Нейтронное оружие лучше всего работало против небронированных целей и если окажется, что обшивка «Вестбрук Максимус» на самом деле толще, чем они рассчитывали… будет очень плохо.
Но когда они увидели первые вспышки, стало понятно — все очень хорошо.
Даже лучше, чем они ожидали.
Взрывов было слишком много, чтобы их полугражданская система контроля смогла оценить их примерное количество. Но даже если отбросить те торпеды, что не взорвались, или промахнулись, или сработали раньше времени, или не пробили броню… Даже тогда процент успешных попаданий был ОЧЕНЬ высок.
— ДААА! — взревело множество голосов, когда внутри гигантской станции взорвался, похоже, один из реакторов и разнес в мелкие осколки почти треть конструкции. Каждый на борту их корабля сейчас зачарованно смотрел, как «Вестбрук Максимус» тихо умирает, словно морской левиафан, пораженный сотнями гарпунов и истекавший кровью, водой и воздухом. В их случае добавился еще и металл от самой станции и от прилепившихся к ней десятков строящихся военных звездолетов. Одни его куски были не больше кулака. Другие — с гору средних размеров.
«Крадущиеся Мыши» наконец-то дождались своего звездного часа.
— Это Хара! — услышали они голос одного из связистов, которому на вид было лет семьдесят. Он передавал показания командира передовой эскадрильи. — Подтверждается уничтожение одного суперлинкора, более чем пятидесяти линкоров, семидесяти с лишним линейных крейсеров и более сотни крейсеров меньших классов…
— Запишите все данные, загрузите в «Ворона» — и отправляйте, — скомандовала Диана. — Пусть Сэнд все узнает…
А дальше рапорты следовали просто градом. И каждый следующий отчет пилотов становился все более радостным. Несмотря на то, что вернуться за новыми торпедами они не могли, у каждого из них еще оставалась такая приятная вещь, как две скорострельные разрывные пушки… И они продолжали кружить вокруг умирающей верфи и полосовать длинными очередями наиболее хорошо сохранившиеся обломки и корпуса недостроенных кораблей. Которые были еще беззащитнее их вспомогательных крейсеров, поскольку не могли даже двигаться. А так, у них пока не было ни щитов, ни брони… И не будет.
— Еще пять линкоров, семь линейных крейсеров, один ударный носитель, пять тяжелых… — Диана уже сбилась со счета уничтоженных целей и просто механически передавала их инженерам-воронятникам. Она даже не пыталась поинтересоваться, не принимали ли ее летуны что-нибудь не вполне легальное перед стартом, раз у них в глазах начало не только двоиться, но и десятериться…
«Я уже отправила к Великому Змею в два раза больше кораблей, чем есть во всем нашем флоте!»
Едва она успела додумать эту мысль, как на мостике раздался сигнал, означающий, что их корабль находится в фокусе систем наведения огня.
Должно быть, просторцы решили не дожидаться прилета ракет по обреченному «вспомогателю». И решили закончить дело пушками.
Пятитысячник Диана Кер расстегнула ремни и встала из своего кресла. Она давно решила, что встретит смерть стоя, лицом к врагу.
— Да здравствует Императри…
Вспышка. Боль. Пустота.