Часть 41. Поиск лазутчика (2/2)
— Она очень-очень древняя. Поэтому и традиция странная. Наверное… — Акаба задумался. Их семья не просто странная. Она аномальная. Но, даже изучив всю историю, Акаба не мог сказать, почему всё повторялось из раза в раз. Их история действительно началась так давно, что первые записи были утрачены. И сказать, проклятье это или Божий дар было невозможно. Всегда первенец. Всегда маньяки, убийцы и психопаты. Как бы о них не заботились, как бы ни старались подавить. В конечном итоге всё повторялось с появлением первенца в семье, хоть ты лопни, хоть ты тресни. Словно только истребив всю их семью можно было закончить этот дьявольский круговорот однозначных палачей в мире.
— Неужели у нас в стране когда-то было такое безумие?.. — не верил Ранжиро. Он многое повидал, но о таких отшибленных традициях ещё не слышал.
— Босс, мы в Японии. Во времена самураев у нас практиковались харакири, — хохотнул Акаба, отбросив, наконец, осколок. — Наша семья действительно необычна. Ты боишься?
— Нет, — сразу же твёрдо ответил Кияма. — Но я волнуюсь за тебя.
— Не стоит. В моём поколении хороший глава. По нему не скажешь, но он заботлив. Твоему брату повезло, что для Вальта он друг, а не враг, — Акаба не стал больше ничего добавлять, отправляясь на поиски Драма. Им стоило отправиться домой поскорей. Айге уже не терпелось увидеться со старшим братом, который возродил ещё одну своеобразную традицию.
***</p>
Пусть Вальт и предложил найти лазутчика, на самом деле это было не такой простой задачкой. Даже с идеями Вальта это было сложно выполнимо. Ведь тот, кого Аой хочет попросить об одолжении может быть совсем не простым парнем.
В любом случае, максимум, который он сможет выжить, не приближаясь к своей «цели» — это умозаключения Ранжиро. Несмотря на свою проницательность, Кияма младший всё ещё неопытен и юн. Он может серьёзно ошибаться, пусть и не замечает этого.
Приход Айги означает возможность узнать больше, прежде чем кидаться в пламя войны. Долго его противник ждать не станет, значит, чем быстрее он уничтожит слухи на корню, тем лучше.
— И что ты только нашёл в этом парне? — совершенно не понимает Акаба. В его глазах тот синеволосый парнишка из шайки Киямы не стоит и взгляда Аоя, но старший обратил своё внимание именно на него. — Ничего в нём нет. Обычнее некуда! В драке посредственность, в разговоре посредственность…
— Именно, — Вальт улыбается, подсаживаясь к Айге ближе, и смотрит с искренним детским задором. Как он и думал, парнишка с «солнцем» на щеке занятная личность. У любого человека есть что-то, чем он выделяется. Он может быть хорош в драке, или наоборот плох. Он может быть хорош в учёбе или плох. Он может легко находить общий язык, и может отталкивать от себя всех одним лишь взглядом. Нет, и никогда не будет посредственности в их мире просто так. Любой дурак будет пытаться выделиться на фоне остальных. Даже больше, в их мире не выделяться слишком сложно. Где-то да накосячишь. Если, конечно, ты не пытаешься залечь на дно. А причины тому могут быть совершенно разные…
— Хочешь сказать, что я не прав? — Акаба тушуется, пытаясь отвести глаза. Выходит откровенно плохо, поэтому он пялится на Вальта. На спрятанные в домашнем, давно растянутом свитере кисти рук, на красивые ключицы. Говорят, что они присущи только худым, но всё это глупости. Красивые ключицы тоже генетика. А у Вальта они были изящные, пусть так и не принято говорить про мужчин…
— Нет, ты прав. Он посредственность. Самая настоящая посредственность. Такая же, как и я, — улыбка на лице Вальта заставляет Айгу сглотнуть вязкую слюну. Аой выглядел довольной лисицей, получившей своё лакомство. Воздух резко стал горячее, обжигая лёгкие Акабы. Или ему так лишь показалось, и жарко вовсе и не было? Вальт не стал бы просто так утепляться в целый свитер, который, к тому же, совершенно не скрывает его шеи с чужими, синими следами на коже. Айга выдохнул, желая коснуться этой шеи и сам, но быстро взял себя в руки.
— Как ты?.. Вовсе не похож, — искренне ответил Акаба, считая, что никто не может быть похож на Вальта. Никто не может сравниться с ним.
— Не бурчи, — хихикнул Аой, замечая, как его младший брат пытается отстраниться. Честно говоря, смущение Айги вызывало противоречивые чувства. С одной стороны, Вальт был уверен в преданности Акабы, с другой… что-то подсознательно заставляло его остановиться и не совать нос в это дело глубже. Или он нарвётся на укус обиженного зверька, чей покой он потревожил. — Лучше подумай. Кому может быть выгодно не привлекать к себе лишнего внимания?
— А почему он не может быть обычным? — не понимал Акаба. Среди его знакомых было много посредственностей. Так чем вдруг выделился именно этот?
— Хорошо. Дам тебе другое задание. Найди самую большую посредственность в шайке Ранжиро, помимо нашего драгоценного дикобраза, и проследи за ним. Поверь, ты узнаешь много нового, — потрепав младшего по волосам, Аой встаёт из-за стола, начиная готовить ужин. Разговоры — это, конечно, хорошо, но сегодня готовка на нём. Драм слишком устал, съел пачку кириешек и сказал, что завалится спать до утра. Какая глупость. Встанет ночью и снова слопает все сосиски в доме. Поэтому Вальту пришлось встать в этот день у плиты.
— Бред… — в сердцах ответил Айга, а сам не поворачивался к Аою, лишь бы снова не начать его разглядывать. Однако это совершенно не помогало. Он слышал, как Вальт ходит сзади него. Слышал, как стучит друг о друга посуда, как гремят ложки, как старший дует на еду, прежде чем попробовать на вкус, определяя, готово или нет. И воображение дорисовывало всё само. И как бы ни круче, чем то, что происходило в реальности.
Не выдержав, Акаба сказал, что тоже не голоден. Хотя его живот сразу же начал протестовать, громко урча в противовес его словам.
Тогда Вальт легко надавил на плечи младшего, чтобы тот сел обратно за стол.
— Всё уже почти готово. Посиди ещё минутку, хорошо? — мягкий и домашний голос Аоя заставил неосознанно кивнуть. О чём Айга пожалел почти сразу же, осознавая, он уступил. И теперь ему ничего не останется кроме как ждать своей порции несомненно вкусного ужина. Не такого, как дома у мамы. Но Акаба не помнил, чтобы хоть раз считал ужин у Вальта хуже. Аой тоже неплохо готовил. Хотя Драм, пожалуй, его в этом деле обгонит. Иногда Вальт даже готовил булочки или хлеб. И это было шикарно. А ещё шикарно было наблюдать за тем, как ест сам Вальт. Пусть он и не старался, но выглядел мило. Не напихивал рот, как это делали Драм или Айга. Он из тех, кто ест дольше, но прожёвывает тщательней.
Во время еды Вальт не любит говорить, особенно, если приготовил он сам. Часто залипает в телефон, порой слушает то, что плетут Айга и Драм, но… когда они наедине, у Акабы язык не поворачивается, чтобы что-то сказать. Да и ведёт он себя, как дурак. Словно разучился сразу, и говорить, и есть, и внемлять чужую речь. Словно что-то в голове ломается, и он может залипнуть на долгое время, пока Аой не щёлкнет перед ним палочками, говоря, что еда стынет.
Айга даже не может сказать «спасибо» за «подарок» на его щеке. И что-то подсказывает Акабе, что его странная слабость к Вальту только увеличится в ближайшие дни.