Часть 119.Катастрофа.(наш нефритовый мальчик на грани суицида) (2/2)

«Вэй Ин! Опять твоя доброта не имеет границ! Чем я плачу за твою доброту? За твое понимание? Не каждый день тебе приходится жалеть отвергнутых воздыхателей! Но ты неизменен! Ты, действительно, солнце! Самое яркое и самое тёплое солнце! ”

Лань Ван Цзи, с трудом сдвинулся с места, поднял с пола кошелек и положил на стол серебряный слиток. Выражение на лице хозяйки заметно смягчилось, но все же, прижав ладонь к груди, она не удержалась от порицания:

—Молодой господин, не серчайте, но как вы могли бросаться такой опасной штукой, как меч? Ничего страшного, что вы проделали дыру в циновке и полу, но что если бы вы кого-нибудь поранили?

Вэй У Сянь поспешил уверить:

—Да-да, госпожа, вы совершенно правы.

Хозяйка взяла деньги.

—Что ж, значит, на этом пока и закончим. Да и поздно уже. Можете сначала отдохнуть. Я переселю вас в новую комнату, а с этой разберусь завтра утром.

Вэй У Сянь ответил:

—Да, конечно, спасибо вам… Постойте! А можно нам две комнаты, пожалуйста?

Сердце Лань Ванцзи совсем омертвело. Он опять начал падать в черную бездонную пропасть. Вэй Усянь отрезал ему любой путь к хоть какому-то примирению! Это был конец! Все!

Хозяйка озадаченно спросила:

—Почему две?

Вэй У Сянь, не удостоив даже взгляда Лань Ван Цзи, тихо сказал:

—Во хмелю я веду себя будто безумный. Вы же сами видели, да? Я разбрасываю вещи и дурачусь с мечом. Не хотелось бы ранить кого-нибудь.

Хозяйка воскликнула:

—А ведь правда!

В итоге она действительно расселила их по разным комнатам, после чего отправилась вниз, придерживая подол платья.

Вэй У Сянь громко поблагодарил ее и открыл дверь в свою комнату. Развернувшись, он посмотрел все-таки на стоявшего в коридоре Лань Ван Цзи, который в одной руке держал Би Чэнь, а другой совершенно растерянно перебирал лобную ленту. Лань Ван Цзи молчал, опустив голову. Ему было стыдно настолько, что сейчас самым лучшим было бы просто умереть и не мозолить глаза Вэй Усяню своим присутствием и не добавлять новых проблем. Ему и так их хватает. Но…надо было попытаться все-таки хоть что то сказать. Проклятый язык прирос к небу, горло онемело.

Он видел как Вэй У Сяню хотелось как можно скорее спрятаться в комнате от Лань Ван Цзи. Но он пока стоял, видно ждал что скажет сам Лань Ванцзи в свое оправдание. Сам же Лань Ванцзи пытался в эту минуту лихорадочно подобрать нужные слова.

Попросить прощения, сказать что был пьян.

Нет!

Попросить прощения, пообещать что такое не повториться.

Нет!

Попросить прощения. Сказать что был пьян, поддался чувствам. Такого больше не будет. Только пусть не уходит. И ждать приговора.

Нет! Не Так!

Надо сказать…надо …просто необходимо …сказать…но…как? Как это сказать? Как он отреагирует?

Он поднял глаза на Вэй Усяня. Тот молчал. Мысли метались на грани смерти и жизни, страха и смятения, любви и отчаяния! Что сейчас в его голове? Страшно было заглянуть в эти прекрасные глаза. Что сейчас в них? Отвращение и презрение? Ненависть и желание отделаться от психа по имени Лань Ванцзи?

Он знал, по своему опыту, что добиться ненависти или презрения Вэй Усяня очень сложно. Он даже своего брата все еще любил, несмотря на его отвратительное отношение. Мало кто мог добиться его презрения, практически таких людей почти нет. А Лань Ванцзи за пару часов умудрился! Простит ли Он? Что делать? Как сказать?

Вэй Усянь молча стоял возле двери своей комнаты. На его лице было больше задумчивое выражение, словно он тоже подбирал слова. Или пытался осознать происходящее.

Он постоял, подумал некоторое время, потом наконец осторожно, но искренне сказал:

—Лань Чжань, насчет случившегося… я сожалею.

«Сейчас он мне скажет, что наши пути расходятся. Вэй Ин! Солнце мое! Тебе не в чем винить себя! Это я виноват! Я!!! Ты слишком добр ко мне! Не надо, больше ничего не говори!»

После продолжительного молчания Лань Ван Цзи выдохнул:

—Тебе не нужно мне это говорить.

Теперь уже не нужны слова, все равно не поможешь уже ничем. Руки дрожали, он с трудом, еле уняв дрожь, повязал лобную ленту, потом кивнул, без надежды остаться просто даже приятелями:

— Отдохни как следует. Завтра поговорим о храме Гуань Инь и об отправке в Лань Лин.

После эти слов Вэй Усянь улыбнулся:

—Ага, и ты тоже. Отдохни хорошенько. Поговорим об этом завтра.

Но Лань Ванцзи не нужно было слов. И без слов было понятно, что оба были не совсем трезвыми. И, теперь, протрезвев, Вэй Усянь действительно сожалеет о спонтанном действии, о том что не убил сразу чокнутого зануду за домогательства.

А молчал, позволял вытворять такие вещи, потому что хотел отблагодарить? И это уже сейчас не имеет значения. Какими бы ни были причины или предпосылки, все сейчас не важно…

Важно только одно.

Однозначно, он подобным заниматься с занудой нефритом не хочет и не собирается.