Часть 115. Лотосы.(ой, простите, глава с таким названием уже есть. Но, все равно лотосы) (1/2)
Лань Ванцзи с трепетом смотрел как взметнулись вверх длинные густые ресницы Вэй Усяня, тихонько облегченно вздохнул.
Жив! Пришел в себя!
Тревожно вглядывался в его глаза. В них была такая боль! Такая бесконечная боль, что хотелось забрать эту боль и не отдавать назад! Лучше самому терпеть эту боль, чем видеть как мучается дорогой сердцу человек!
Он лежал, по-прежнему всем телом навалившись на Лань Ван Цзи. Глаза, полные боли, медленно приобретали осмысленное выражение. Потом они сфокусировались на рукаве Лань Ванцзи, запачканном кровью. Он смотрел некоторое время на вишневые пятна на белой одежде второго нефрита и на лице появилось выражение крайнего ужаса. Он резко сел, Лань Ванцзи осторожно придержал его и помог приподняться.
От резкого движения его затошнило и он закашлялся. Махнув рукой, он развернулся и, держась за борт парома, попытался сдержать кашель.
Лань Ван Цзи понимал, что Вэй У Сяню нехорошо, но ничего не стал спрашивать. Лишь нежно, очень осторожно, словно боясь причинить боль, положил ладонь ему на спину, посылая теплый поток энергии.
Вэй У Сянь наконец развернулся, и Лань Ван Цзи убрал руку. Помолчав немного, Вэй У Сянь попытался спросить:
—Хань Гуан Цзюнь, как мы выбрались?
—Мы сражались.
А что он мог еще сказать? Только смотреть на свое горюшко и вздыхать. Он даже не представлял, какой жестокой может быть реальность!
Вэй У Сянь поднял руку и потер грудь, словно пытаясь прогнать из сердца чувство подавленности:
—Я знал, что Цзян Чэн не отпустит нас так просто. Этот сопляк… Как он мог так поступить?!
Лань Ван Цзи нахмурился, неприятно было вспоминать эти страшные моменты. Хотелось убить Цзян Чэна за каждое недоброе слово в адрес Вэй Усяня. Гнев еще не отпускал его, он низко произнес:
—Не говори о нем.
Уловив недобрые интонации, Вэй У Сянь удивленно замер, но тут же ответил:
—Ладно. Не буду.
Немного подумав, он снова заговорил:
—Эм… Хань Гуан Цзюнь, не обращай внимания на то, что он сказал, ладно?
Лань Ван Цзи видел, что слова Цзян Чэна сильно задели самого Вэй Усяня, поэтому уточнил:
—На что именно?
У Вэй У Сяня дернулся глаз.
—На все. Этот сопляк с детства таким был. Стоит ему разозлиться, он болтает все, что в голову взбредет, какими бы дурными ни были слова. В такие моменты он забывает о манерах и воспитанности. Он скажет что угодно, выдумает самые ужасные оскорбления, лишь бы вывести противника из себя. За все эти годы он нисколько не исправился. Пожалуйста, не принимай близко к сердцу.
«Не принимать близко к сердцу? А что тогда принимать? Вэй Ин! А ведь он озвучил то, что я тщательно скрывал все эти годы! Он каким то чутьем обнажил, угадал мои тайные мысли!»
Да!
Цзян Чэн несомненно не ошибся!
Его ревнивое сердце безошибочно подсказало ему истинное отношение второго нефрита к Вэй Усяню.
Лань Ванцзи было больно, он не был готов узнать такое! Как можно не принимать боль дорогого человека к сердцу?
«Невозможно не принимать, все что касается тебя! Что у меня может быть ближе чем ты? Это невозможно. Я живу тобой, дышу тобой. Только ты заставляешь биться это сердце! Как не принимать! Ты стольким пожертвовал, столько вытерпел! Что я могу сделать для тебя? Как компенсировать всю ту боль, что пришлось перенести тебе?»
Лань Ванцзи не мог никак прийти в себя от только что услышанной шокирующей правды. Он, как ни старался, не мог справиться с болью и гневом.
Ему казалось таким несправедливым, то что произошло с Вэй Усянем, таким страшным.
«Вэй Ин! Сколько же ужасов пришлось тебе перенести! Вся твоя жизнь как будто летела под откос! Ты был таким перспективным! Ради брата, ради клана, из которого тебя вышвырнули ты пожертвовал всем, что имел! Ради того, чтобы защитить людей, которым вы с Цзян Чэном были обязаны жизнью, ты пошел по темному пути! Тогда как он предпочел просто забыть все то добро, что они ему сделали. Они спасли его никчемную жизнь, но так и остались для него псами! Тогда как ты сполна расплатился и за себя и за него! И отдал ему то, над чем трудился долгие годы. Ради этих людей ты пошел по темному пути! У тебя действительно не было выбора! От слова совсем! Все считали тебя наглым и распущенным. А ты всего лишь хотел ответить добром за добро! А еще я со своим занудством! Как я доставал тебя! Какими только способами не выворачивал твою душу! Какой я болван! Вэй Ин! Мое солнце! Никакие мои извинения не компенсируют ту боль потери, что испытал ты! Как это страшно! Как больно!»
Вэй Усянь молча смотрел на зануду нефрита, как будто ожидал, что он еще скажет. Но Лань Ванцзи был совсем не в силах говорить.
Наконец Вэй Усянь спросил:
—А куда мы направляемся?
Лань Ванцзи насилу пришел в себя от этого простого вопроса:
—А куда бы тебе хотелось?
Хотелось увезти его далеко, далеко. Подальше от злых людей, подальше от Цзян Чэна. Туда, где они были бы только вдвоём, туда, где их никто не знает!
Вэй У Сянь потер затылок:
—Мы еще не знаем, в безопасности ли Цзэ У Цзюнь. Также нам не известно, что собираются делать остальные. Как насчет того, чтобы сначала отправиться в Лань Лин… — Он внезапно кое о чем вспомнил. — Нет. Пока отложим Лань Лин. Отправляемся в Юнь Пин.
Лань Ван Цзи переспросил:
—В город Юнь Пин?
Вэй У Сянь сказал:
—Да. Город Юнь Пин в Юнь Мэне. Я же тебе рассказывал, разве нет? Там, в Башне Кои, в потайной комнате Благоуханного Дворца я видел кое-какие документы. Прямо рядом с моими рукописями лежало подтверждение права собственности на одно место в Юнь Пине. Думаю, если бы не скрытые мотивы, Цзинь Гуан Яо не стал бы держать этот документ в тайне. Возможно, в Юнь Пине удастся что-нибудь найти.
Лань Ван Цзи кивнул. Он готов был плыть со своим счастьем хоть на край света, лишь бы он этого захотел.
В этот момент заговорил Вэнь Нин:
—Молодой господин, город Юнь Пин находится в этом направлении?
Вэй У Сянь чуть не подскочил:
—Что?!
Они с Лань Ван Цзи сидели спиной к корме, потому он и не видел Вэнь Нина: