16. Чужие грехи. Продолжение. (1/2)
— Она уже вся скользкая, сколько ты будешь ее натирать?
— Люблю, когда женщине со мной хорошо. С нами тремя.
Саманта вздрогнула, когда покрытая маслом лапа синеглазого поднялась чуть выше и стала поглаживать ее между ягодиц.
— Понимаешь, к чему я веду, детка?
Саманта сложила один и два, и идея хорошенько попросить уже не казалась такой плохой.
— Пожалуйста.
— Пожалуйста, что?
— Ты обещал. Пожалуйста, сделай это. Я прошу.
Синеглазый турианец потерся теплыми носовыми пластинами о дрожавший подбородок Саманты. Его голос стал звучать еще ниже. Он был очевидно возбужден.
— Ты опоздала. Придется попросить ну очень вежливо, и я, может быть, изменю свое мнение.
— Возьми меня, пожалуйста. Я так хочу. Сделай это, умоляю.
Трейнор казалось, что все эти униженные грязные просьбы произносил ее шепотом кто-то другой, а угол зрения странным образом сместился, будто душа воспарила куда-то к потолку. Слова палача с синими глазами вернули ее на место:
— Ладно, раз я давал слово, салага пока постоит в очереди. А потом ты и его порадуешь, ты же у нас добрая девочка, правда?
У нее нашлись силы только кивнуть. Похоже, похабные разговоры изрядно подогрели синеглазого, и тот порывисто впился в плечо Трейнор. Его зубы слегка царапали кожу, и от образовавшихся мелких ранок по телу ядом растекался страх. Турианец с легкостью приподнял ее бедра, опустил на себя и стал мучительно, болезненно ее растягивать — девушка закусила губу и зажмурилась.
Желтоглазый потрепал ее за щеку, напоминая о себе — она только помотала головой, отказываясь принимать его очевидное намерение. Он был настроен отнюдь не так игриво, как коллега: грубо сгреб растрепанные волосы девушки и заставил повернуться к себе. Когда он начал агрессивно, нетерпеливо толкаться ей в рот, Саманта невольно схватила его за основание члена так, чтобы это не пытались засунуть ей полностью. Возражать желтоглазый не стал.
Плечо выпустили из захвата, а ухо обдало горячим сухим воздухом. Вибрации двухтонального голоса отдавались эхом где-то внизу живота:
— Погладь его, не бойся.
Саманта отстранилась от желтоглазого и взглянула в синие глаза того, кто ей это предложил. Тот откинул голову назад и сладко зажмурился, одновременно резко двинув своими бедрами вверх и притягивая девушку к себе. Она не выдержала и ахнула от острых ощущений.
Желтоглазый разочарованно попытался снова открыть ей рот — Саманта не смела противиться. Двумя когтями он зажал кончик ее языка и потянул наружу. От укола боли на глаза Трейнор навернулись слезы — он будто это заметил и убрал когти, а потом положил крупную, как слива, головку ей на язык, не пытаясь двинуться дальше. Медленно она стала поглаживать его член двумя руками, со страхом глядя ему в лицо.
Синеглазый продолжал вторгаться куда-то глубоко внутрь, и Саманте казалось, что они будут так издеваться над ней целую вечность — между ног уже начинало саднить от непривычных забав. Главный уткнулся в сгиб ее шеи лбом и хрипло попросил:
— Расскажи, как тебе хорошо. Тебе же нравится с нами, девочка?
Сколько прошло времени?
Ей нужно продержаться до пяти.
***
— Ну как, Вега, новости есть?
Вегу тошнило. Он слишком живо представлял себе, что сейчас происходит с Трейнор.
— Десантницы в медотсеке, Трейнор в жилых помещениях.
— Если их разделили, это осложняет дело.
— Их лейтенант собирался забрать Саманту в пять, чтобы передать нам. Она им не нужна почему-то, медику не подошла.
Гарруса тошнило. Его фантазия слишком ярко рисовала картинку того, что сейчас могут делать с двумя девушками из почетного караула. Разработанный план приходилось спешно адаптировать под новые условия. Вопрос был в том, захочет ли Растис вернуть Саманту сам или свяжется с Гаррусом и попросит ее забрать. К шести часам все дела на корабле по традиции должны быть закончены, солдаты собирались на ужин.
Нет, не будет он ее никуда вести, с невеселой усмешкой подумал Гаррус, вспомнив руку Растиса на щеке СУЗИ. Скорее всего, скажет забирать ее ближе к шести. А пока Саманте придется терпеть.
Они могли приступить к операции немедленно, использовав ранее разработанный силовой вариант, но приглашение на корабль турианцев повышало их шансы многократно. Они не только могли оценить ситуацию на месте — расслабленные служащие гарнизона на краю света, скорее всего, соберутся вместе для вечерней трапезы, взаимных подколов и болтовни. Уничтожить их будет гораздо легче, появится возможность отыскать всех троих пленниц.
— Кортез, остановись. Ждем до шести.
Вега уставился на коммандера, будто желая что-то сказать, но не решаясь.
— Вопросы?
— Их надо забирать сейчас.
— Думаешь, я не в состоянии понять, зачем Трейнор потащили в казарму?
Вега отвернулся, в его глазах плескалась ненависть.
— Женщинам часто приходится расплачиваться за наши ошибки, Вега.
Гаррус неотрывно смотрел на хищные очертания патрульного корабля впереди. Сейчас эмоции не имели значения. Его интересовал только точный расчет и объективные шансы на удачный результат операции, и они становились куда выше, если сделать все правильно.
— Ты помнишь последовательность действий, лейтенант? Мы подлетаем к кораблю, ты выскакиваешь и по наружной обшивке топаешь к инженерному шлюзу. Коды доступа я тебе дал, если не сработают, докладываешь мне и используешь горелку. Пробираешься по техническому коридору к энергетическому узлу и связываешься со мной. К этому времени мы должны разыскать девчонок и вытащить их с корабля. Только когда я даю тебе команду, активируешь устройство и с честью отправляешься к духам предков. Взрыв даст возможность Нормандии улизнуть. Вопросы?
Явик широко улыбнулся. Гаррус зло прищурился и посмотрел на него в упор.
— Соскучился по приключениям?
— Еще как, коммандер. Еще как.
Будь Вега проклят, если они в этот момент не подмигнули друг другу.
***
Саманта как во сне пыталась оттереть с груди и ног липкие голубоватые потеки, от которых зудело и стягивало кожу, на самом деле только размазывая еще больше.
— Ты обещала порадовать салагу, малышка. Он у нас парень опытный, говорит, с азари успел побывать. Он тебя точно не разочарует.
Двое уставших турианцев развалились на софе и пускали в потолок облака вполне земного табачного дыма, покуривая в своеобразной манере — плотно обхватывая при каждой затяжке пасть ладонью с зажатой между пальцев сигаретой. Предварительно они заклеили лентой дымоуловитель, и Трейнор даже слабо усмехнулась, вспоминая, как занималась тем же самым с Вегой. Вдвоем они прятались ото всех, как кадеты, чтобы выкурить по сигаретке в конце дня забавы ради и чтобы вспомнить, что они все еще живые люди, а не шестеренки Альянса.
Зеленоглазый «салага» выдернул ее из воспоминаний, подойдя чуть ли не вплотную. Он клацнул жвалами и неуверенно сложил руки на груди, будто ожидая от нее первых шагов. Саманта ничего предпринять не смогла бы, даже если очень бы захотела: только стояла, парализованная ужасом, и думала, что еще они могут с ней сделать.
Голубоглазый и желтоглазый перемигнулись, и последний не удержался от вопроса зеленоглазому:
— Ты же это уже делал, правда?
— Ну та азари сказала, что покажет мне объятия вечности, а потом темнота была и башка неделю трещала.
— Сука…
Они начали хохотать так, что стены тряслись.
— Лучше бы ты дорожку халлекса снюхал за эти деньги, кайфа и то больше. Никогда не давай им себя обмануть.
— Молодо-зелено. Ладно, будешь становиться взрослым под чутким руководством старших товарищей.
Они снова заржали, и сейчас было непонятно, кто боится предстоящего контакта больше — Саманта или ее будущий любовник поневоле.
— Помоги ему раздеться, а то малец сейчас в обморок свалится.
Саманта понятия не имела, чем могла ему помочь, и все, на что у нее хватило сил и решимости — уцепиться и потянуть за ворот бронекостюма. Это будто вывело зеленоглазого из прострации, и он принялся щелкать застежками, быстро стаскивая с себя от волнения вообще все. Голубоглазый и желтоглазый часом ранее практично обошлись только нижней частью брони.
И вот он стоял перед ней совершенно голый, как и она перед ним. Трейнор боялась опустить глаза ниже, ее взгляд сверлил темные пластины на его груди и плечах, покрытые такими же вычурными красными узорами, что и лицо. Сейчас для нее весь мир сжался до этих причудливых мазков краски.