Вещи, которые не осознать (1/2)

Некоторые вещи можно увидеть, но вот осознать и осмыслить — едва ли. Например, Крис с упоением рассказывал Ройсу, как мисс Ворон, на коне, точно амазонка, задержала британского шпиона. Ройс, попивая бурбон, только усмехнулся: были у некоторые фантазии о воительнице Ларе.

Лара довольно редко сталкивалась с тотальной несправедливостью. Как правило, если она получила от руководства, то только за дело. Но вот сейчас, выслушав публичное порицание, губы ее сначала дрогнули. На миг Касторскому показалось, что наконец-то гордая Княгиня расплачется, но нет. Она проследовала в кабинет начальника, дождалась, когда он подпишет ей отстранение и направление. А затем, убедившись, что комната пуста, произнесла:

— Дмитрий Викторович, а какое зло я вам сделала, что вы так мою честь позорите?

— Ворон, это обычная процедура. У вас работа такая, все всё понимают. Не начинай. — Касторский не любил женских истерик и быть неправым.

— Обычная процедура? — она нервно усмехнулась. — Там, в коридоре, весь отдел, вы при всех сказали, что я больна... Вы говорите, что у меня работа такая. Какая? У меня обычная советская работа в сфере туризма. Я не делаю ничего дурного... Ничего...

Мертвенно бледная, она была стойкой. Губы ее то и дело срывались в улыбку.

— Не нужно этой драмы! Просто так жалобы не поступают!

Касторский раздраженно стукнул ладонью о стол. Знает он чем в его отделе молодежь промышляет, а эта здесь святую невинность строит.

— Да, что вы?... — Лара хотела уже покинуть кабинет, как вдруг замерла и горько заметила: — вам ведь куда проще меня призерать, как и всем здесь. А знаете, ведь всем было бы куда проще, если бы я сифилисом пол Америки заразила. Глядишь, Союзы бы и в холодной войне победили... Доброго дня, Дмитрий Викторович, я справку от гинеколога занесу, будьте покойны.

Она вышла в коридор, прервав бурное шушуканье прочих сотрудников НОПО. Бросила беглый взгляд на шляпу Фредди, в которой небрежно лежали ставки на ее заразность срамной болезнью. Девушка поджала губы, раскрыла сумочку и достала двадцать пять рублей.

— Пожалуй, поставлю на свою честь.

— Было бы на что там ставить, Княгиня! — фыркнула Люси, закидывая ногу на ногу.

Лара неспешно закрыла сумочку и также медленно подняла голову на усмехающуюся коллегу:

— Графиня. — холодно произнесла Ворон.

— Что? — безмятежность опальной пугала.

— Мне льстит, что вы, — Лара обвела собравшихся взглядом, — прибавляете мне статуса, но я графиня Лариса Константиновна. И, Люся, каких бы доносов ты на меня не написала, чести во мне будет поболе твоего.

— Чего?! — Люси резко выпрямилась, поставила обе ноги на пол и, отчего-то приготовилась защищаться. — Больно ты мне нужна с твоим историком! Сама непонятно с кем спишь, а потом честных людей обвиняешь!

— Стало быть я не права? — Лара приподняла бровь, — в таком случае, прошу простить.

И словно ничего не стряслось, будто не унизили ее при всех этих злобных мажорах, Княгиня вышла прочь.

— Не, ну, вы слыхали? — возмутился Мэтью.

— Нашлась аристократка! — подхватила Мэри.

— Как ее здесь вообще держат?! — вскинулась Люси.

— Очень просто, ее братец тесно с Фурцевой общается! Вы пони... — Алекси не договорил.

— Прекратить этот цирк — из кабинета вышла темная фигура Касторского.

Офицер печально посмотрел вглубь коридора, вслед Ларисе. Отчего-то, впервые за долгое время ему стало стыдно. Не сильно, но какой-то неприятный скрежет где-то в районе сердца.

***</p>

Странно было не работать. Девушка одернула рубашку, взятую из шкафа Кириллушки, зашнуровала кеды, привезенные Ройсом. Она еще немного помялась в коридоре и наконец вышла в летний зной.

Чуть больше жизненной несправедливости Лара ненавидела своего участкового гинеколога. Противная старая женщина, которая предпочитала выступать в роли полиции нравов, а не экспертного врача.

— Добрый день, Анна Николаевна! — Лара плотно закрыла за собой дверь.

— Ворон? — женщина посмотрела поверх очков. — Ты ж была на осмотре в марте.

— Соскучилась по вам, Анна Николаевна, — уклончиво отозвалась Лара, ощущавшая себя школьницей у завуча. — Нужно анализы сдать.

— Что за молодежь! Замуж еще не вышла, а уже! — она махнула рукой бегло просматривая направление. — Что за работа у тебя такая? Боюсь представить!

— Работа как работа. — Лара пожала плечами.

— Ты же советская девушка, — покачала головой старая врачиха, — а выглядишь и ведешь себя...