Конец сомнительной истории (1/2)

Стоило Крису покинуть страну, Лара собрала вещи и уехала на первом же поезде до Ленинграда. Она буквально сбежала, не попрощавшись с Муслимом, не предупредив даже Киру. Просто оставила ключи от машины, забрала маленькую сумочку и ушла. Странным вышло их прощение, девушка была уверена, что ждет отъезда историка, но, когда они прощались в аэропорту, Лара расплакалась у него на плече и не могла сдержать слез. Ей не верилось, что ее ревнивый американец, связывавший ее с миром декабристов, просто испарится. Лара ухватила его за рукав и не могла отпустить. Крис обещал вернуться за ней, говорил, что любит, но Лара в этом слышала тоже, что в словах Марка. Он ее оставляет.

Позови Крис ее с собой, придумай Крис какой-нибудь хитроумный план ее бегства из Союза, она бы бросилась за ним, позабыв и любовь к Петербургу, и Муслима, и брата. Дай ей Мид реальную надежду и все сложилось бы иначе. Утром следующего дня Лариса Ворон не сидела бы в приемной товарища Касторского, с отчетам в руках.

— Ворон? — Дмитрий Викторович с неподдельным интересом смотрел на сотрудницу, которая совсем недавно покинула должность, избрав весьма неприемлемый способ.

— Я могу войти? — Вставая, Лара поправила юбку.

— Заходи, раз сама прийти соизволила. Я уж было подумывать начал, что ты со своим историком все же сбежала.

Как бы его не злила Лариса с ее закидонами, нужно отметить, что он вздохнул с облегчением, увидев ее тем утром.

— Разве сбежать с историком так просто? — фыркнула Лара и вошла в кабинет. — Вы же сами сказали, что страна меня не отпустит, что мне о брате думать нужно... Знаете, а манипулировать моими сестринскими чувствами — некрасиво.

Она говорила все это без ноты подлинного раздражения, в присущей ей раньше манере. Дмитрий Викторович работал слишком давно, чтобы заподозрить, будто те Ларины скандалы и истерики были вовсе не просто так.

— Могу я узнать, что это было?

На этот вопрос Лара лишь пожала плечами будто не понимала, что именно он имеет ввиду.

— Ворон, ты здесь сидишь, ресницами хлопаешь, а между тем у меня распоряжение к награде тебя представить. Что это вообще за история с британской разведкой? — Касторский сделал глоток холодного чая, подумал и добавил: — Ты же не просто так меня тогда в квартиру не пустила, я прав?

Лара лукаво улыбнулась и одобрительно кивнула.

— Ты хотела, чтобы историк услышал нашу ссору? — продолжил догадываться Касторский.

Лара снова улыбнулась и не было в ней той загнатостсти, той болезненности. Дмитрий Викторович покачал головой, испытывая какую-то отцовскую гордость за смышленую девчонку.

— Я просто так вообще ничего не делаю. — она немного помедлила, — А я могу опять в отделе работать? Не люблю я безработной быть.

— Я твоего увольнения не подписывал и не подпишу. — поморщился Касторский.

— Спасибо. К слову, я же к вам с сувенирами из столицы! — Лара протянула ему свою аккуратную папку, — Вы правы были, Кристиану действительно документы перед отъездом передали. Следовательно с заданием я справилась. — она гордо приподняла подбородок, будто ждала похвалы.

Резким движением Касторский открыл папку и стал перебирать чертежи ракетных установок, планы расположения частей и еще какие-то расчеты. Удивленно он посмотрел на Ворон:

— Лариса, неужели он не хватился?

— Нет, и не думаю, что хватится, до приезда в США уж точно, — Лара откинулась на стуле, — я подменила эти бумаги другими. Теперь он вывозит один роман, здесь к печати не допущенный... — девушка улыбнулась. — К тому же, есть у меня предположение, что мистер Мид не знал, что именно заботливо передали ему из посольства.

— Не понимаю... — признался Касторский, пропустив мимо ушей, что с легкой руки Лары будет опубликовано что-то запрещенное. — Как ты это провернула...

— Дмитрий Викторович, так вы отчет почитайте.

Касторский внимательно просматривал бумаги, пока Лара легкомысленно рассматривала люстру. Офицер старательно скрывал улыбку, но даже беглого взгляда на столь ценные данные, добытые этой странной девушкой, хватало Касторскому, чтобы сделать предположение о том, что девчонку ждет блестящая карьера. Он оторвался от чтения, бросил короткий взгляд на совершенно расслабленную сотрудницу, и не мог понять, как столь беспечное создание смогло не только выполнить, но и выдержать груз подобной ответственности. Положа руку на сердце, еще в самом начале операции, крича ей, что бумаги нужны любой ценой, он не рассчитывал, что девчонка и правда их принесет.

— Товарищ Касторский, вы, кстати, тогда обмолвились, что мне орден выдадут, — она кокетливо накрутила прядь на пальчик.

— Я про орден ничего не говорил, — хмыкнул полковник.

Лара не растерялась и продекламировала:

Нет, ребята, я не гордый!

Не загадывая вдаль,

Так скажу: зачем мне орден?

Я согласен на медаль!

Касторский не выдержал и рассмеялся. Ничего он не мог поделать: нравилась ему Ворон со всеми ее причудами.

— Больно шустрая вы, товарищ Ворон! Не спешите, с тем, как ты это задание выполнила, не удивлюсь, если и орден получишь.

— Служу Советскому Союзу! — воскликнула девушка. — Я могу идти?

— Иди, — изобразил усталое равнодушие полковник КГБ, — Я тебя позже вызову. Ты в Ленинграде будешь?

— А можно уехать? — отчего-то воодушевилась Лара.

— А тебе куда-то нужно? — напрягся Касторский, опасаясь, что за идеально выполненным заданием стоит ее план побега в США.

— Ой, а вам интересно? — на ее лице заиграла кокетливая улыбка.

Касторский смотрел на ее ребячливость и думал о том, как быстро Лариса забыла нанесенное ей оскорбление. Она ведь такую сцену устроила, кричала, что никто ее здесь не уважает, заявление об уходе написала... А теперь сидит вся такая разодетая, смеется и паясничает.

— Кирилл в Москве меня с Муслимом Магомаевым познакомил! Я если вам здесь не нужна, хотела бы обратно в Москву и к моему другу на концерт!

— Ты стало быть теперь еще и подруга того самого? — Касторский скрестил руки на груди. — Ты сейчас не преувеличиваешь степень вашей близости?

Лара припомнила, как она полуголая плескалась по пьяне с Муслимом в реке, и скромно отозвалась:

— Надеюсь, что в этом вопросе я не обманываюсь... А вам автограф нужен?

Касторский издал сдавленный смешок:

— Иди уже.

Когда девушка практически достигла выхода, он окликнул ее:

— Лариса.

— Да?

— Это ведь вы свое отстранение подстроили?

Лара ничего не ответила, лишь снова улыбнулась и пожала плечами. Оставшись наедине со своими мыслями, Дмитрий Викторович набрал номер старого знакомого с Лубянки:

— Володь, тебе еще нужен кто-то надежный Магомаева проконтролировать в поездке?

***</p>

Напевая «Я бросила школу, сожгла тетрадки и портфели», Лара с удивлением обнаружила, что входная дверь не заперта.

— Здесь кто-то есть? — негромко обратилась она к пустому коридору.

Не уверенная в том, что кто-то действительно нарушил ее уединение, девушка по ухватилась за длинную обувную ложку. Конечно, оружие было скверным, но в 70-х Лара избавилась от привычки носить ножик на подвязке.

— Ха! А я тебе говорил, что она здесь! — из кухни высунулся Кира в переднике.

— А не должна? — вздохнула Лара, вешая ложку на место.

— Муслим вот думал, что ты умерла. — пожал плечами Кира, — Иди на кухню, мы обедать собирались.

— Муслим? — Лара быстро заглянула в ванну помыть руки и только теперь, отряхивая их от воды, вошла на кухню.

За столом со смущенным видом сидел именитый исполнитель.