Портреты (2/2)
Через год Леонтьев явился в дом Александра с горящими глазами и потащил того в ближайший магазин со строительными материалами. Щиголев растерянно хлопал глазами, не понимая, на кой чёрт его притащили сюда. И Саша объяснил, что нужно выбрать материалы для ремонта в квартире Поручика. Тот пытался отказаться, напоминая об отсутствии денег, но Леонтьев поставил перед фактом, что он за всё заплатит. И Александр согласился, и уже скоро вместе с тёзкой относил все вещи на балкон и клеил обои. Этот внезапный ремонт длился почти неделю, потому что Саши постоянно отвлекались на всё на свете. Они бесились, кидая друг в друга скомканные куски газеты, устраивая догонялки по маленькой кухне и фехтуя с помощью кисточек. И это было по-настоящему волшебно и прекрасно. Александр по окончанию всего ремонта предложил тёзке переехать сюда насовсем. А Леонтьев согласился.
Александр впервые поцеловался с ним спустя неделю. Это вышло случайно, но оттого не менее естественно. Поцелуй был странным, неловким и смущающим, но Александру понравилось, и он вновь потянулся к чужим губам. Сердце с каждой секундой билось всё быстрее и быстрее, а щёки в конце концов приобрели ярко-красный оттенок. Такой же был и у Леонтьева. Он не шутил тогда, только молчал и держал Поручика за руку.
В квартире Александра больше не пахло тоской и унынием. Леонтьев принёс с собой тепло и желание возвращаться домой раз за разом. Дешёвое пиво в холодильнике никуда не исчезло, просто его стало намного меньше: было принято решение откладывать хотя бы половину на «всякий случай». Леонтьев же преобразил балкон в личную мастерскую Поручика, где тот мог спокойно рисовать и смотреть в окно на детскую площадку. Такой вид вдохновлял и заставлял широко улыбаться. Но последнее по большей части было вызвано тем, кто именно обустроил этот кабинет. Александр толком даже не заметил, как Леонтьев оборудовал помещение в нечто прекрасное. Поручик слишком сильно погряз в клеении обоев, а Лось, хитрый жук, умудрился не только убраться, но и полки для книг сделать. И тогда Поручик понял одну вещь — Леонтьева он искал всю жизнь.
Спустя год Александр начал носить маленькую фотографию Леонтьева в своём кошельке. Щиголев смотрел на неё, когда злился во время туров, грустил там же и чувствовал себя последним человеком на Земле. Леонтьева постоянно было мало, его хотелось постоянно обнимать, попивая пиво и смотря сериалы по телевизору. К сожалению, таких домашних моментов было мало: Поручик пропадал на работе, репетициях и в редких турах, а Саша в университете, на практике, подработке и на репетициях. Сил в конце дня хватало только на готовку и сон в обнимку. Это всё сильно расстраивало и заставляло думать о завершении музыкальной карьеры, лишь бы видеться почаще.
А спустя годы Леонтьев насовсем перешёл в «Король и Шут». Александр тогда был готов прыгать от счастья и вешаться на шею к тёзке, словно школьник. Туры выматывали, но рядом был любимый Саша, а это заставляло Поручика широко улыбаться и биться со всеми за право ночевать в одном номере с Ренегатом. Это прозвище бесило Александра гораздо больше чем того, кого обзывали предателем. Он относился к этому с юмором и просил Поручика поступать так же. Ему удавалось это с трудом, но в конце концов он привык и сам начал создавать производные от слова «Ренегат».
Александр начал подписывать почти каждый портрет Леонтьева этим прозвищем. Рисовать удавалось в основном в автобусах. Там Александр садился на сиденье с ногами и, глядя на читающего тёзку, переносил этот образ на страницы. Вроде Саши было много в жизни, но для Поручика рисование того было чем-то личным и искренне любимым. На душе становилось тепло каждый раз, когда линии складывались в образ любимого человека.
Андрей часто заглядывал в тетради Поручика и смеялся с количества рисунков Ренегата. Александр давно научился игнорировать такие выпады в свою сторону. Он просто закатывал глаза и говорил, мол, я в отличие не страдаю всякой фигнёй. Андрей ещё некоторое время лез, а потом перестал, поняв, что вытянуть Щиголева на диалог не получится. Он ведь слишком увлечён своим партнёром, с которым прошёл самое страшное: ремонт, переезд, второй ремонт и купание резвого котёнка. И ничего из этого так и не смогло разрушить отношение, наоборот, только сильнее укрепило.
В конце каждой поездки Поручик показывал Леонтьеву изрисованную тетрадь. А тот всё не уставал по-детски восхищаться и хвалить «самые лучшие» руки Александра. Он в свою очередь всё не переставал смущаться от этого. Щиголев был готов хоть всю оставшуюся жизнь рисовать Леонтьева, лишь бы он никогда не прекращал улыбаться.
И ничего не изменилось даже спустя много лет, когда «Король и Шут» был давно позади. Уже в группе «Северный флот» Александр выводил портреты бородатого Леонтьева и показывал их ему. И Саша с прежним восторгом хвалил каждый набросок, смущая этим взрослого мужчину, чьи морщины разглаживались, омоложая его на несколько лет.
***</p>