Mou > Книги > Red Rabbits // Красные Кролики

Chapter 22: Audio Notes #6 (2/2)

Red Rabbits // Красные Кролики Армян Армен 576540K

— Он, наверное, пошел куда-нибудь покурить, — сказала Рене, доставая из сумки флаконы, расческу, ножницы и еще несколько предметов. Нил только пожал плечами. Он не следил за Эндрю. Это просто так… глупо. Постоянно за кем-то следить?

Что вообще? Хах.

<s>Он хотел бы оказаться там, где был Эндрю, с собственной сигаретой</s>.

— Пойдем, — сказала Рене, похлопывая по стулу, который она притащила сюда. — Давай вернем тебя к себе настоящему, хорошо?

Нил не ответил. Он не знал, кто он «настоящий». Означало ли возвращение его естественного цвета волос, что он снова стал Натаниэлем? Я не чувствую себя Натаниэлем. Нил был тем, кем он был уже так долго. Слишком долго, конечно. Но он был тем, кем был, когда работал в книжном магазине, с Мэттом и Эндрю…

Он сел на стул, как велела Рене, и спокойно наблюдал, как она работает — выливает две разные бутылки чего-то в миску и перемешивает кисточкой. Когда она, казалось, была удовлетворена, она подошла к нему с кисточкой в руке и улыбнулась маленькой улыбкой, которая, по его мнению, была слишком широкой.

Тем не менее.

— Готов? — спросила она.

<s>Я не знаю</s>.

Он кивнул и смотрел прямо перед собой, когда она начала размазывать смесь на его волосах, и ему сразу вспомнилось, как его мать красила ему волосы, когда он был слишком мал, чтобы делать это сам.

«Перестань ерзать, Натаниэль. Ты хочешь, чтобы они тебя нашли?»

Ему пришлось на мгновение закрыть глаза.

— Все хорошо? — спросила Рене.

<s>Нет</s>.

Да.

Нил прочистил горло.

— Да, — выдавил он. — Я в порядке. — Затем быстро: — Так что там у тебя с Эндрю?

Двигайтесь дальше, двигайтесь дальше, двигайтесь дальше. Отвлекись.

Однако ему было любопытно. После того, как он посмотрел ее интервью, услышал, как она сказала, что она плохой человек, пытающийся быть хорошим — он хотел понять больше. Потому что это все еще не совсем укладывалось в его голове, и от этого ему было не по себе.

— С Эндрю? — спросила она, не отрываясь от своей задачи.

— Ты просто кажешься… другой, — уточнил он.

Она стояла сбоку от него, но он все еще мог видеть ожерелье с крестиком, которое висело у нее на шее, мерцая в свете ванной.

— Ах… — Рене слегка рассмеялась. — Мы не такие уж разные, он и я — в манере поведения, возможно. Но мы просто такие. Эндрю грубый и несносный, но он также добрый, заботливый и верный. Я принимаю хорошее вместе с иногда не очень хорошим. Хотя, на самом деле, я не против его умных слов. Держит людей в напряжении.

Нил слегка улыбнулся. Он не хотел этого.

— Да, наверное, так и есть, — ответил он и проигнорировал толчок чего-то в груди.

Неважно.

Рене закончила с расческой и надела целлофановую шапочку на волосы Нила.

— Нужно подождать так 20 минут, — сказала она и села на закрытый унитаз. Она не выглядела так, будто собиралась куда-то идти. На самом деле, она наклонилась вперед на свои колени, которые были прижаты друг к другу, и наклонила голову. — Ну, как ты справляешься со всем этим? Ты, должно быть, ошеломлен, после того как так долго оставался в тени…

Нил вздохнул.

Я действительно не знаю.

Это была правда, и он ненавидел это чувство — чувство незнания, непонимания. У него не было времени, чтобы остановиться и оценить себя.

— Я в порядке, думаю, — догадка. — По крайней мере, я привык к тому, что на меня охотятся. Я просто не привык беспокоиться о ком-то другом, пока это происходит. Моя мама умерла давным-давно. У меня нет практики.

— Мне жаль, — сказала Рене, и ее слова прозвучали искренне. К чему он тоже не привык. — По поводу твоей матери. Я не могу представить, каково тебе было в подростковом возрасте. С тех пор ты проделал замечательную работу, оставаясь незамеченным.

Нил слегка рассмеялся, потому что это было смешно.

— Я даже не знаю, знают ли они, что она умерла. Возможно, уже знают — но я думаю, тот факт, что я путешествовал один, помог мне спрятаться. Возможно, они все еще искали мать и сына.

Рене на мгновение замолчала. Когда Нил посмотрел на нее, она внимательно изучала его. Слишком пристально. Он снова посмотрел на стену перед собой. Двадцать минут уже прошли?

— Я давно знаю Эндрю, — наконец сказала она. Нил ничего не ответил, и она продолжила. — Он серьезно относится к своим обязанностям, серьезно относится к своим обещаниям. Но я знаю, что иногда он обременяет себя тем, что не может контролировать. Он может казаться… наглым и немного драматичным, когда речь идет о таких вещах, но он очень серьезно относится к тебе. Я просто подумала, что ты должен знать… Я ничего не знала о вашем обещании, пока мы не оказались в Аризоне и он не уехал, чтобы встретиться с тобой. Но я могу сказать, что это было чем-то, что он носил с собой все эти годы.

Нил по-прежнему ничего не ответил. Ему не нужно было, чтобы она говорила ему об этом.

Мне не нужно знать.

<s>Нет, нужно</s>.

Рене вздохнула.

— Наверное, я просто хочу сказать, что Эндрю заботится о тебе. Я вижу. И он не так часто позволяет себе это.

Хорошо.

— Хорошо.

Таймер на часах Рене наконец сработал, и она встала, осторожно снимая с его головы шапочку. Затем она велела Нилу откинуться спиной к раковине, и он закрыл глаза, пока она промывала его волосы.

«Эндрю заботится о тебе.»

Нил знал это. Он не думал, что Эндрю стал бы беспокоиться о том, что его чуть не убили, если бы это было не так. Нил просто не знал, в какой степени Эндрю заботится о нем, и, возможно… в этом и была самая страшная часть всего этого. Потому что он начинал понимать, в какой степени ему самому не все равно, и это было тем, о чем ему никогда не приходилось думать раньше.

Глупый.

Нил попытался расслабиться, пока Рене мыла его волосы шампунем — он пытался позволить теплой воде, ощущению того, как она нежно массирует его кожу головы, снять напряжение. Но все закончилось слишком быстро, чтобы это помогло. Рене велела ему сесть и, наконец, достала ножницы.

— Хорошо, — улыбнулась она ему. — Насколько коротко ты хочешь? У тебя здесь много длины, так что мы можем сделать все, что ты захочешь.

«Делай все, что хочешь.»

У него никогда не было свободы принимать такие решения. Это всегда было то, что было наиболее удобным, нормальным, любым возможным стилем. Что не будет выделять его? Что не будет бросаться в глаза? Что будет как можно более обычным? У него никогда не было возможности подумать о том, как бы он хотел одеваться или как бы он хотел, чтобы выглядела его прическа. Так что он не знал.

Он провел рукой по мокрым волосам и почувствовал, как прищуривается, не думая об этом.

— Эм… — начал он и слегка пожал плечами. Ему не только никогда не давали выбора, он всегда делал это сам и никогда не заботился об этом. Теперь он обнаружил, что ему не все равно, может быть… Немного? — Может быть, короче по бокам, — он неопределенным жестом указал на свою голову. — Но длиннее на макушке? Я не хочу, чтобы она была слишком короткой, я так не думаю.

Все, что он знал, это то, что он хотел иметь возможность провести своими пальцами по волосам.

<s>Моими пальцами. Конечно</s>.

В любом случае.

— Поняла, — сказала Рене и начала стричь.

Нил старался не смотреть, как вокруг него начинают падать короткие локоны. Он так давно этого не видел и…

Она достала из сумки другие ножницы и принялась подравнивать бока и (как он догадывался) кончики. В конце концов, она достала маленький фен, о котором Нил даже не подозревал, и потратила несколько минут, чтобы высушить его волосы. Когда фен выключился, она убрала инструменты и отступила назад, чтобы посмотреть на него.

Ее улыбка была мягкой, легкой, нежной, доброй и совершенно искренней.

— Я думаю, ты выглядишь великолепно, — сказала она, кивнув сама себе.

Он сильно прикусил губу, взял себя в руки и повернулся лицом к зеркалу. Это было почти слишком. Он быстро отвел взгляд, потому что забыл, насколько он похож на своего отца — чем старше он становился, тем хуже это было, и теперь, в 25 лет, он мог бы сойти за него в молодые годы.

Ненавижу это.

— Спасибо, — тихо сказал он ей и без лишних слов вышел из ванной.

Он не успел повернуться, как услышал:

— Не за что, Нил. Проверь крышу.

___

Хорошо. Может, он и вправду увлекался высотой. Большой каньон, крыша квартиры Элисон, Башня — он не знал, что это было. Его сердце билось слишком быстро, когда он находился здесь, наверху, и, возможно, поэтому ему это нравилось.

Жизнь на грани, подумал он про себя, а потом закатил глаза от собственной глупости.

Тем не менее, он сидел на краю крыши, подтянув колени к груди, положив руки сверху, в одной из которых держал сигарету. Он затянулся и смотрел, как день переходит в вечер — свет начинал становиться серым.

Может быть, он останется здесь на всю ночь — наблюдать сверху. Отсюда он мог видеть все. Он мог видеть, как подъезжают и уезжают машины, и парковку, и верхнюю часть стадиона Экси. Он ненадолго задумался, что скажет Нил, если он предложит отвезти его туда. Это было местом, где он не проводил много времени, когда учился в школе, но он был уверен, что они вдвоем смогут туда попасть.

Вдвоем.

Он услышал, как позади него открылась дверь на крышу, но не обернулся. Тем не менее, он знал, что это Нил. Он не знал, откуда он это знает, но он знал.

Нил молча сел рядом с ним, свесив ноги через край. Он ничего не говорил, и когда Эндрю проигнорировал его настолько, насколько это было возможно, он повернулся, чтобы посмотреть.

Каштановые волосы так сильно напоминали Нила, что ему было трудно дышать. Коричневый цвет ему не шел — нет. Нил был полон красок, и эта серость почему-то казалась такой неправильной. Без причины. Просто, когда Нил повернулся и посмотрел на него, он ощутил весь эффект настоящего человека: голубые глаза, рыжие волосы, загорелая кожа, коричневые веснушки и губы на тон темнее розового.

Он отвел взгляд.

— Так плохо, да? — тихо спросил Нил. — Мне это тоже не нравится.

Эндрю сделал еще одну затяжку.

— Похоже на тебя.

— Похоже на него, — сказал Нил, и Эндрю не нужно было спрашивать, на кого.

— Похоже на тебя, — повторил Эндрю. — Не делай этого.

Он повернулся так, чтобы оказаться лицом к Нилу, и Нил подтянул ноги, чтобы сделать то же самое. Они оба сидели, скрестив ноги и соприкасаясь коленями.

Нил пожал плечами.

— Я похож на своего отца. Я знаю, что похож, потому что моя мать любила напоминать мне об этом, когда паниковала. Иногда она едва могла смотреть на меня — даже с краской и контактными линзами. — Он покачал головой и посмотрел на свои руки. — Мне это не нравится.

Эндрю глубоко вдохнул, а затем протянул руку Нилу. Он хотел дать ему шанс проигнорировать это, держать руки на коленях, если он хочет. Но, не колеблясь, Нил протянул руку и вложил свою в руку Эндрю. Эндрю взял ее и надавил большим пальцем на место между большим и указательным пальцами Нила. Это была акупрессура, которая должна была помочь снять беспокойство. Он не знал, помогает ли это так же хорошо, как рука на шее, но этого, подумал он, может быть достаточно. Би, конечно, научила его.

Он надеялся, что ей было весело с Беллс.

— Ты, — начал Эндрю, все еще крепко, но мягко держа его. — Ты не твой отец. То, что ты похож на него, ничего не значит. Ты не похож на него. Нил… — Эндрю наклонил голову, пытаясь поймать его взгляд. Медленно, но в конце концов Нил поднял на него глаза. — Он мертв. Он никогда не вернется, и он получил то, что, блять, заслужил. А ты? Ты здесь. Ты жив. И ты останешься живым.

Нил уставился на него, ничего не говоря.

— Скажи это.

— Я останусь живым, — прошептал Нил.

— Ты не он.

— Я не он.

— Ты здесь.

— Я здесь… с тобой.

___

В конце концов, они спустились обратно в зал, когда Дэн прислала сообщение, что ужин уже готов. Кто-то заказал бутерброды из Publix, и Нил был в замешательстве от волнения.

— Это просто сэндвичи? Как в Subway, верно?

Вся команда медленно повернулась, чтобы посмотреть на него, даже Элисон, которая, как он предполагал, была выше таких вещей.

— Ребенок, — сказал Сет. — Милый, маленький ребенок. Иди сюда, — он похлопал по дивану. — Садись. Возьми печенье «Пабликс» и сардельку с индейкой. Хочешь сладкого чая «Пабликс»? Потому что я, возможно, купил два галлона этого чая, и он может быть в холодильнике прямо сейчас.

— Ты купил сладкий чай и никому не сказал?! — бросила Дэн, ударив Сета в плечо, когда она быстро прошла мимо него в комнату отдыха.

Когда Нил очистил сэндвич от помидоров и салата, он был вынужден признать, что это было довольно вкусно. И все это? Он чувствовал себя… комфортно. Никто не относился к нему так, будто он чем-то отличается от остальных. Они включали его в разговор и задавали вопросы о его симпатиях и антипатиях, хотя ему нечем было поделиться.

Его телефон зазвонил в середине ужина, и когда он посмотрел вниз, то увидел номер Мэтта.

— Черт, — пробормотал он, и голова Эндрю тут же метнулась к нему.

— Что? Кто это?

— Это Мэтт, — быстро уточнил Нил, не желая волновать Эндрю, но при этом вздохнул. — Я совсем забыл позвонить ему и сказать, что приехал. У него, наверное, сейчас долбанная паника…

Нил встал и вышел из комнаты, чтобы позвонить, зайдя в крошечную комнату отдыха.

— Привет, Мэтти.

— Не надо мне «привет, Мэтти». Где ты был? Я же сказал, чтобы ты позвонил мне.

Нил провел рукой по своим свежеподстриженным волосам.

— Я знаю, знаю. Прости. Просто все было… безумно. Но мы добрались до Пальметто. Я сейчас в студии.

Нил слушал, как Мэтт сделал вздох, который, наверное, сдерживал все это время.

— Хорошо, хорошо. У меня билет на завтра. Я буду там утром. У меня самый ранний рейс, какой только можно. Я возьму машину и приеду прямо в студию. Ты же там будешь?

— Да, мы останемся здесь на ночь. Тут есть охрана и все такое, так что это кажется более… безопасным местом, чем где-либо еще. — В любом случае: — Как прошла твоя игра?

— Как ты думаешь, как она прошла? — спросил Мэтт, и Нил услышал улыбку в его голосе. Он тоже улыбнулся.

— Я думаю, ты надрал им задницы.

— Ты умнее, чем кажешься. Ладно, я отпускаю тебя. У меня еще есть дела с прессой и прочим дерьмом — но мы с Сэр будем там завтра. Я напишу тебе, когда приземлюсь.

— Хорошо. Увидимся.

___

Эндрю наблюдал за Нилом, когда тот вернулся в комнату и занял место рядом с Эндрю на диване.

— Все в порядке? — спросил он.

Нил кивнул.

— Всего лишь Мэтт. Он сказал, что будет здесь утром.

— Мэтт — это тот друг, о котором ты говорил? — спросила Дэн. Нил просто кивнул, и Эндрю понял, что Бойд, должно быть, не звонил ей — и что Нил не упомянул о безумной влюбленности Ллойда. Он тихо рассмеялся.

— Что смешного? — спросила Элисон. — О, Дион! Слава богу. Ты принес мое дерьмо? Если меня заставляют спать здесь, мне нужны мои вещи.

У Эндрю свело живот.

Черт.

Он решительно не смотрел на Диона. Если быть до конца честным, он совсем забыл о нем из-за всего, что происходило в последние несколько недель. А теперь, внезапно, это стало невыносимо неловко, и он даже не знал, почему.

<s>Нет, ты знаешь</s>.

Дион передал Элисон ее вещи и поговорил с ней несколько минут, после чего отвернулся и направил свой взгляд на Эндрю. Эндрю быстро повернулся к Нилу.

— Мэтт сказал, что время…

— Привет, незнакомец. — Дион откинулся на спинку дивана, чтобы поговорить с Эндрю. Эндрю поджал губы, и Нил бросил на него растерянный взгляд. Он медленно повернулся, чтобы встретить взгляд Диона.

— Привет, — сказал Эндрю и снова повернулся к Нилу.

— Я пытался написать тебе. Не хочешь… пойти куда-нибудь и поговорить?

Эндрю открыл рот, чтобы сказать «нет», он не хотел никуда идти, чтобы поговорить, когда Нил облокотился на него и протянул руку.

— Привет, — сказал он, улыбаясь острой улыбкой. — Я Нил.

О.

Представляешься..?

<s>О</s>.

Дион улыбнулся, потому что он был хорошим человеком, добрым, улыбчивым.

— Привет, Нил. Мне нравятся эти глаза. Ты…

Он остановился, увидев выражение лица Эндрю. Затем его взгляд задержался на том, как близко они сидели друг к другу на диване.

Да, поспешные выводы, подумал Эндрю и тут же понял, как чертовски жалко он звучит. Но на самом деле, он не хотел быть козлом, и, честно говоря, Дион этого не заслуживал. Он не сделал ничего плохого. Нет, Эндрю был просто… сыт по горло. Как и всегда происходило, в конце концов.

— Ах, — медленно сказал Дион, снова выпрямляясь. — Ну, — он посмотрел на Эндрю и улыбнулся по-настоящему доброй, понимающей <s>агх</s> улыбкой. — У тебя есть мой номер, — подмигнул он, прежде чем покинуть офис.

— Итак, — затем сказал Нил, отложив свой сэндвич. — Кто это был? — Бровь приподнята, глаза… веселые?

— Никто, — ответил он, потому что это было в основном правдой.

— Никто? — Нил наклонил голову. — Не похоже, что никто.

— Это имеет значение? — спросил Эндрю, и какая-то маленькая часть его души хотела, чтобы Нил ответил: «Да, Эндрю. Это очень важно».

Прекрати это.

Но он этого не сделал. Потому что зачем ему это? Вместо этого он отвернулся от Эндрю и стал ковыряться в хлебе, который остался от его сэндвича.

— Нет, думаю, не имеет.

Больше они об этом не говорили.

—

Кто-то собрал дополнительные подушки и одеяла. Эндрю и не подумал принести их, поэтому они раздали их всем. Диваны и столы были отодвинуты, и все сгрудились на полу — Элисон и Рене смеялись над чем-то, сказанным Сетом, а Дэн инструктировала всех, куда ложиться. В конце концов, они удобно устроились на полу, а Эндрю лег между Нилом и Рене и уставился в потолок, закинув руки за голову. Он вздрогнул, когда Нил легонько ткнул его в ребра.

— Прости, — прошептал он и улыбнулся очень маленькой улыбкой.

— Все в порядке, — сказал Эндрю, накрывая место толчка ладонью и осторожно потирая. — Что?

— Мэтт завтра привезет Сэр. Как ты думаешь, они с Кинг поладят…?

Эндрю чуть не рассмеялся. Именно об этом Нил сейчас беспокоился — а не о потенциальной неминуемой гибели, когда часы буквально пробьют 12 завтра вечером.

— Я не знаю. Кинг не была рядом с другими кошками со мной. Она всегда была здесь на высшем уровне.

— Надеюсь, что так и будет, — сказал Нил.

— Я тоже.

В конце концов, все вокруг заснули — даже Нил. Эндрю повернул голову, чтобы посмотреть на него, натянувшего одеяло до самого уха. В таком виде он выглядел спокойным.

Молодым.

Почти несломленный, нормальный и довольный.

<s>Нам никогда не стать такими</s>.

Но, может быть, они смогут. Нил почему-то всегда заставлял Эндрю чувствовать себя моложе, чем он был. Через несколько лет ему исполнится тридцать. Он вздрогнул от этой мысли и отвернулся.

— Эй, — прошептала Рене рядом с ним. — Ты не спишь… ты в порядке?

Эндрю перевернулся, чтобы посмотреть ей в лицо.

— Ты тоже не спишь, — сказал он, указывая на очевидное.

Уклоняясь.

— Нет, наверное, нет. — Рене.

— Итак, — сказал Эндрю, потому что это было самое подходящее время. — Ты собираешься рассказать мне, что происходит между тобой и Рейнольдс?

Рене улыбнулась, и это не была ее обычная маленькая, милая улыбка. Нет, она была большой и яркой, даже в полумраке комнаты.

— Мы… вместе, я думаю. Встречаемся, — пожала она плечами. — Я не знаю. Она мне нравится.

— Я знаю, что нравится, — вздохнул Эндрю. — Я все еще думаю, что ты заслуживаешь лучшего, но я рад, что ты счастлива.

Он испытывал к Рейнольдс уважение, которое, как ни удивительно, проникло сквозь верхний слой блеска, который она поддерживала. Она могла быть несносной и тщеславной, конечно, но она также уважала то, что они здесь делали. На самом деле, она сделала все возможное, чтобы помочь. Она верила Эндрю на слово и доверяла его решениям, и это сыграло большую роль.

— А что насчет тебя? — спросила Рене, и ее взгляд переместился за Эндрю, где Нил лежал рядом с ним.

— Что насчет меня? — тупо спросил он.

Рене только приподняла бровь, а Эндрю потер глаза. Его очки лежали на столе, и он напрягся, чтобы разглядеть их в темноте. Когда он опустил руки, Рене все еще выжидающе смотрела на него. Эндрю не видел смысла отрицать что-либо перед ней. Она всегда знала.

Поэтому он сказал правду.

— Он мне нравится, — прошептал он.

— Я знаю, что нравится.

___

В воскресенье утром Нила разбудили, когда в студию вошли два человека. Он поднялся, сразу же насторожившись, но одобрительные возгласы остальных при виде завтрака и кофе в руках мужчины и женщины заставили Нила расслабиться.

— Ваймак и Эбби, — сказал Эндрю, наклонившись к нему. — Ваймак — глава TFN, а Эбби — наш юридический советник.

Нил просто кивнул. Они выглядели достаточно мило, подумал он, но у него был естественный страх/недоверие к мужчинам возраста его отца.

А Ваймак выглядел так, будто мог сильно ударить.

Тем не менее, Дэн встала и заговорила с ними, жестом указав на Нила. Эндрю вздохнул:

— Пойдем. Давай покончим с этим.

Они встали вместе и подошли. Ваймак кивнул головой через плечо, и Эндрю с Нилом последовали за ним и Эбби в кабинет, который, по предположению Нила, был кабинетом Ваймака.

Они сели в разные кресла по всей комнате, а хозяин кабинета, вместо того чтобы сесть за свой стол, прислонился к его передней части, обхватив руками край. Это был крупный мужчина с большими, крепкими мышцами, коричневой кожей и татуировками, опоясывающими его предплечья.

— Итак, — сказал он хрипловато, глядя на Нила. — Натаниэль…

— Вообще-то, Нил, — перебил Нил. Ваймак кивнул.

— Нил. Я Дэвид Ваймак. Глава здешней студии. Дэн ввела меня в курс дела, и я просто хочу, чтобы ты знал: ты можешь остаться здесь на столько, на сколько тебе это нужно. Я не знаю подробностей и, честно говоря, не хочу знать. — Он опустил подбородок и убедился, что Нил смотрит прямо на него, когда сказал: — Но мы здесь, чтобы помочь.

— Спасибо, — пробормотал Нил, за неимением ничего другого… потому что что было не так с этими людьми? Они просто хотят… помочь все это проклятое время? Разве они не знают, с чем имеют дело? Разве они не знают…

— Я тоже, — сказала женщина. — Я Эбби, жена Дэвида и юридический советник TFN. — Эбби была бледной, с каштановыми волосами и самыми добрыми глазами, которые, по его мнению, могли бы соперничать даже с Мэттом. От улыбки ее глаза сощурились, когда она сказала: — Я уверена, что в конце концов что-то появится. После того, как мы разобрались с этим, — она кивнула Эндрю, и ее улыбка стала почти игривой. — Все, что у тебя есть, будет легким ветерком, я уверена.

Хах. Это не так. Тем не менее, он кивнул.

Ваймак повернулся к Эндрю.

— Теперь, что касается тебя. О чем, черт возьми, ты думал? Исчезнуть на несколько недель так, что никто не знал, где ты был?!

Он кричал, и Нил невольно вцепился в ручки своего кресла.

— Рейнольдс знала, где я был, — спокойно сказал Эндрю. — И Рене знала, почему я ушел.

— Ни один из них не был откровенен по поводу этой информации, вот что я тебе скажу. Ты должен был сказать Дэн. Ты должен был сказать мне. В следующий раз, когда ты выкинешь такой трюк, — сказал он, указывая пальцем в сторону Эндрю, — я прибью твою задницу к этой чертовой стене. — Затем он указал на оранжевую стену своего кабинета. — Понял?

Нил тяжело сглотнул и еще крепче вцепился в сиденье.

Эндрю, на удивление, не стал спорить. Он напряженно кивнул, и Нил не упустил взгляда, брошенного в его сторону. Ваймак тоже посмотрел и, должно быть, увидел что-то на лице Нила, потому что он глубоко вздохнул и понизил голос.

— Отлично. Вон из моего кабинета.

Они ушли.

Нил только вздохнул с облегчением, когда услышал:

— ВОООУ, КАКОГО ХРЕНА ПРОИСХОДИТ?!

Это был Сет. Нил и Эндрю на мгновение посмотрели друг на друга, а затем бросились в комнату отдыха. Нил чуть не рассмеялся, увидев разыгравшуюся перед ним сцену. Он расслабился и избавился от напряжения, потому что там был Мэтт, стоящий у входа в TFN, с переноской для кошек в руках и сумкой на плече — он сделал шаг назад и судорожно огляделся.

Сет застыл перед ним, заложив руки за голову в недоумении. Элисон судорожно поправляла шарф на голове, в то время как Рене с весельем наблюдала за происходящим. Дэн нигде не было видно.

Когда Мэтт заметил Нила, он облегченно вздохнул и улыбнулся своей фирменной мэттовской улыбкой.

Сет опустил руки, чтобы прикрыть рот.

— О Боже, что за хрень… — шипел он между пальцами.

Нил подошел, и Мэтт уронил то, что держал в руках (осторожно), чтобы обнять Нила.

— Я так рад, что ты в порядке, — сказал он. Нил обнял его в ответ и улыбнулся, потому что не мог удержаться. Мэтта нахмурился, и Нил на секунду подумал, что это из-за улыбки, но вместо этого он сказал: — Ни хрена себе, брат. Твои волосы! — Он засмеялся и взъерошил их. — Выглядит хорошо!

Эндрю подошел к Нилу сзади, и улыбка Мэтта исчезла, когда он увидел его.

— Миньярд.

— Ллойд.

В этот момент из-за угла появилась Дэн, выглядевшая так, словно она переоделась и освежилась, с локонами, завязанными на макушке, и несколькими мокрыми концами, с которых вода стекала на плечи. Она замерла на месте.

— Это… — Ее глаза расширились. — Ты… — Она выглядела ошеломленной, но не больше, чем Мэтт, который на секунду уставился на нее так, словно перед ним стоял смысл жизни. Его глаза прищурились, как будто она была слишком яркой, чтобы воспринять все сразу, затем он сделал шаг к ней. Он ничего не мог с собой поделать, подумал Нил. Наверное, он не смог бы остановиться, даже если бы, черт возьми, попытался.

Она застыла на месте, но наклонила подбородок, чтобы посмотреть на него.

— Я Мэтт Бойд, — тупо сказал он, и Нилу захотелось рассмеяться — как будто это не было самой очевидной вещью во всей этой гребаной ситуации.

Что ж. Может, и нет.

Дэн оглядел Мэтта и Нила.

— Это твой друг?! Это он, как ты сказал, должен был мне позвонить?!

Нил потер затылок.

— А… Да.

Она снова посмотрела на Мэтта. Он не сводил с нее глаз.

— Я не позвонил тебе, потому что я трусливый, и извини, если это слишком откровенно, жутко или что-то еще, но с того момента, как я увидел твою фотографию на сайте Красных Кроликов, я подумал, что ты самое великолепное создание, на которое я когда-либо смотрел. — Он говорил так быстро, что Нил мог поклясться, что тот не сделал ни единого вдоха.

Дэн втянула воздух, откинула голову и несколько раз моргнула. Затем ей понадобилась секунда, чтобы взять себя в руки.

— О..? — Ее голова наклонилась. — И все же, у тебя не хватило смелости позвонить мне?

Ох. Эндрю не ошибся.

Мэтт быстро покачал головой:

— Нет-нет. Нил боялся, что я его выдам, поэтому я не пытался связаться с тобой ради него. Потом Миньярд дал мне твой номер, и я увидел твое интервью…

— О, Боже, нет, — прошептала Дэн. Сет разразился хохотом.

— И я подумал — я ни за что не оправдаю шумиху. Я ни за что не понравлюсь ей, когда она меня встретит. Так что, да. У меня не хватило смелости. Но теперь, когда я здесь, перед тобой… я просто должен был сказать тебе. — Он наконец-то глубоко вдохнул.

— Что я красивая? — Дэн взревела. — Спасибо, но я уже знала это. Если это все, что ты ищешь, то ты не в том месте. — Она скрестила руки и подняла подбородок, и Нил вдруг увидел то, что Эндрю сказал, что она Лев.

Мэтт, очевидно, тоже это увидел.

— Ты красивая, — кивнул он. — И ты умная, трудолюбивая и сильная, как черт… Любой мужчина, или женщина, или кто угодно, был бы чертовым идиотом, если бы не влюбился в тебя сразу.

— Ты даже не знаешь меня, — сказала Дэн, наклонив голову и прищурив глаза.

— Нет, — пробормотал Мэтт. — Не знаю. Но я бы хотел. Миньярд сказал, что ты меня прожуешь и выплюнешь, и позволь мне сказать, — Мэтт приложил руку к сердцу. — Это было бы для меня большой честью.

— Меня сейчас вырвет нахрен, — ныл Сет, но его улыбка была широкой, а нос сморщился.

Дэн явно не обращала на него внимания, но ее губы подергивались, и она тщетно пыталась подавить эту улыбку. «Он поймал ее», — подумал Нил и сам себе удивился. Тем не менее, он повернулся к Эндрю, улыбаясь. Эндрю, однако, не смотрел на него. Его взгляд метался между Мэттом и Дэн с чем-то сродни… раздражению? Разочарование? Нет… это была грусть, подумал Нил. Он просто не знал, почему.

— Надолго ты в городе? — спросила Дэн, прикусив губу, и Нил увидел, как Мэтт вздрогнул. Его руки были сцеплены в кулаки, и Нил знал, что Мэтту потребовалась каждая капля силы воли, чтобы не протянуть руку и не обнять ее. Он был тактильным, любящим парнем. Такое проявление силы было достойно похвалы.

— Я сказал им, что мне нужна неделя. Я улетаю в пятницу, — машинально ответил он. — Могу я пригласить тебя сегодня на ужин?

Дэн смотрела на него мгновение, прищурив глаза, затем улыбка, которую она пыталась отогнать, мягко расцвела на ее губах.

— Наверное, — сказала она. — Используй номер, который дал тебе Эндрю, и напиши мне.

Мэтт кивнул, как, по мнению Нила, кивнул бы гребаный щенок.

— Обязательно.

Бросив последний взгляд, Дэн прошла мимо него, повернувшись к нему спиной. Стоя лицом к комнате, она огляделась вокруг широкими глазами и пробормотала «О БОЖЕ». Сет беззвучно сотрясался от смеха на одном из диванов.

Она остановилась перед Нилом и Эндрю, взяв себя в руки, чтобы прочистить горло и сказать:

— Я иду домой и выполню кое-какие поручения. Эндрю, — она сосредоточилась на нем. — Мы снова нужны тебе здесь сегодня? Ты останешься?

Эндрю автоматически покачал головой.

— Нет. Вы все должны пойти домой, — обратился он ко всей комнате. — Это день 0, и хотя я надеюсь, что ничего не произойдет, я не знаю. Чем скорее вы выберетесь из этого места, тем лучше. Мы будем оставаться на связи.

Дэн хотела возразить, как и Сет с дивана, но она взяла себя в руки и твердо кивнула.

— Тебе лучше знать, — сказала она, прежде чем выйти из комнаты.

Элисон и Рене встали. Сет последовал за ними. Один за другим они собрали свои вещи и покинули здание. Рене была единственной, кто действительно задержался, пристально глядя на Эндрю. Нил посмотрел на него, чтобы увидеть, как что-то переходит из его глаз в глаза Рене. Он не знал, что именно, но этого должно было быть достаточно, чтобы Рене наконец повернулась и ушла.

Тихое мяуканье нарушило напряжение в комнате, и Нил посмотрел вниз, чтобы увидеть Кинг, обнюхивающую переноску Сэр.

Сэр…

Это прозвучало нелепо, но он почувствовал, как небольшой груз свалился с его плеч, когда он наклонился и погладил Кинг, почесав под подбородком. Эндрю сел на пол рядом с ней и посадил ее к себе на колени. Нил тоже сел.

Мэтт подошел, все еще в оцепенении, и сел на ближайший диван, прошептав:

— Она еще красивее вживую, знаешь..? Эти чертовы глаза… — Он откинул голову назад на диван и положил руку на лоб, как женщина из старого фильма, которая вот-вот упадет в обморок.

— Да, Мэтт. Я знаю, — ответил Нил, наклонившись, чтобы посмотреть на Сэр через решетку переноски. — Привет, Сэр, — тихо сказал он, и она мяукнула в ответ. Он открыл переноску и медленно вытащил ее, стараясь крепко держать в руках — на случай, если они с Кинг не сойдутся во взглядах.

Он посадил ее к себе на колени, так что они с Эндрю оказались зеркальным отражением друг друга.

— Это Кинг, — сказал Нил, склонившись губами к макушке Сэр, и позволил ей наклониться вперед настолько, чтобы обнюхать другую кошку. Кинг еще больше притянулась к Эндрю, а блондин потрепал ее по голове и приблизил свое лицо к ее.

— Все в порядке, — сказал ей Эндрю. — Она друг. Она заботится о Ниле, — Кинг прижалась к его подбородку и оглянулась на Сэр. Эндрю позволил им сблизиться еще немного.

Они немного обнюхали друг друга, но в итоге решили в основном игнорировать друг друга. Что, по мнению Нила, было лучше, чем их ссора. Они оба усадили кошек на пол и позволили им спокойно притвориться, что друг друга не существует.

Нил ударил Мэтта по коленям, где тот все еще сидел на диване.

— Очень гладко, чувак.

Мэтт засмеялся и повернул голову к нему, опираясь на спинку дивана.

— Заткнись. Все прошло лучше, чем я думал. И мы идем ужинать, Нил, — сказал он, более взволнованный, чем Нил когда-либо видел его.

В этот момент Ваймак и Эбби вышли из офиса и начали прощаться, и тогда Ваймак увидел Мэтта. Он остановился и уставился на него, выглядя растерянным и качая головой, как бы убеждая себя в реальности того, что он видит.

— У меня галлюцинации, или ты Мэтт Бойд?

Мэтт усмехнулся.

— Во плоти, — он встал и пожал руку Ваймаку. — Мэтт Бойд, сэр. Приятно познакомиться.

Ваймак механически пожал его руку.

— Кто-нибудь хочет ввести меня в курс дела?

Нил прочистил горло и тоже встал.

— Да, он мой друг. Он тот, у кого я остановился в Нью-Йорке, сейчас приехал, чтобы убедиться, что со мной все в порядке, и привез мне мою кошку.

— Ах, — начал Ваймак, затем быстро посмотрел на клетку на полу, затем на Сэр, серую табби, которая обнюхивала офис — осматривала его. — Точно… — он поджал губы и медленно кивнул, затем снова посмотрел на Мэтта. — Конечно, хорошо, наверное. Приятно познакомиться с тобой, Бойд. Ты чертовски хороший игрок.

— Спасибо, сэр, — сказал Мэтт, и Нил внезапно был озадачен его поведением — пока не вспомнил, что Дэн назвала его «Папочкой» в своем интервью. — Я скоро от вас отстану. Просто пришел убедиться, что с Нилом, — он указал в его сторону, — все в порядке.

— Нет, нет, — сказала Эбби, подойдя и встав рядом с Ваймаком. — Оставайся так долго, как тебе нужно. Все в порядке, правда. Мы как раз собирались идти на обед, не так ли, Дэвид?

Ваймак посмотрел на нее в замешательстве, затем его глаза загорелись пониманием.

— О! Точно. Да. Обед. — Но, — Кевин знает, что он здесь? — спросил он, указывая на Мэтта, но посмотрев на Нила, затем на Эндрю.

— Нет, — быстро ответил Эндрю, за что Нил был ему благодарен. — Не говорите Кевину. Нам не нужно, чтобы он появлялся здесь.

Ваймак строго посмотрел на него.

— Он будет здесь завтра работать, ты же знаешь.

Эндрю пожал плечами.

— Тогда мы разберемся с этим завтра.

Завтра.

Ваймак покачал головой, попрощался с Мэттом кивком, а затем вслед за Эбби вышел через парадную дверь.

Мэтт обернулся к нему. Эндрю тут же подскочил к нему:

— Мэтт Бойд, сэр. Приятно познакомиться с вами, сэр. Спасибо, сэр, — насмешливо сказал он.

Мэтт отмахнулся от него.

— Вот почему люди ненавидят тебя и любят меня.

Эндрю просто пожал плечами. Мэтт сел на свое место на диване, а Нил снова опустился рядом с ним.

— Спасибо, что привез ее ко мне, — сказал Нил, позволяя Сэр — которая, казалось, закончила свою разведку — запрыгнуть к нему на колени.

Мэтт улыбнулся.

— Без проблем, парень. Она скучала по тебе. Искала тебя в доме моей мамы.

Я сомневаюсь в этом. Но, в любом случае, было приятно это слышать. Он притянул Сэр поближе и наблюдал за Эндрю на полу, играющим с Кинг.

Мэтт подтолкнул его плечом.

— Ты в порядке..? — спросил он тихо. — По настоящему?

Нил кивнул головой. Нет.

— Я по-настоящему в порядке, — солгал он? Может быть, это была не ложь. Он не знал, если честно. — Я имею в виду, что все еще хреново, и я понятия не имею, что будет дальше. Но… прямо сейчас я в порядке.

Мэтт похлопал его по спине, затем помассировал рукой по кругу, прежде чем убрать обратно.

— Хорошо. Я забронировал номер в отеле неподалеку. Пойду брошу вещи и приму душ. Я вернусь через некоторое время.

— Нет, — Нил покачал головой и оглянулся на Эндрю, который смотрел на него одними глазами. — Не беспокойся, — сказал Нил, а затем снова перевел взгляд на Мэтта. — Думаю, мы переходим в режим изоляции. Поскольку сегодня 0. Мы не знаем, попытается ли она что-то сделать, но на всякий случай. Это место безопаснее, чем у Эндрю, и, наверное, будет лучше, если никого не будет рядом.

Мэтт, очевидно, беспокоился. <s>Я тоже</s>.

— Вы должны вызвать сюда полицейских, чтобы они патрулировали…

— Эндрю позвонил в службу безопасности кампуса и сказал им, что есть угроза, — оборвал его Нил. — Они будут поблизости. Не волнуйся, правда. Иди, — он кивнул подбородком в сторону входа в офис. — Я позвоню тебе, если что-нибудь случится.

<s>Нет, не позвоню</s>.

Мэтт знал его слишком хорошо. Он не выглядел убежденным.

— У тебя свидание, к которому нужно прихорашиваться, не так ли? — спросил Эндрю с пола.

Мэтт усмехнулся. Улыбка не достигла его глаз. В них все еще светилось беспокойство, но он все равно улыбнулся и кивнул.

— Думаю, да, раз уж ты об этом заговорил, — он встал и взял свою сумку. — Отель недалеко отсюда, — он подтолкнул Нила в плечо. — Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится, Нил. Я серьезно. Что угодно, и я буду здесь.

— Хорошо, — сказал Нил и снова услышал громкое и ясное эхо «не позвоню» в своей голове, наблюдая, как Мэтт выходит за дверь.

Он оглянулся на Эндрю.

— А потом их стало двое, — сказал Эндрю.

Нил не знал, о чем он говорит, поэтому просто улыбнулся.

Эндрю посмотрел на него и покачал головой.

— Ты безнадежен, Джостен.

___

Остаток дня они провели в «уютной» компании. Это было немного похоже на то, как когда они были в Нью-Йорке, в квартире Элисон — только на этот раз над ними висела угроза неминуемой смерти.

Тем не менее, Эндрю не мог найти в себе силы волноваться так сильно, как, возможно, следовало бы. Нил чувствовался сейчас слишком близко, слишком реально.

В любом случае.

Они ели дерьмовую пиццу и смотрели дерьмовые фильмы. Эндрю заставил Нила посмотреть «Офис», что рассмешило его, а Нил попросил снова посмотреть «Ходячий замок Хаула», что заставило Эндрю почувствовать себя беспричинно счастливым.

Счастливым.

Вот чем это было — когда они проводили время так. Даже довольным. Он не знал, что с этим делать.

Но довольство и счастье не могли длиться вечно, потому что близилась полночь. Они сидели в его кабинете, Эндрю с открытым ноутбуком и Нилом за спиной, сидящим в кресле, принадлежавшим Кинг, с Сэр на коленях. Кинг сидела на своей башне, настороженно наблюдая за ними.

— Думаю, я напишу сообщение, — пробормотал Эндрю, нарушая тишину, которая медленно надвигалась на него. — Пусть люди знают, что я здесь… На всякий случай.

Нил хмыкнул.

— Хотя сейчас уже за полночь. — Затем он глубоко вдохнул, а не вздохнул — как будто готовился к неизбежному. — День 0 прошел.

Эндрю напечатал короткое сообщение:

Я наконец-то вернулся в студию. Но я вернулся, и я не только готов работать, но и готов начать делиться некоторыми истинами. Оставайтесь с нами. — Э

Он нажал кнопку «опубликовать» и обернулся, чтобы посмотреть на Нила.

— Осмелимся ли мы поспать? — спросил он.

— Устаешь, Миньярд? — Нил усмехнулся, но улыбка не была цельной или настоящей, и она была очень неуместной. Может быть, в этом и был весь смысл. Он действительно устал, и он мог сказать, что Нил тоже устал. Он видел это в его глазах.

— Никогда, — пробормотал он. — Но ты — да.

Нил слегка рассмеялся.

— Ну да. — Затем медленно встал, подхватив Сэр под руку. — Я пойду приготовлю кофе. Сейчас вернусь.

Эндрю кивнул и вернулся к компьютеру, проверяя электронную почту и просматривая запросы на сайте. Он слышал, как Нил переминается с ноги на ногу в комнате отдыха.

Через несколько минут он понял, что больше ничего не слышит и что…

Он сел прямо, волосы на его затылке встали дыбом. По привычке он достал свой диктофон, включил его и сунул в карман.

На всякий случай.

[Запись включена] — РЕДАКТИРОВАНО

Кинг спрыгнула со своего места и, мяукая, зашагала к двери. Эндрю обхватил рукой левое предплечье и почувствовал, как прохладное лезвие слегка впивается в кожу. Он закрыл глаза и глубоко вдохнул, открывая дверь своего кабинета до конца, и осторожно высунул голову наружу.

— Нил?

Нет ответа.

Нет.

Черт.

Кинг шла перед ним, вставая на его пути всякий раз, когда он делал шаг, так что он не мог пошевелиться, не споткнувшись о нее. Осторожно отодвинув ее ногой, возвращая в кабинет, и закрыл дверь. Тем не менее, она громко мяукнула из-за двери.

Это заставило его направиться в сторону кухни.

— Нил, — попробовал он снова, на этот раз громче.

Ничего.

Нет, нет, нет, нет…

Он добрался до комнаты отдыха и прижал руку к двери, чтобы открыть ее.

— Ни…

___

Нил проклинал.

Он умолял.

Он молился.

Он не знал, что с ним, кроме того, что он охрененно проебался.

Он был в передней части черной машины, руки в наручниках привязаны за сиденьем.

Он был зажат.

Он проебался.

Он не мог пошевелиться.

Лола была позади него.

Ромеро набросился на него сзади, пока он готовил кофе. Он пытался бороться, но пара ударов, нанесенных гораздо более крупным мужчиной, выбили из него дух и желание бороться.

После этого он пошел добровольно — надеясь, молясь, что если он просто согласится, они оставят Эндрю в покое.

Какая чертова глупость, Натаниэль. Неужели я тебя ничему не научила?

Очевидно, он ошибался.

— Пожалуйста, — сказал он Лоле сквозь стиснутые зубы. — Просто оставь его в покое — он не имеет к этому никакого отношения…

Лола рассмеялась своим звонким, высоким смехом, и Нил сморщился.

— Ох, ох, маленький ягненок. Ты такой милый… — прищелкнула она языком. — Слушай внимательно, хорошо? — Ее голос был ближе, почти шепот в его ухе, и он попытался пожать плечами, чтобы это прошло. — Ты втянул его в это. Что бы с ним ни случилось, это твоя вина. — Она вздохнула. — Так жаль. Он так хорошо выглядит… Рост, конечно, разочаровывает. Но — я вижу в нем то, что видишь ты.

Нет, нет, нет, нет, нет…

Нил закрыл глаза и сглотнул желчь. Она обжигала горло, и он прикусил внутреннюю сторону губы, чтобы заменить вкус чем-то знакомым.

Задняя дверь открылась, и Нил повернул голову так далеко, как только мог, чтобы увидеть, как Ромеро сбрасывает бессознательного Эндрю на пространство для ног на заднем сиденье машины. Его руки были связаны перед ним, и Ромеро постарался закрыть дверь так сильно, что она ударила Эндрю по голове.

Нил вздрогнул, как будто это причинило боль и ему, потому что… Его зрение начало затуманиваться.

Нет. Пожалуйста, нет, нет, нет. Не здесь. Не сейчас.

У нас не было достаточно времени.

— Пожалуйста… — Нил попытался снова, потом громче: — ПОЖАЛУЙСТА…

Он знал, что это не сработает. Он знал, что мольбы ничего не дадут, что просьбы не дадут ничего, кроме издевательских насмешек в ответ — но он не хотел, не мог остановиться. Он снова попытался освободить руки, но тщетно.

— Лола… Лола, просто отпусти его. Я дам тебе все, что ты хочешь.

Он покачал головой и крепко зажмурил глаза, словно желая стереть из памяти воспоминания о неподвижной фигуре Эндрю и крови, которая струйкой стекала по его виску.

Лола наклонилась вперед, и ее рот снова оказался у уха Нила, но на этот раз она укусила его за мочку уха, и Нил откинул голову назад так далеко, как только мог.

— Ты все равно дашь нам все, что мы захотим, — прошептала она, ничуть не смущаясь. Затем она переключила свое внимание на Ромеро и сказала ему вести машину.

Они выехали за пределы кампуса.

— Теперь, Младший, — Лола постучала своими длинными ногтями по коже на спинке его сиденья. Каждое легкое постукивание вызывало дрожь в его позвоночнике. — Я так рада, что к тебе вернулся твой настоящий облик. — Ее голос снова стал ближе, а пальцы грубо провели по его волосам. — Ты выглядишь так же, как твой отец..... Как раз в моем вкусе, знаешь ли. — Она взяла то, что, по мнению Нила, было ножом, и провела лезвием по одной из его рук, сидя спиной к сиденью. Он сморщился и сильно прикусил язык, пытаясь сдержать панику, страх, крик.

— Жаль, что ты оказался таким разочарованием… — Она снова хмыкнула.

— Эндрю… — Он выдавил из себя, возможно, это было глупо. — Эндрю… — Он повторил, но сильнее. — Он умер? Лола, пожалуйста, скажи мне… — Тогда он, наконец, выпустил крик. Рот уже открылся, чтобы заговорить, но он не смог ни сдержать его, ни прикусить — потому что она впилась в его кожу кончиком лезвия, и он ударился головой о сиденье.

<s>Ты уже проходил через это. Бывало и хуже. Ты можешь выдержать это, ты можешь сделать это. Ради Эндрю</s>…

Лола приструнила его.

— Так беспокоишься о маленьком Эндрю. Интересно, что бы сказал твой отец? Он всегда был мужчиной. Похоже, ты слишком…

— Эндрю больше мужчина, чем он когда-либо был, — сквозь стиснутые зубы сказал Нил, тяжело дыша и борясь со слезами, которым он не хотел давать волю.

— О? — спросила Лола. — Как интересно…

Затем она быстро провела по одной из его рук, и неважно, сколько раз его резали — неважно, сколько боли он терпел раньше, это было ни с чем не сравнимо.

Кричи. Все в порядке. Плачь. Делай все, что должен. Это то, чего она хочет. Она хочет видеть тебя, слышать тебя, смотреть, как тебе больно и…

Сними фокус с Эндрю. Дай ей то, что она хочет, Натаниэль.

Но я не знаю, чего она хочет — я не знаю, что я сделал…

— Просто скажи мне, чего ты хочешь! — кричал он, потому что сколько бы раз он ни убеждал себя, что голос внутри его головы прав, сколько бы раз он ни уговаривал себя прислушаться, боль была слишком сильной.

Она была непреодолимой, и вскоре, он знал, что потеряет себя от нее.

Он уже начал это делать, потому что не видел конца.

И когда Нил подумал, что больше не сможет кричать, он все равно кричал.

Между всхлипами, рыданиями и…

Они были единственным, что мешало ему назвать имя Эндрю.

Он проиграл.

___

Крики.

Кто-то кричал.

Я не могу открыть глаза.

Они были такими тяжелыми.

Он чувствовал себя вялым.

Кто кричит?

— ЭНДРЮ!

Он почувствовал, как нахмурились его брови. Нил? Так и есть. Он кричал. Он нуждался в нем. Ему нужна была помощь.

Его тело не могло двигаться — не хотело следовать тому, что кричал его разум. Он медленно, осторожно открыл глаза. Все вокруг кружилось. Он почувствовал тошноту.

Он попытался рассмотреть окружающую обстановку. Единственное, что он смог понять, это то, что он находится на полу автомобиля. Его спина была прижата к двери, а ноги находились в середине подножки. Его руки были связаны перед ним металлическими наручниками, которые впивались в кожу.

Глубоко вздохнув, он почувствовал пульс в голове и понял, что его ударили. Больно было до чертиков.

Он потряс голову, пытаясь хоть немного разрядить обстановку, но это не помогло. Она пульсировала сильнее, и он прищурил глаза от боли, тяжело сглотнул от жжения в горле и заставил себя попытаться успокоить стук сердца и помехи — гул в ушах.

Эндрю попытался снова. Открыв глаза, он стиснул челюсти и понял, что это Лола.

Лола была перед ним, а крик — это был Нил. Она резала его руки.

Он почувствовал, как участился пульс, как забурлил адреналин, и его автоматической реакцией было извиваться, но он знал, что лучше. Он думал, что знает лучше.

Он боялся сделать любое резкое движение. Боялся, что она воткнет нож в шею Нила, если он попытается бороться.

— Это расплата, — шипела на него Лола. Голос прорвался сквозь шум, забивший его уши, и его поглотил крик Нила… — За смерть Натана. Он собирался выбраться. Мы собирались вытащить его и найти тебя и твою суку мать вместе. Мы собирались убрать вас обоих — но теперь… Теперь я должна сделать это одна, потому что он мертв, а ты здесь, гуляешь со своим парнем. Я не думаю, что так подходит, Натаниэль.

— Я не убивал его! — крикнул Нил, и что-то внутри Эндрю разбилось, и продолжало разбиваться снова и снова и снова… — Я не имею к этому никакого отношения! Мама мертва!

— Я знаю, что она мертва! — воскликнула Лола, звуча ужасно радостно. — Это я ее убила, помнишь? И, о милая овечка, я знаю, что ты не убивал его. Это сделали Морияма! — Эндрю с суженными глазами наблюдал, как она наклонилась вперед и потянулась за чем-то. Он услышал, как она шепчет на ухо Нилу: — Как ты думаешь, кто послал меня убить тебя?

Нет. Нет, нет, нет…

Нил закричал. Он кричал и кричал, и Эндрю почувствовал запах горелой плоти. На этот раз он попытался снова — он пытался пошевелить телом, но не знал, что он может сделать из этого положения. Но она жгла его. Она обжигала его по аккуратной схеме, вверх и вниз, делая надрезы между ними по всей длине его рук и до кистей.

Она обожгла ему костяшки пальцев, порезала пальцы. Эндрю тошнило, он собирался…

— Прекрати… — попытался сказать он. Слова не находили отклика, рот не двигался, и он чувствовал, что не может пошевелиться. Это был его кошмар, сидеть сложа руки, пока кто-то… Он должен был защищать его. Он должен был помочь ему, и неужели это все его вина?

Это я виноват?

<s>Заткнись. Заткнись, блять</s>.

— Прекрати! — голос был сильнее, тверже. Он пытался держаться, но этого было недостаточно, этого никогда не будет достаточно — пока она не положит этот проклятый нож. Пока она, блять, не остановится. Пока… — Пожалуйста… — выдавил он. Он ненавидел это слово. Он ненавидел его так чертовски сильно, но сейчас он готов был сказать что угодно. Он сделал бы все, что угодно, лишь бы прекратились крики Нила, лишь бы прекратилась его боль. Он бы взял все, неважно, что это было.

Но он знал, что это не сработает.

Потому что «пожалуйста» никогда не срабатывало.

В последний раз нажав на прикуриватель, она дополнила слова одним из криков Нила, после чего откинулась на спинку кресла. Его глаза остановились на ее «оружии», затем автоматически перевели взгляд на Нила.

Он уже перестал кричать. Его голова была повернута в сторону Эндрю. В машине было темно, но под светом фонарей, освещавших дорогу снаружи, лицо Нила рельефно выделялось через каждые несколько футов. Он смотрел на Эндрю, слезы текли по его щекам, пот заглушал слух, а глаза — они выглядели мертвыми.

— Мне жаль, — прошептал он.

И это было так неправильно. Это было чертовски неправильно. Потому что это была не его вина. Это была его вина. Это была вина Эндрю. Моя.

Эндрю покачал головой. Потому что этого не было, этого не могло быть. Он заставил свое тело двигаться.

— Парень! — воскликнула Лола. — Ты хорошо выспался? — Она провела одной наманикюренной рукой по лицу Эндрю, и он отдернул голову, потому что… Она дала ему пощечину.

— Манеры, любовник, — ворковала она и снова наклонилась к переднему сиденью. — Давай просто дадим ему снова нагреться, хорошо? Тогда мы сможем еще немного повеселиться. — Он услышал, как в машине раздался щелчок, когда прикуриватель встал на место на приборной панели.

Бззз, бзззбзззбзззбзззбззз

Она откинулась на сиденье и стала рассматривать свои ногти, напевая при этом.

— Морияма, Натаниэль, — позвала она. — Они знали, кто ты такой, как только ты переступил порог стадиона, разве ты не знаешь? Они были совершенно довольны тем, что оставили тебя в покое. Я имею в виду, им было наплевать на тебя, лишь бы ты держался подальше от неприятностей.

Она повернулась, чтобы посмотреть на Эндрю, ее ухмылка была видна в темноте.

— Привет, Беда.

Нет.

— Почему их начало волновать сейчас? — спросил Нил, хрипло, тяжело дыша. — Я ничего не сделал! Ничего не сказал!

— Хммм, — хмыкнула Лола. — Нет, не сделал, да? Такой хороший мальчик… К сожалению, как только они узнали, что ты со своим парнем проводишь время в Нью-Йорке, занимаясь бог знает чем, они решили принять меры. Честно говоря, я думаю, они просто решили убить двух зайцев одним выстрелом… — Она внезапно остановилась и через мгновение разразилась пронзительным смехом. — Убить двух зайцев одним выстрелом! Ромеро! Ты слышал это?!

— Слышал, — раздался хрипловатый голос спереди.

— Я такая смешная… В любом случае, — она вдохнула и сделала жест рукой. — Итак, мы здесь. Убиваем влюбленных птичек! Чирикай, чирикай, птичка, — шептала Лола, снова наклоняясь вперед, и Эндрю мог сказать, что она снова вытаскивает прикуриватель. — Но сначала я убью тебя, — пропела она Натаниэлю. А потом, как будто говорила с любимым: — Я так долго мечтала об этом моменте.

Нет. Нет…

Она обхватила его шею и держала нож с одной стороны его лица, чтобы ему некуда было двигаться, кроме как на лезвие. Затем она взяла прикуриватель и вдавила ее в мягкую кожу щеки Нила.

Он снова закричал, и Эндрю… он не мог… НЕТ.

Он быстро огляделся вокруг, разум работал на пределе, Пчела кричала ему в ухо, пульс участился, а адреналин захватывал каждую чертову мышцу в его теле. Ему было больно, ужасно, и он подумал: «Я уже делал это раньше».

Быстро, он посмотрел на красные руки Нила, на его запястья в наручниках. Он был в безопасности. Может быть, вывихнутое плечо, может быть, синяк — но он не полетит, не ударится головой…

Лола не была пристегнута. Она была свободна на заднем сиденье, и когда Эндрю откинул голову назад и прищурился от боли, он понял, что Ромеро тоже.

Поэтому Эндрю двинулся.

Он использовал ноги как рычаг и изо всех сил вдавил свое тело в водительское сиденье. Когда машина вильнула один раз, Лола выронила нож, но Эндрю сделал это снова, и снова, и снова, и снова, и продолжал, черт возьми, ерзать, потому что должен был.

Машина продолжала вилять, и Лола закричала:

— Остановись! Ты, маленький гребаный говнюк, ОСТАНОВИСЬ! — но она ничего не могла сделать. Не тогда, когда Ромеро свернул на встречную полосу и они выехали на обочину.

Они подпрыгнули пару раз, и Эндрю некуда было деваться, он закрыл глаза, стиснул зубы и свернулся калачиком в ожидании обнадеживающей аварии.

Они врезались в дерево.

Прямо как в прошлый раз. Как тогда, когда я…

— Эндрю? — Он услышал грубый и тихий голос, прозвучавший за хрипом сломанной машины. У него кружилась голова, он был дезориентирован. Он чувствовал, как теплая струйка крови стекает по его лицу, попадает в глаз и жжет.

Неважно.

Потому что Нил.

Его глаза, он мог видеть их. В этой синеве было облегчение. Он был уверен, что они отражают его собственные.

Эндрю смотрел, как они закатились, и тело Нила подалось вперед.

Нет. Нет, глупый… глупый, глупый, глупый…

— Ромеро… — Лола была ошеломлена, но ей не потребовалось много времени, чтобы прийти в себя. Ее рыжие волосы были в беспорядке на голове, к лицу прилипла кровь или пот — блеск на губах, она была красной. — РОМЕРО!

Она прыгнула вперед и потрясла крупного мужчину на водительском сиденье. Эндрю глубоко вдохнул что-то похожее на гордость. Он надеялся, что он уже мертв. Он надеялся…

— Что ты сделал, — она повернулась к Эндрю, кровь была в ее глазах, зубах, на руках, она была красной. — Ты гребаное животное?!

Она снова дала ему пощечину, и он увидел звезды. Это не имело значения. Он онемел. Он мог только думать о том, что

мне просто нужен ее нож.

— О нет, ты не получишь его, — зашипела она и схватила нож на полу, как только заметила его взгляд. — О, нет, нет, нет, мы сделаем это сейчас. Вы оба. Вместе! Как Ромео и гребаная Джульетта! — Она распахнула дверь машины и выскочила наружу. — Звездные влюбленные! Обреченные с самого начала!

Она расстегнула наручники Нила. Его руки ослабли. Он едва не ударился о приборную панель, Эндрю дернулся, попытался — он был слишком слаб, чтобы двигаться, и он был глуп, глуп, глупглупглупглуп.

Лола открыла переднюю дверь и потянула руки Нила назад перед собой. Эндрю снова услышал щелчок наручников и смотрел, как Нил исчезает из машины. Из открытых дверей он наблюдал, как она тащит его по грязи и веткам и дальше в лес, в который они врезались.

— Ты знаешь эту историю, не так ли, бойфренд? — позвала она, достаточно громко, чтобы он услышал. Она хрюкнула под весом Нила, затем с последним стоном он услышал стук падающего вниз груза.

— Ты так прекрасна? Я могу подумать, что ангел смерти взял тебя живьем и взаперти любовницей держит, — цитировала она.

Это было тошно, это было глупо, это было нереально, этого не было и…

Он увидел Нила. Он не двигался. Его руки лежали на животе перед ним, как какая-то грубая, мать ее, копия Джульетты.

— Под страхом этой мысли остаюсь и никогда из этой тьмы не выйду. — Она пнула Нила и засмеялась. Эндрю корчился на заднем сиденье, пытался выпрямиться, забраться на сиденье, сделать что угодно, лишь бы выбраться из этой чертовой машины, чтобы хоть что-то сделать…

Лоле улыбнулась ему и снова подошла к машине.

— Здесь поселюсь я, в обществе червей, твоих служанок новых. Здесь оставлю свою неумирающую суть и бремя рока с плеч усталых сброшу.

Повязки. Ножи.

Если бы только он мог добраться до них, дотянуться и вытащить один, но…

— Любуйтесь ей в последний раз, глаза! В последний раз её обвейте, руки! И губы, вы, преддверия души, запечатлейте долгим поцелуем бессрочный договор с небытием.

Она обошла машину и открыла дверь Эндрю. Прежде чем он успел что-либо сделать, он упал назад, и она поймала его за плечи, шепча теперь уже ему на ухо…

— Сюда, сюда, угрюмый перевозчик!

Одним сильным рывком она вытащила его из машины и потащила его вокруг машины к Нилу. Эндрю дергался изо всех сил, он пытался бороться, пытался вырваться. Но его ботинки не могли зарыться в землю, он не мог зацепиться за торчащие корни или камни, выпирающие из земли. Он не мог упереться и…

Она уронила его, и он застонал, ударившись головой о что-то твердое в грязи. Тем не менее, все это не имело значения. Ни головокружение, ни тошнота, ни бззз, ни страх, ничего, потому что Нил…

Эндрю попытался. Он перевернулся на живот, попытался подползти к ней, но она поймала его раньше, чем он успел. Она схватила его за руки и продолжала тащить, говоря уже громче.

— Пора разбить потрепанный паром с разбега о береговые скалы!

Ему не нужно было ползти, не нужно было пытаться подобраться ближе к Нилу, потому что она бросила Эндрю прямо рядом с ним. Эндрю повернул голову, чувствуя острую благодарность за то <s>хах</s>, что его очки все это время оставались на месте — потому что Нил все еще дышал.

Он все еще дышал…

Нил медленно повернул голову, как будто это было больно. Он проснулся — и встретился взглядом с Эндрю.

Мед и лед, и вся сияющая правда о влюбленных, которые были обречены с самого начала.

Эндрю хотел протянуть руку. Он хотел прикоснуться — но не мог. Он мог только смотреть, и он изо всех сил старался вложить в этот взгляд все свои силы и все свое «что-то» — потому что, лежа здесь, он был уверен, что это был последний взгляд в их жизни.

— Ты по-прежнему самый храбрый мальчик из всех, кого я знаю, — прошептал Нил, и Эндрю…

Нет…

Он почувствовал, как что-то мокрое и жгучее выскользнуло из уголка его глаза.

Нил исчез.

Потому что Лола присела рядом с ним, загораживая ему обзор. Эндрю попытался снова. Потому что, будь он проклят, если он не будет сражаться, и он попытался пошевелить ногами, пнуть ее, сделать хоть что-то. Но они не поддавались, и он не винил их за это.

— Ты не солгал, Аптекарь! — сказала Лола, маниакальная улыбка, такая красная и пятнистая, была подсвечена белым светом, как фары освещают ее одичавшие черты.

Она подняла нож и быстрее, чем что-либо другое, прежде чем он успел увидеть, остановить ее или убраться, нанесла быстрые, глубокие порезы на одной стороне лица Эндрю.

Эндрю закричал, он не мог сдержаться.

Она наклонилась вперед, чтобы прошептать ему на ухо:

— С поцелуем умираю.

Она поцеловала его в лоб, как мать может поцеловать ребенка, и откинулась назад, держа нож у сердца Эндрю.

Эндрю зажмурил глаза и думал о чем угодно, пытаясь пошевелить ногами, телом, пнуть ее, что угодно — но все, что он мог сделать, это вызвать в памяти лицо Нила, сказать Белле, что он любит ее, Кинг, что она в хороших руках, и Би — спасибо.

Он пытался. Он так старался.

Это всегда была моя судьба?

Лола хмыкнула.

Нет.

Эндрю открыл глаза и увидел Нила позади нее, задыхающегося и бледного. Он переместил свое тело настолько, что смог ударить ее в спину, и она выронила нож. Тогда она снова посмотрела на Эндрю, и они сцепились взглядами.

Они потянулись одновременно.

И адреналин хлынул в кровь, это было волнующе, это было утомительно и страшно, и Эндрю не понимал, что произошло. Они оба двигались, карабкались, кричали? Эндрю от боли, а Лола от разочарования и…

С силой, привычной для родителей, двигающих машины от своих младенцев, Эндрю заставил свое тело переместиться в сторону и схватить нож в то самое время, когда Лола сделала выпад в его сторону.

Борьба, карабканье, царапанье.

Тепло.

На его пальцы попала струйка чего-то горячего и липкого.

Он посмотрел вниз и увидел, что между ним и Лолой течет кровь. Он схватился за рукоять, и лезвие погрузилось в ее живот.

Она смотрела на него с чем-то похожим на замешательство.

Ее губы раскрылись, чтобы что-то сказать, закончить глупого, чертова Шекспира…

А потом ничего. Ее глаза закатились, а глаза Эндрю расширились, потому что она начала падать вперед, начала падать на него, и он закрыл глаза от паники, от гула, от нет-нет-нет и от воспоминаний о том, что кто-то давит на него своим весом — кто-то, кто причинил ему боль и

Слезь, слезь, слезь…

Она остановилась.

Он поднял голову и увидел Нила позади нее, затянутого наручниками на ее лбу, он дернул с криком, и она упала назад — нож выскользнул из пальцев Эндрю, и он опустил взгляд на свои руки, потому что на них было столько крови.

Было так много крови.

Она была повсюду.

Она была медная, и Эндрю подавил всхлип, или желчь, или что-то, черт возьми, он не знал…

******** Потому что Нил был перед ним. ********

И он был настоящим. И он был жив. И он был не в порядке, но он был в порядке, и он был весь в крови, которая, как знал Эндрю, не принадлежала Лоле, и он был напуган, и с закованными в наручники руками он взял Нила за шею с обеих сторон и констатировал очевидное, потому что…

— У тебя идет кровь, — прошептал он и,

— Нет, у тебя, — ответил Нил, его глаза были такими синими, а голос почти пропал от крика.

Эндрю притянул его к себе, потому что не знал, что еще можно сделать. Он притянул его ближе и потянул так, что их лбы столкнулись, и его взгляд упал на ожог, и он уставился на него, потому что он был пестрым, мясистым и красным, и он сжал сильнее, потому что:

— Нил…

А потом он быстро посмотрел вниз на руки Нила, когда его руки потянулись, чтобы схватить его запястья.

— Нам нужно прикрыть их. Надавить, — он попытался схватить их, чтобы остановить кровотечение, потому что он не знал, насколько глубоко Лола порезала, он не знал…

— Эндрю… — Нил прошептал, и этот шепот был твердым и приземленным, и они оба были в панике, потому что Эндрю мог слышать дрожь в его голосе и «Да или нет?».

Мягко, но так громко. Эндрю больше ничего не слышал, так как его брови болезненно нахмурились, и он моргнул, чувствуя жжение в глазах, кровь на руках и автоматическое «да», потому что это было «да», пока не стало «нет», и Эндрю просто хотел знать, что Нил действительно будет в порядке. Что это не конец, и что у них будет время, и он просто хотел обнять его, потому что если это конец, если эта боль просочится глубоко в их кости и больше ничего не вытащит, он просто хотел чего-то, прикосновения, которое он выбрал, которое хотел и в котором нуждался, потому что что если…

Он был близок. Боль не существовала, когда они дышали одним дыханием, и руки Нила поднялись, чтобы обхватить шею Эндрю, сжимая пальцы и прижимая ладони к его коже.

— Ты и я, — возможно, прошептал Нил, а может, и вовсе не сказал. Но Эндрю кивнул, их носы соприкоснулись, и Эндрю вздрогнул и на мгновение подумал, что пока Нил рядом с ним, он сможет выдержать все, что бы ни выпало на его долю.

— Ты и я, — повторил Эндрю, а потом…

Губы Нила были мягкими. Он был теплым и живым, и он не знал, кто двинулся первым. Ему было все равно. Это было неуклюже, беспорядочно и отчаянно, но ему было все равно.

Нил отстранился, и его глаза были открыты, ясные, голубые, правильные, и он не отводил взгляд.

Ни когда они услышали сирены, ни когда вспыхнули огни, и кровь просочилась в воротник его рубашки. Не тогда, когда он как можно крепче сжал локти Нила и пожелал, чтобы у них все получилось.

Потому что они справятся.

Мы обязаны.

[Запись выключена] — РЕДАКТИРОВАНО

Предыдущая страница Список Никто