Часть 108. В лодке.(несмотря на кучу народа, в лодке двое) (2/2)

Сделал вид что смотрит в окошко на луну и звезды, которые отражались в черной воде.

Ресницы Вэй У Сяня дрогнули, и очень скоро он проснулся.

Когда Вэй У Сянь медленно открыл глаза, Лань Ван Цзи уже стоял у деревянного окна и смотрел вдаль, на яркую луну в центре речной тропы на горизонте.

Вэй У Сянь спросил:

—Эй, Хань Гуан Цзюнь, только что я потерял сознание?

Лань Ван Цзи повернулся полубоком и спокойно произнес:

—Да.

Вэй У Сянь спросил еще:

—А где твоя лобная лента?

Лишь задав вопрос, Вэй У Сянь опустил голову и удивленно добавил:

—Ой, как это получилось, что она у меня в руке?

Он перебросил ноги со скамьи на пол и произнес:

—Прошу покорнейше меня извинить. Мне нравится спать, обнявшись с чем-нибудь, иначе я начинаю хватать руками все подряд. Прости. Вот, возьми.

Лань Ван Цзи, помолчав, нехотя принял лобную ленту.

—Ничего.

«Солнце мое, она твоя! Твоя и больше ничья! Если ты только примешь её, я буду самый счастливый человек на свете! Но… Нужно ли это тебе? Пусть хотя бы так. Пусть во сне бессознательно ты принял ее себе в руки. Хоть помечтать. Да. Только и остается, что мечтать,» —вздохнул Лань Ванцзи.

Он повязал ленту и снова повернулся к Вэй Усяню. Тот выглядел вполне отдохнувшим и даже повеселевшим. Но, по прежнему молчал.

Но Лань Ванцзи не нужны были слова сейчас. Он просто смотрел на свое солнечное счастье. Как он был прекрасен!

Когда то юный нефрит злился на юного проказника за его красоту, за то, что залипал на него так, что не мог оторвать глаз в течение всего урока. Где бы он ни был, с кем бы не шел, молодой зануда, словно цветок подсолнуха, неизменно поворачивал голову в сторону этого солнечного света.

Как то, он шел в сопровождении Цзян Чэна и Не Хуайсана. Они обнимали его за плечи. Лань Чжань так прожег его взглядом из окна библиотеки, что даже Цзян Чэн почувствовал. Он так боялся, что Вэй Усянь догадается! Потому всяческими способами пытался оттолкнуть его от себя и сам же страдал, так его ломало, хотелось прикоснуться, обнять, стиснуть, прижать вот так же к сердцу и не отпускать.

Иной раз эти ломки были настолько невыносимы, что хотелось плакать! Но нечеловеческими усилиями приходилось держать себя в руках. А мальчик -звезда дразнил его, кокетничал, издевался, смеялся над смущением молодого зануды… И потом уходил…обнявшись со своей неизменной свитой обожателей.

Лань Ванцзи неслышно вздохнул, вспоминая свою юность.

Вэй Усянь подошёл к окну и принялся смотреть на лунную дорожку. Было так хорошо! Вот так бы плыть на лодке и вместе стоять у окна и смотреть, эти минуты хотелось сохранить глубоко в сердце. Они так и стояли долгое время рядом, глядя в окно, слушая плеск воды. Был покой и тишина в душе и вообще тишина,

только плеск воды. Пристань лотоса была уже близко.

К трем утра лодки прибыли в Юнь Мэн.

Приглашенные заклинатели Ордена Юнь Мэн Цзян провожали гостей внутрь.

Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи вышли из каюты и спрыгнули с лодки на берег.

Вэнь Нин обратился к Вэй У Сяню:

—Молодой господин, я подожду вас снаружи.

Лань Сы Чжуй произнес:

—Господин Вэнь, я побуду с вами.

Вэнь Нин:

—Побудешь со мной?

Он совершенно не ожидал этого и очень обрадовался. Лань Сы Чжуй с улыбкой ответил:

—Ага, все равно все старшие заклинатели идут, чтобы обсудить важные дела, так что я там точно не пригожусь. Давайте продолжим разговор. О чем мы только что говорили? Учитель Вэй правда закапывал двухлетнего малыша в землю, как редиску?

Он говорил довольно тихо, но слух у обоих идущих впереди был невероятно чутким. Вэй У Сянь тут же запнулся, а Лань Ван Цзи изогнул бровь, но очень скоро вновь вернул лицу обычное выражение.

«Лань Чжань, рано или поздно, но он все равно узнал бы. Теперь ему придется вспомнить все детские ужасы, что постигли его. Хорошо что я ему вовремя рассказал, что я приемный отец ему. Думаю для него это не будет большим ударом. Он парень не нервный и не глупый, должен нормально воспринять. Теперь осталось только Вэй Ину рассказать.»

Лань Ванцзи не переживал за психику сына. Он знал, что тот вполне адекватно воспримет свое раннее детство. А самый главный человек в его жизни жив! Сычжуй уже сам все понял! Недавние события раскрыли личность старейшины Илин. Остальное он сможет ему обьяснить. Он поймет, он не осудит.