Математика (1/2)

***</p>

—Всё ещё мучаешься? — Усмехается Александр, который уходил за картошкой фри, и садится с тарелкой в руках рядом с тёзкой.

—Да, а ты только и рад злорадствовать, — тот закатывает глаза, раздражённо зачёркивая пример.

—Я не злорадствую. Просто думаю, что же сподвигло тебя так судорожно готовиться к математике, когда до экзамена ещё год с лишним. А ещё интересно, почему ты не притронулся к своей картошке и сидишь с таким лицом, будто груш невкусных объелся, — Щиголев нагло обнимает Леонтьева за плечи. — Не поделишься?

Тот молчит несколько секунд, облизывает обветревшиеся губы и поправляет очки.

—У меня скоро пробник, если завалю его—моя бедная четвёрка превратится в облезлого лебедя, — страдальчески вздыхает Саша. — Мне шею свернут за это… а я ничего не понимаю, вот совсем!

Он чуть ли не плачет от отчаяния и бессилия над сложившейся ситуацией.

—Твой репетитор не поможет? —Поручик выглядывает из-за чужого плеча и смотрит на листок с заданиями.

Они выглядят сложными, но Александр быстро понимает, как всё правильно и быстро решить. В училище примерно такие же задания, а их молодой человек щёлкает, как орешки.

—Она уехала в отпуск с семьёй, а подготовиться хотя бы к первому номеру мы не успели. Я не думал, что в начале десятого класса нас будут так дрючить! — Леонтьев страдальчески вздыхает и начинает рисовать на полях своей тетрадки повешенного человека.

— Ты совсем ничего не понимаешь? — В голове Поручика зреет «прекраснейший» план по тому, как помочь своему парню и провести с ним побольше времени, а потом и напроситься на ночёвку.

Последнее является самым желанным, потому что Сашу не пускают на ночь в квартиру к «какому-то странному облезлому глисту». Да, родители Ренегата не против его отношений с Поручиком, но всё равно отказываются доверять ему полностью. Их очень смущает разница в возрасте, составляющая почти три года. И оба старших Леонтьева отказываются верить в то, что их сын и Поручик будут просто смотреть вместе фильмы и жевать пряники на кровати. Эта паранойя доходит и до абсурда: Владимир, отец Саши, однажды отвёл Щиголева в сторону и «вежливо» объяснил, что сделает с ним, если Поручик посмеет залезть в штаны к Саше.

–Совсем, я будто на китайские иероглифы смотрю и ни хрена не понимаю, — Саша готов прямо сейчас смериться с плохой оценкой в четверти и выкинуть листки заданиями, лишь бы не чувствовать себя настолько тупым и беспомощным. — Лучше просто забить на всё и провести с тобой время. От одной тройки в четверти я не облезу.

— Ещё как облезешь, я же прекрасно знаю тебя, — качает головой Поручик и отстраняется от тёзки. — Ты будешь загоняться, не спать ночами и зубрить каждую формулу в учебнике.

— И что ты мне предлагаешь? — Поднимает бровь Саша и смотрит прямо на старшего. — Продолжить рыдать над учебниками?

— Почему же сразу рыдать? — Александр ставит на стол пакет с картошкой фри. — Я сейчас помогу тебе разобраться хотя бы с некоторыми заданиями.

Поручик выглядит чертовски гордым и счастливым. Он в кои-то веки может поумничать и хорошенько выпендриться перед тёзкой. Тот, конечно, не будет в восторге от такого, но Щиголеву как-то всё равно. Он хочет блеснуть своими знаниями, чтобы потом Саша кинулся ему на шею с воплями: «Спасибо, спасибо! Если бы не ты — я бы продолжил наматывать сопли на кулак! Спасибо!». Подобные мысли знатно тешат эго и вызывают улыбку.

–А ты точно знаешь? Ты вроде после девятого ушёл, а это задания для одиннадцатого, — усмехается Саша и открывает пакет с картошкой. — Точно сможешь понять примеры такой сложности?

Тут Щиголев чуть не давится воздухом от возмущения. Он прекрасно понимает, что Саша просто напросто шутит и вовсе не считает, что Поручик тупой. Но неприятная обида всё равно душит и заставляет перестать так широко улыбаться.

— Ты обиделся? — Тут уже теряется Леонтьев он смотрит на старшего сквозь линзы толстых очков, после чего подходит и обнимает его. — Я не говорю, что ты тупой, просто шутил… Прости, пожалуйста, я не хотел тебя обидеть.