Часть 4 (1/2)

- Сулейман, - мягко сказала Хюррем, глядя с нежностью на падишаха, - Селим не виноват в том, что народ требует вернуть Мустафу санджак-беем. Ты слишком несправедлив к нему. Если бы ты только знал, как он мучается…

Сулейман поднял усталый взгляд на султаншу и отложил перо с пергаментом в сторону, скрестив пальцы в замок на столе.

- Хюррем, я не желаю это обсуждать, - спокойно, но строго ответил он. - Селим уподобляет своим страстям, что непозволительно для шехзаде.

Женщина сомкнула губы и отвела взгляд.

- Ты можешь идти, Хюррем, - добавил султан, возвращаясь к письму.

Хюррем сделала поклон и медленно вышла из покоев, все еще надеясь, что султан образумится или хотя бы задумается. В любом случае она дала ему пищу для ума и рано или поздно ему придется разобраться с этим.

Хасеки быстрыми шагами направилась по золотому пути в сторону комнаты валиде, а Эста спешила следом за ней. Обе молчали, пока Хюррем не прервала тишину:

- Ты что-нибудь слышала о том, что вчера ночью шехзаде Баязид приехал во дворец?

Глаза Эсты округлились. Соврать или сказать правду?

- Что-то похожее слышала от наложниц, - неуверенно сказала она. – Возможно я путаю.

Хюррем резко повернула налево, решив направиться прямиком в покои сына, чтобы узнать в чем причина его тайного визита. Резко распахнув двери комнаты, Хюррем вошла первой, а следом за ней Эста, опустив голову.

- Матушка?! – удивленно воскликнул Баязид, смотря на женщину.

- А почему ты еще не зашел ко мне и не сообщил, что вернулся?

- Не хотел Вас тревожить вчера поздно ночью. Хотел навести сегодня после обеда.

Баязид встал и поцеловал руки матери, приглашая ее сесть на тахту у окна.

- Эста, можешь подождать у двери, - сказала она своей служанке и Баязид резко посмотрел на девушку, нахмурившись. Их взгляды на секунду пересеклись. Баязид узнал в ней вчерашнюю незнакомку, случайно подслушивавшую его разговор с Хуриджихан.

- У Вас новая служанка? Давно ли?

Хюррем закатила глаза и всплеснула руками.

- Да что вы все привязались к этой служанке? Что ты, что Селим! Девушек вам стало мало в гареме?

Баязид одарил мать легкой и веселой улыбкой и помотал головой. Как бы он хотел признаться ей в пылкой любви к Хуриджихан, но не мог. Хотя и каждую ночь думал о том, что рано или поздно их отношения станут известны всем, поэтому будет лучше, если она обо всем узнает из его уст лично.

- Ты что-нибудь слышал о том, что на твоего брата жаловались в санджаке? – осторожно спросила хасеки, глянув на сына.

Улыбка с лица шехзаде пропала. Он кивнул.

- Но я даже не удивлен этому, матушка. Зная Селима и его пристрастие к вину, которое он никак не может в себе одолеть, какой из него санджак-бей Манисы? Едва ли он достоин находиться там. Ахмед-паша правильно поступил, что обо всем доложил повелителю.

- Ахмед-паша доложил не потому, что беспокоится за Селима, а потому что он на стороне Махидевран султан, которая до сих пор не может смириться с тем, что Мустафу отправили в Амасью. И поверь мне, Баязид, они будут делать все возможное, чтобы вернуть туда Мустафу.

- Но Мустафа все-таки больше достоин этого санджака, нежели Селим.

Хюррем не могла поверить своим ушам. Разве так она воспитывала своих сыновей? Разве хотела она, чтобы эти двое так друг друга ненавидели, что готовы были воздвигнуть на трон врага, который без зазрения совести отправит их в могилу при первой возможности.