Часть 22 (1/2)

К немалому изумлению Андрея, внезапная бледность мгновенно покрыла лицо его помощницы, а её взгляд стал пустым и бессмысленным.

— Катя, что… — так и не заданный вопрос повис в воздухе.

Та стала медленно оседать на пол. Благо, он вовремя подхватил её на руки.

— Чёрт! — Андрей растерялся буквально на секунду (не зная, что предпринять). Но вмиг растерянность сменилась решимостью.

Он подошел к столу. Небрежно, носком туфли, смахнул ворох бумаг (и не только), и бережно опустил Катю на его гладкую поверхность.

«Обеспечить доступ свежего воздуха… освободить шею… расстегнуть первые пуговицы», — короткими фразами всплывала в памяти полученная когда-то информация.

Андрей склонился над Катей и взялся за воротник её блузки.

Звук падающих со стола предметов привлёк внимание Виктории. Она уже ждала гневной тирады босса, но её не последовало. И это было странно. А ещё — вызывало нешуточное любопытство.

Так как заглянуть в кабинет президента она не могла (железно усвоила приказ Жданова — «Без вызова не входить!»), пришлось тайком подглядывать.

Почти не дыша, она опустилась на колени, и припала к узкой полоске стекла, свободной от матирования.

Обескураженная представшим зрелищем, Виктория несколько раз протёрла глаза, затем, подхватившись, ринулась к телефону.

— Кира! Возьми трубку! Да возьми же ты трубку…

После нескольких длинных гудков в телефоне что-то щёлкнуло, и раздался долгожданный голос:

— Алло!

— Твой Жданов уложил Пушкарёву на стол! Представляешь! Собственными глазами видела! И это посреди рабочего дня, — безостановочно тараторила она, — совсем стыд потерял!

Последние её слова потонули в коротких гудках.

— Ну, всё, мымра! Молись!

От предвкушения неминуемой разборки, она стала радостно потирать руки.

— Блин! Не расстёгивается!

Катина белая блузка, с дюжиной пуговиц в потайной застёжке, никак не хотела поддаваться. Может оттого, что пуговицы были уж очень маленькими, а может оттого, что руки Андрея от волнения дрожали.

После очередной неудачной попытки он нецензурно выругался и, схватив первую попавшуюся на глаза папку, стал обмахивать ей Катино лицо.

Как раз в это время в президентский кабинет фурией влетела Кира.

Оскорбительные слова, которые она собиралась высказать предполагаемой сопернице, в буквальном смысле слова застряли поперёк горла.

Помощница Андрея действительно лежала на столе, но без сознания. А её Жданов, как заботливая наседка, топтался возле, пытаясь привести ту в чувство.

— Катенька… Катюша… — приговаривал он, обмахивая и легонько постукивая ту по щекам.

Тревога была ложной, но легче Кире от этого не стало.

То, что Андрей не обратил на неё никакого внимания, а особенно то, с какой нежностью звучало «Катенька!», ещё больше вывело её из себя.

«Ты у меня за всё ответишь, дрянь!» — мысленно пообещала она.

— Бесполезно! — проговорила Кира, подойдя к столу, — это делается не так…

Сквозь редеющую тьму Катя услышала голоса. Разные. Мужской и женский. Смысл сказанного пока от неё ускользал, но сознание медленно возвращалось.

Не успел Андрей перевести взгляд на Киру, как та ударила его помощницу по щеке.

Катя резко открыла глаза. Кожу на лице обожгло болью.

— Что я говорила! — ехидно улыбнулась Воропаева, — проверенный способ! Действует безотказно!

Катя пришла в ярость. Такую бесцеремонность по отношению к себе она не прощала даже в детстве.

Легко соскочив со стола, она в упор посмотрела на Киру. Полные решимости глаза сощурились, и она со всего маху влепила той пощёчину.

Кто бы мог подумать, что пощёчины бывают такие сильные.

Уж точно не Кира.

— Аааааааййй! — взвизгнула она, ловя ртом воздух.

Но, Катя на этом не остановилась.

Андрей, не ожидавший ничего подобного, также смог оценить силу удара.