Глава 25 Двадцать пятое декабря - Карманные часы (2/2)

— Где была твоя гей-антенна, а?

— Моя что? — спрашивает Чарли.

Молли смотрит на Гарри с немой мольбой, и тот кивает, шепча:

— Он имеет в виду, что нам всем нравятся мужчины.

— Ах, — шепчет она и откидывается назад, видимо, удовлетворенная ответом.

— Твоя гей-антенна, — повторяет Сергей, рисуя указательным пальцем антенну от макушки и раскачивая ей. — Ты говоришь, что сразу понимаешь, когда видишь гея. Мне нравится.

— Полагаю, в мире маглов это называется «гей-радар», — произносит Билл с торжественностью диктора новостей WWN.

— О, как умно, — восклицает Артур. — Как радар, который… эм… У меня где-то есть книга об этом.

Он вскакивает на ноги и бросается к книжной полке, и всеобщий стон прокатывается по комнате.

— Никаких книг, пап, это Рождество, — умоляет Джордж.

Артур выглядит разочарованным, но потом его взгляд вдруг падает на коробку с шариками и различными деталями.

— Ладно, тогда как насчет конкурса? Можем разделиться на две команды, и каждая построит marble run <span class="footnote" id="fn_33229184_3"></span>. Лучшая получит приз.

Когда это предложение встречается заинтересованным ропотом, Драко поворачивается к Гарри.

— Это… всегда так? — озадаченно шепчет он.

— Смущение? Необычные конкурсы? Странные откровения? — спрашивает Гарри, ухмыляясь. — Да, я бы сказал, это довольно стандартная ситуация.

Драко уже смиренно рассматривает разворачивающееся перед ними действие.

— Приятно знать.

— Ты купил это для Хьюго или для себя? — спрашивает Молли, опускаясь на пол и начиная перебирать желобки и колесики в коробке.

— Для нас обоих, — говорит Артур, улыбаясь Хьюго. — Мы оба любим шарики, не так ли?

Хьюго, к джемперу которого теперь приколоты карманные часы Блейза, кивает.

— Шарики классные.

— Если они нравятся дедушке, может быть, они смогут жить здесь, — тихо интересуется Роуз, и они с матерью обмениваются полными надежды взглядами.

— Не говори глупостей, Роуз, — обрывает Хьюго, выглядя таким усталым, что Гарри приходится сдерживать смех. — Кто будет решать, какая дорожка самая лучшая?

— Ты, конечно, — говорит Молли, и Хьюго исполняет небольшой победный танец.

— А что мы выиграем? — спрашивает Рон.

— Печенье, — довольно говорит Молли. — Я спекла слишком много, так что теперь у меня много банок с печеньем. Апельсиновым, шоколадным и…

— Продано, — прерывает Блейз, потому что все согласны на такой кон.

Пока Артур делит всех на две команды, Гарри сидит рядом с Драко на диване и с удовольствием слушает, как тот описывает цвета рождественских свитеров на каждом в комнате. В этом году Молли выбрала для всех яркие оттенки, добавив контрастные узоры спереди и на рукавах. Приободренный хорошей едой и шерри, Драко комментирует громче, чем обычно, так что вскоре комната разделяется на тех, кто слушает его описания, и тех, кто пытается уже начать делать дорожку, набрасывая планы на бумаге.

— Джиневра, где твой джемпер? — требует Драко, и Джинни виновато на него смотрит.

— Я могу сказать, где его нет, — определенно не под вашей кошкой.

Гарри оглядывается на полосатый клубок, свернувшийся на мягкой подстилке из цветной шерсти, и решает спасти Джинни, прежде чем мама заметит, что новый свитер уже служит постелью сонной кошке. Но Молли настолько увлечена описанием Чарли так называемой «двойной петли», что даже не поднимает глаз, когда Гарри берет Калли и перетаскивает ее ближе к камину. Она смотрит на него своим единственным круглым глазом, а потом потягивается, проявляя интерес к ведру с шариками. Гарри почти слышит, как она задумывается, насколько большой переполох можно нанести содержимым, но решает не вмешиваться, плюхаясь обратно на диван к Драко. Товарищи по команде тут же забрасывают его инструкциями.

— У Рональда бургунди, — говорит Драко, когда Рон садится у их ног с горкой рождественских пирожков в руке.

— Темно-бордовый, — поправляет Рон, и Гарри присоединяется:

— Всегда темно-бордовый.

— Кстати, — начинает Рон, делая паузу, чтобы откусить.

— Кстати что? Про твой джемпер?

— Нет, твое цветовое зрение, — говорит Рон. — Думаю, мы сможем добиться некоторого прогресса. Сегодня утром я получил отчет — она сейчас мало болтает, но считаю, что месяц или два в Азкабане помогут ее разговорить… она вполне может рассказать, что сделала с тобой, в обмен на некоторые послабления, и тогда можно будет привлечь к работе экспертов. Если повезет, к весне с твоими глазами все будет нормально.

Гарри требуется время, чтобы переварить информацию. Он чувствует, как пальцы Драко сжимают его собственные на диванных подушках. Мысль о возвращении отнятого волнительна, да и Рон выглядит очень довольным, но что-то мешает Гарри радоваться в полную силу. Он не до конца понимает что, но полагает, что с ним и так все будет в порядке. Драко рядом теплый и настоящий, и Гарри видит весь цветной спектр мира его глазами. Он видит семью и ее странности, а еще каждый цвет, который объединяет их всех вместе. Он видит человека, которого любил все это время, несовершенного, но прекрасного и упрямо не испытывающего никаких сожалений. Никто из них не собирается ждать, пока Гризельда Финтон начнет свою жизнь сначала.

— Спасибо, Рон, — благодарит он, потому что друг всегда хочет только лучшего. — Но не беспокойся об этом слишком сильно. У меня все хорошо, и на этот раз я говорю искренне.

Рон улыбается.

— Знаешь, мы бы не поймали ее вовремя, если бы не твои штучки с «мысли как преступник», — рассказывает он, отталкивая Чомпера от рождественских пирожков отработанным движением. — Я разговаривал с Кингсли, и он согласен, что нам действительно не помешает человек, к которому мы могли бы время от времени обращаться в сложных случаях. Консультант, если хочешь. Кто-то с опытом?..

Поймав его обнадеживающую улыбку, Гарри смотрит на Драко, а затем снова на друга. И внезапно ощущает себя переполненным воодушевлением открывающимися возможностями. Хочется схватить Рона за руку и пожать ее, пока тот не передумал, но Гарри сохраняет самообладание, медленно кивая, как будто обдумывает саму идею, как будто возможность продолжить работу, которую он любит, в новой захватывающей роли не самое волнующее событие, которое случилось с ним за весь год. Если быть честным, не совсем самое, но в числе первых, и от этого Гарри чувствует, что кусочки паззла наконец начинают вставать на свои места. Он не уверен, что картина та, которую ожидал увидеть, но менять ничего не хочется.

— Звучит очень интересно, — спокойно соглашается он, и Драко вздыхает.

— Гарри имеет в виду, что он хотел бы стать новомодным консультантом, а я, конечно, буду рад вернуться в наш кабинет, как только меня допустят к работе, — переводит он.

— Да, я знаю, — ухмыляется Рон, хлопая Гарри по плечу, а затем вскрикивает, когда Перси за ноги тянет его по ковру с нехарактерным для себя легкомыслием, которое немедленно сводится на нет, когда он вручает Рону кучку деталей marble run и лист с инструкциями.

— Хватит разговоров о делах, — кричит Гермиона из команды противника, но улыбается Гарри, прежде чем вернуться к выполнению задачи.

Он притворяется, что сосредоточенно поджимает губы и пытается сконцентрироваться, наблюдая, как Драко присоединяется к команде Гермионы. Гарри принимает список инструкций от Перси, видимо, он капитан их команды.

— Я хотел спросить, — шепчет Рон, — как поживает мое растение?

— Очень даже хорошо. Теперь оно стало рождественской елкой, — говорит Гарри и хмурится. — Подожди, что это значит?! Ты хочешь, чтобы я?..

— Время пошло! — объявляет Хьюго, внимательно изучая карманные часы, и отправляется на экскурсию по комнате, пока все пытаются воплотить свои видения в жизнь. — Никакой магии, тетя Флер!

— Прости, — бормочет она, убирая палочку с такой редкой застенчивой улыбкой.

Гарри смотрит на выделенные ему части и на непонятные инструкции. На другой стороне комнаты Драко быстро складывает детали дорожки, кивая, когда Роуз показывает ему что-то, что тут же прячет, когда ловит взгляд Гарри.

— Смотри на собственную работу, — кричит Драко, криво улыбаясь и гарантируя то, что Гарри не будет думать ни о чем другом, по крайней мере, следующие две минуты.

Он совершенно бесполезен. Он рассеян и безумно влюблен, и понятия не имеет, чего хочет от него Перси, но его команда, видимо, в теме — работает сообща, создавая впечатляющую объемную дорожку от рождественской елки до самого дальнего дивана с несколькими петлями, крутыми виражами и огромной спиральной дорогой, которая еле-еле держится. Хьюго прогуливается между ними, играя роль судьи на конкурсе с важностью маленького благородного джентльмена, часто поглядывает на карманные часы и выкрикивает восторженным голосом, сколько осталось времени.

— Не уверен, что получу их обратно, — бормочет Блейз, на самом деле не слишком обеспокоенный этим.

Когда объявляется время и командам приказывают отойти от своих творений, все собираются кружком, чтобы смотреть, как Хьюго выбирает большой полосатый шарик и несколько церемониально отправляет его по двум дорожкам по очереди. К удивлению Гарри, спиральная дорога выдерживает, но Хьюго называет команду Драко победителями, и они ликуют с восхитительным отсутствием благородства. Перси явно разочарован, но Гарри не возражает. К слову, у него дома и так есть банка великолепного печенья Молли, и, что еще более важно, никто из его команды не заметил, что он вообще ничего не сделал.

Гарри забирается обратно на диван, поздравляет Драко и не протестует, когда Каллиопа и Чомпер запрыгивают к нему на колени, сворачиваясь там кучкой теплого меха. Драко кладет руку на спину собаки, и Гарри замечает на его запястье маленький плетеный браслетик из лент, которые сам Гарри обвязывал вокруг нового котла Роуз. Ему интересно, Роуз сделала этот браслетик дружбы, или Драко сам умеет их плести, но Гарри понимает, что от обеих возможностей лицо чуть не трескается от улыбки.

Драко для него целый мир, без сомнений, но он все еще остается загадкой, и Гарри понимает, что ему начинает нравиться это незнание. Есть что-то, в чем ты не сомневаешься, что запечатлено в каждом дне, как кольца деревьев, но еще есть много неизведанного, и он готов исследовать. Он не может дождаться, когда начнет работать в Аврорате в новой роли, когда будет проводить каждый день, пытаясь понять, как устроен разум Драко, и учиться быть лучше, сильнее. Он так долго прятался от всего мира, что не хочет больше тратить на это ни единой секунды. Он может делать все, что хочет, — помогать в магазине шерсти, готовить самсу, удивить Невилла посещением питомника и предложением своего свободного времени, помощи, готовности ухаживать за растениями, которых еще нет в его доме.

Все это ждет его впереди, и от самого осознания внутри будто загорается лампочка, он чувствует себя более сияющим и проникнутым праздничным духом, чем было возможно несколько часов назад. В шоколадных конфетах, которые раздает Билл, похоже, есть огневиски, а Гарри уже съел несколько, даже не задумавшись.

— Кто-нибудь хочет торт? — спрашивает Молли, и Драко смотрит на нее так, будто она сошла с ума.

— Сейчас?

— Сейчас, чуть позже, когда захочешь, — говорит она, поднимаясь на ноги и одаривая Драко нежной улыбкой, так что Гарри даже становится интересно, сколько шоколадных конфет Билла она съела.

— Не думаю, что когда-нибудь снова захочу есть, — сообщает Драко, но это не мешает Молли сунуть ему в руки еду, когда они собираются уходить, и не мешает Драко открыть пакеты и ковыряться в них менее чем через десять минут после того, как они возвращаются на Гриммо.

Гарри ставит чайник и падает на кухонный стул, даже немного не удивленный, когда Драко устанавливает доску для игры в Эрудит. Он не знает, который час. Настал тот странный долготянущийся момент Рождества, когда небо уже темное, но время может быть где-то между пятью часами вечера и полуночью. В любом случае, это не имеет значения. На кухне тепло и уютно, она освещена лампами и окутана мерцающими тенями от огня в камине. Все кажется мягким, волшебным и совершенно обычным. Гарри ставит чай на стол и выбирает плитки с буквами, наблюдая, как браслет дружбы скользит по предплечью Драко, когда тот лениво проводит рукой по волосам. Наблюдает, как серебристые глаза поднимаются, ловя медленную улыбку и отражая ее через стол.

Когда Гарри составляет свое первое слово, Каллиопа прыгает к нему на колени, тычется носом в лицо, а затем спрыгивает вниз, чтобы побеспокоить Драко, меняя свое местоположение каждые несколько минут, пока в конце концов не засыпает в картонной крышке от набора. Патрик носится туда-сюда, внимательно изучая плитки с буквами и радостно мешая сосредоточиться. По ходу игры они почти не разговаривают, позволяя тишине окутать их, поэтому вскоре Гарри слышит только звуки дома, тихое посапывание Каллиопы, стук плиток и тихий вздох Драко, когда тот складывает слово «КРОВАТЬ» и смахивает свои оставшиеся плитки.

Гарри смеется — такая надежда светится на лице Драко, — но у него тут же перехватывает дыхание от медленной улыбки и протянутой светлой руки. У него все еще есть буквы «З», «M» и «Г», но он проиграл на голову как и всегда.

— Ты победил, — говорит он, позволяя Драко поднять себя на ноги.

— Прости, — шепчет Драко, нежно целует его и тянет к лестнице.

Гарри беспрекословно идет следом, уже думая о мягких одеялах и теплой обнаженной коже. Он пожимает плечами, уверенный, что готов проигрывать этому человеку снова и снова.

— Я не обижен.

Драко оборачивается и смотрит через плечо, и его улыбка — самое яркое, что Гарри когда-либо видел.