Часть 137. Снова Мянь Мянь.( И Вэй Юаньдао) (2/2)
Мужчина, молодая женщина и девочка лет десяти смотрели на них настороженно. Женщина вытащила меч.
— Кто вы?!
Вэй Усянь спокойно ответил:
— Кто я — неважно. В конце концов, я — человек, а не нечто иное.
Женщина хотела сказать что-то ещё, но увидела стоявшего позади Вэй Усяня Лань Ванцзи и тут же замешкалась.
— Ханьгуан-цзюнь?
Женщина перевела взгляд на Вэй Усяня и слегка растерянно и смущенно прошептала:
— Т-тогда вы… вы…
Лицо Вэй Усяня озарила улыбка, кажется он только что осознал:
— Так ты — Мянь-Мянь?
Мужчина рядом с женщиной пристально уставился на него:
— Почему вы называете имя моей дочери?
Лань Ванцзи приветственно кивнул женщине.
— Дева Ло.
Женщина заправила выбившиеся пряди за ухо и поприветствовала в ответ:
— Ханьгуан-цзюнь. — А потом посмотрела на Вэй Усяня. — Молодой господин Вэй.
Вэй Усянь широко улыбнулся ей.
— Дева Ло. О, вот я и узнал, как вас зовут.
Ло Цинъян застенчиво улыбнулась, словно внезапно вспомнив прошлое, отчего ей стало неловко. Она потянула мужчину, заставляя встать на ноги.
— Это мой муж.
Лань Ванцзи на миг показалось, что Вэй Усянь сейчас скажет, показывая на Лань Ванцзи: «А это мой.»
Стало весело, но Вэй Усянь, конечно же такого не сказал. Они разговорились с мужчиной.
Вэй Усянь спросил:
— Хотелось бы узнать, из какого вы клана, к какому принадлежите ордену?
Мужчина честно и с удовольствием ответил:
— Ни к какому.
Ло Цинъян посмотрела на своего мужа и с улыбкой объяснила:
— Мой муж не из мира заклинателей. Он был торговцем, но всё же добровольно захотел ходить вместе со мной на ночную охоту…
Вэй Усянь спросил:
— Сюда вы тоже пришли на ночную охоту?
Ло Цинъян кивнула:
— Да. Я слышала, что духи одолевают заброшенное захоронение на этой горе и тревожат местных жителей, вот и решила посмотреть, не смогу ли чем-нибудь помочь. Надо думать, вы вдвоём уже всё зачистили?
Вэй Усянь сказал:
— Вы были одурачены местными.
Ло Цинъян замерла.
— Как это понимать?
— Они всем говорили, что им докучают назойливые духи, но на самом деле это они ограбили могилы и растревожили мёртвых, после чего и получили ответный удар от тех, кто был там захоронен.
Голос мужа Ло Цинъян звучал озадаченно:
— Неужели это правда? Но даже если речь идёт об ответной реакции духов, откуда в таком случае взялось столько жертв?
Вэй Усянь и Лань Ванцзи обменялись взглядами.
— Тут они тоже солгали. Никаких жертв не было, мы проверили. Только несколько жителей из тех, кто грабил могилы, на несколько дней слегли от испуга перед призраками, а ещё один сломал ногу, пока бежал что есть сил. За этим исключением никаких человеческих жертв не было. Все эти сказки выдумали лишь для привлечения внимания.
Муж Ло Цинъян воскликнул:
— Так вот что произошло! Совершеннейшее бесстыдство.
Ло Цинъян вздохнула:
— Ох, эти люди… — Казалось, она что-то припомнила и покачала головой. — Они везде одинаковы.
Вэй Усянь кивнул.
— Я их припугнул. Скорее всего, после этого они вряд ли снова примутся грабить могилы, а значит и духи их больше беспокоить не будут. Дело сделано.
Ло Цинъян сказала:
— Но что если они найдут других заклинателей, чтобы силой подавить духов…
Вэй Усянь усмехнулся.
— Я показал своё лицо
Если Старейшина Илин показался сам, заклинатели наверняка разнесут весть об этом. Люди будут считать, что он объявил это место своей территорией. И какой заклинатель после этого осмелится явиться и навлечь на себя его гнев?
Ло Цинъян улыбнулась.
— Так вот в чём дело. Увидев, как перепугалась Мянь-Мянь, я подумала, что она наткнулась на какого-то духа. Пожалуйста, простите нас за бесцеремонность.
— Конечно, не беспокойтесь. Пожалуйста, простите нас за то, что испугали малышку Мянь-Мянь.
И тут Лань Ванцзи заметил, что Вэй Усянь, пряча за спиной руку, в которой была зажата лобная лента, широко улыбнулся.
— Мянь-Мянь — вылитая вы в юности, дева Ло.
Лань Ванцзи взглянул на него, но промолчал. Кажется, его солнце неисправимо. Флиртует с женщиной нагло в присутствии вторых половинок.
На лице Ло Цинъян расцвела смущенная улыбка.
— Молодой господин Вэй, и вам не стыдно это говорить? Вы действительно помните, как я выглядела в юности?
— Конечно, помню! Вы с тех пор не слишком изменились. Так, а сколько ей лет? Я подарю ей денег.
Ло Цинъян вместе с мужем тут же запротестовали:
— Что вы, не нужно.
Вэй Усянь рассмеялся.
— А вот и нужно. Всё равно платить буду не я.
Лань Ванцзи без лишних слов, привычно вытащил деньги и вложил их в руку Вэй Усяня.
— Мянь-Мянь, а ну-ка, поблагодари Ханьгуан-Цзюня и молодого господина Вэя.
Мянь-Мянь пробормотала:
— Спасибо, Ханьгуан-цзюнь.
Вэй Усянь спросил:
— Мянь-Мянь, это ведь я дал тебе монеты. Почему ты не поблагодарила меня?
Мянь-Мянь бросила на него сердитый взгляд. И как бы он её ни дразнил, она упорно отказывалась с ним разговаривать, смотрела вниз и теребила красный шнурок на шее, на котором висел искусно сшитый мешочек для благовоний.
В конце концов они расспрощались и разошлись по разным сторонам.
Вэй Усянь сказал Лань Ванцзи:
— Поверить не могу, что у той девчонки из прошлого уже есть дочь, такая же юная девушка!
Лань Ванцзи ответил:
— Мгм.
На сердце скребли кошки. Девушка из прошлого не давала покоя. Кажется, все-таки она ему нравилась. Да и сама девушка явно была неравнодушна к Вэй Усяню.
И этот флирт, смущенный румянец на лице девы Ло. Ох, как тяжело все-таки! Тяжело любить это солнце, невозможно не любить его, как сложно. Лань Ванцзи тоже не железный.
«И еще ленту мою спрятал, чтобы она не заметила в чьих руках лента второго нефрита. Как обидно.»
Лань Ванцзи уже в который раз, стараясь скрыть замешательство на своем лице, смахнул с рукава несуществующую пылинку и, придав своему голосу максимум равнодушия, что конечно же не получилось. А вышло весьма прохладно:
— Пожалуйста, верни мне мою лобную ленту, Вэй Юаньдао (1)
(1) В древнекитайском стихотворении неизвестного автора есть строка «Мянь Мянь Сы Юань Дао», что переводится примерно как «Бескрайность тоскует по дальним краям». Вэй Усянь в прошлом назвался Мянь-Мянь Юаньдао, поскольку это означало бы, что Мянь-Мянь изнывает от любовной тоски по нему.)
Вэй Усянь удивленно уставился на своего зануду, потом немного задумался, как будто пытаясь сообразить. Потом цокнул языком и рассмеялся:
— Эй, Второй Молодой Господин Лань, да ты уксус попиваешь, как я посмотрю?
Лань Ванцзи опустил голову. Стало стыдно, что не сдержался. Сколько раз он чуть не плакал, когда вокруг мальчика звезды крутились обожатели. А как он ревновал его в юности к Цзян Чэну, к Цзян Янли, к Мянь Мянь, к Незнайке, к неизвестной девушке на горе Бэйфан, к Вэнь Нину, даже к собственному брату ревновал. Он сходил с ума от ревности, но ни разу не подал виду, даже ни один мускул на лице не выдал его состояние.
А тут так глупо попался!
Вэй Усянь остановился перед ним, обнял одной рукой за талию, а второй приподнял его подбородок, затем со всей серьёзностью произнёс:
— Скажи мне правду. Сколько лет ты уже пьёшь из этой бутыли с уксусом? Как тебе удавалось так хорошо это скрывать? Я ни разу не учуял даже нотки кислинки.
Лань Ванцзи как обычно подчинился и поднял голову, и в этот момент шаловливая рука скользнула к его груди, прихватив кое-что с собой. Вэй Усянь тут же изобразил удивление:
— И что же это у нас?
Это был мешочек для денег Лань Ванцзи.
Вэй Усянь покрутил в одной руке мешочек тонкой работы и ткнул в него пальцем другой.
— Ханьгуан-цзюнь, ох, Ханьгуан-цзюнь, взять без спроса — значит украсть. Как тебя тогда называли? Наследником знаменитого ордена? Образцом для подражания? Хорош образец — пьёт тайком сильнейший уксус и крадёт подаренный мне девушкой мешочек для благовоний, чтобы потом носить в нём деньги. Неудивительно, что придя в сознание, я не мог найти его, как ни искал. Если бы на шее малышки Мянь-Мянь сейчас не висел точь-в-точь такой же мешочек для благовоний, я бы даже не вспомнил о нём. Ты только посмотри на себя, ай-яй-яй. Признавайся. Как ты мог забрать его у меня, когда я был без сознания? Как долго ты ощупывал меня, чтобы его найти?
Ох, как было и стыдно и неловко в этот момент! Лань Ванцзи совсем растерялся.
«Дурак! Зачем ляпнул? Поистину, Лань Чжань, ты лучше выглядишь, когда молчишь. Молчи и дальше. Надо же так глупо попасться…»
Он машинально протянул руку. Вэй Усянь подбросил мешочек, уклонился от Лань Ванцзи и отошёл на пару шагов.
— Отбираешь силой, поскольку нечего сказать в ответ? К чему смущение? Смущаться из-за такого… я наконец понял, почему я такой бесстыдник. Нам действительно судьбой предназначено быть вместе. Всё потому, что весь мой стыд был вверен на хранение тебе.
Он сделал вид как будто сейчас убежит от Лань Ванцзи, продолжал дразнить его:
—Ты только посмотри на себя. Не только тайком воруешь вещи, у тебя ещё и тайная любовная интрижка. Да к тому же противоречишь сам себе. Испортился до мозга костей!
Лань Ванцзи одним прыжком настиг его и наконец поймал, крепко сжав в объятиях, а потом возразил:
— Мы совершили три глубоких поклона, так что уже считаемся… супругами. Назвать это интрижкой нельзя.
Но словесный поток Вэй Усяня невозможно было остановить.
Лань Ванцзи сжал его крепче в обьятиях и наконец то с удовольствием поцеловал.