Глава XII. "Цепной пёс" (1/2)

— да чтоб мне сдохнуть, как я мог проиграть женщине?! — казалось, что парень был в полном отчаянии, едва не хватаясь руками за голову.

— а что в этом такого? — почти искренне поинтересовалась Фумико, идя позади недавно подошедшего Клауса. До жути голодная, но при этом — вполне довольная своей наблюдательностью.

— что такого?! Да как ты смеешь спрашивать? Это просто унизительно, вот и всё. — Есенин гордо задрал голову, открывая длинную шею. Ямадзаки во всех красках представила, как втыкает туда самую острую вилку, но вместо того чтобы воплотить мечту в реальность, она мило улыбнулась.

— проигрыш — штука не самая приятная, но разве я виновата в том, что ты осёл, не видящий дальше своего носа? — складывая руки за спиной, девушка ускорила шаг, оставляя позади парня, сыпавшего в её сторону всеми ругателствами, которые только мог вспомнить.

Глядя на него, Фумико всё чаще вспоминала джентльмена Осаму, который ни разу не позволил себе даже повысить голос, не говоря уже об оскорблениях. Хотя, учитывая, какие позиции они занимали во время общения, это кажется правильным. Только вот, Ямадзаки постоянно чувствовала обиду, из-за того что получает хорошее обращение к себе только в качестве средства для достижения чьей-то цели. Она сама крайне редко пользовалась такими способами, была собственная стратегия.

— Клаус! — девушка поровнялась с ним и схватив за локоть, медленно зашипела, продолжая мило улыбаться. — как только дверь закроется за нашими спинами, ты расскажешь мне всё. Пока я просто прошу, но не забывай, что могу и заставить.

Мальчишка лишь вздрогнул, часто замотав головой. Фумико держала его крепко, поэтому попытки высвободить конечность не увенчались успехом. Его наивные детские глаза наполнились слезами, в них застыл ужас. Бедняга даже не вспомнил, что на ней ошейник, не позволяющий использовать способность.

— осторожно, я догадываюсь, что в этом месте повсюду камеры. Я понимаю, что из каждого угла на нас смотрят несколько пар глаз. Прекрати плакать, Клаус! — нахмурилась девушка, пытаясь вразумить мальчика, но видя, что это не приносит плодов, зашептала ему на ухо: — ты собирался вступить в организацию, членами которой являются наёмные убийцы, зная, что плачешь при малейшем ощущении опасности? Если хочешь добиться высот, придётся не раз выходить из своей зоны комфорта, пацан. Прекращай немедленно!

Фумико никогда не умела правильно обращаться с детьми. Ей было слишком трудно подбирать нужные слова, для того, чтобы успокоить. Куда проще для бывшей оперативницы «Мрака» было надавить на точку, которая значит для ребёнка хотя-бы ничтожное «что-то». Да, это было низко, ужасно и некрасиво. Девушка и сама знала, но изменить в себе эту мерзкую черту не могла. Привычка давить на людей со стороны психики так и осталась у неё, как подарочек от босса.

Поговорить с юношей не удалось. Возле железной двери, за которой находилась клетка, стояла Хитоми, поджидая. Выглядела как всегда с иголочки. Чёрный строгий костюм идеально сидел на её фигуре, а лаковые туфли блестели даже на таком слабом свету. Светлые волосы были собраны в высокий хвост, открывая взору аккуратные уши, на которых покачивались золотые серьги. От женщины тянулся шлейф запаха от приятных духов, отдающих лёгкими нотками сладости.

— Ямадзаки, Ямадзаки. Твоя тяга к жизни в самом деле меня поражает! — медленно произнесла Канэко, не пытаясь скрыть иронию в мягком голосе.

Подойдя ближе к Хитоми, Фумико была рада тому, что её руки находятся за спиной. Сейчас кулаки сжимались так сильно, что ногти впивались в нежные ладони, оставляя синеющие следы. Девушка до сих пор не забыла её слова, о том что смерть друга была случайностью. Чувство своей собственной никчёмности в ситуации, когда врага хочется порвать на части, заныло в груди.

— поговорим о тяге к жизни, когда мои руки будут залиты вашей кровью. — выплюнула Ямадзаки, едва не рыча от злости.

— значит не желаешь? — женщина продолжала улыбаться, словно и не замечая потемневшее лицо собеседницы.

Всё ещё напуганный Клаус, который завидев Канэко превратился в пустое место, не издавая ни звука попытался задержать Фумико, неуверенно касаясь её руки. Он правда беспокоился о ней, видя с каким рвением девушка ввязывалась в спор и с каким безразличием бросалась словами. Она не боится — это прекрасно, но мальчишка не хотел бы снова наблюдать за тем, как пленница отбывает своё наказание. Заметив, что Ямадзаки подняла конечность, паренёк весь сжался, подумав, что она замахивается для удара.

Привыкший к побоям мальчишка поздно спохватился, вспомнив, что возможно он неприятен Ямадзаки, а его прикосновения и того хуже. С детства считая себя бракованным и мерзким, Клаус опешил когда бледная женская рука настойчиво пихнула его за прямую спину.

Подняв всё ещё красные от слёз глаза, юноша бездумно сверлил взглядом волнистые волосы этой странной девушки, что всегда были в лёгком беспорядке, как ни укладывай. В глазах промелькнуло восхищение, но тут же было скрыто мальчиком, который вновь стыдливо опустил очи. Он сразу заметил позу Фумико, чья правая нога стояла немного впереди, словно её обладательница готова была напасть, как только сочтёт поведение оппонента подозрительным.

Клаус всегда был смышлёным парнем, поэтому быстро понял, что стойкость по значению практически равна номеру пятьдесят восемь. Один вид девушки вселяет уверенность в себе и своих силах, а для места, куда она попала отнюдь не случайно, это качество запросто может сыграть против и привести её к гибели.

— самые сильные всегда держатся до конца и конечно не остаются без награды. Думаю, ты хочешь узнать, что же здесь происходит на самом деле? — за спиной послышался шорох, краем глаза Фумико заметила тёмную ткань мантии.

— в любом случае, выбора у тебя нет.

Ямадзаки спокойно сделала шаг в сторону, не желая чтобы её снова хватали и куда-то вели. Она подняла руки, при этом открывая ладони. Все жесты девушки буквально кричали о добрых намерениях, но холодная усмешка и хриплый злой голос никак с этим не вязались.

— я вполне могу ходить самостоятельно. — Фумико не спрашивала разрешения или вроде того, она просто поставила Хитоми перед фактом, сказав это словно само собой разумеющееся. Но ведь так и было?

Согласившись пойти с ней, девушка добровольно попалась в мышеловку. Может заметно и не было, но в голове Ямадзаки всё время проходил напряжённый мыслительный процесс. Она снова и снова рассматривала различные варианты и итоги событий. Именно это подсказало Фумико, что сейчас лучшим решением будет не противиться.

— ты наверняка голодна, поешь. — холодно произнесла Канэко, когда обе оказались в одной из многочисленных комнат. Она отличалась от других хотя-бы тем, что атмосфера здесь была на удивление уютной. Тёплый свет, которого было достаточно, мягко освещал каждый угол, не давая тени возможности заполнить помещение. Проведя большую часть времени в полутьме, мятные глаза Фумико не сразу привыкли, заставляя её невольно щуриться.

Оглядываясь по сторонам, девушка обнаружила, что вся мебель выглядит новой. Ненароком коснувшись стула, она ощутила холод материала, будто вещь только-только принесли с улицы, где погодка должно быть не очень. В самом центре комнаты стоял стол, от которого приятно пахло деревом. Проведя ладонью по его поверхности, Хитоми одобрительно кивнула и улыбнувшись Фумико, отодвинула для неё один из стульев.

Девушка послушно уселась на предложенное место и в ожидании сложила руки в замок. Стараясь даже не смотреть на еду, вместо этого она уставилась на Канэко, которой похоже было абсолютно наплевать. Женщина совершенно обыденно взяла в руки палочки, собираясь подвинуть миску с лапшой ближе, когда заметила, что Ямадзаки не делает того же.

— почему ты не ешь? На этот раз еда правда нормальная! — весело махнув рукой, Хитоми поменяла тарелки местами и преспокойно опустила палочки уже в другую.

Фумико не шевельнулась, пытаясь смотреть куда угодно лишь бы не на еду. После того, что произошло в столовой, она попросту боялась взять в рот хотя-бы кусочек, не беря в расчёт слова Канэко. Эта женщина — последняя кому можно доверять.

— как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась так, будто ей и правда было интересно.

Ямадзаки опустила голову, скрывая лицо волосами. Чувствуешь? Она не чувствует, основываясь только на знании своего тела, понимает, как сильно болят некоторые его части. Например застуженная из-за холода шея; икры, которые сводит практически каждую ночь; спина, которой она довольно сильно ударилась совсем недавно; в конце концов живот…

— всё хорошо. — наверное, лучше всего обмануть. Кто знает, что будет, скажи девушка правду?

— тогда почему ты до сих пор не приступила к еде? Или простая лапша тебе не по душе?

Фумико не хотелось разговаривать, а уж тем более отвечать Канэко. Она просто нахмурилась, придавая лицу ещё более угрюмый вид. По его выражению сразу было понятно, что девушка не в настроении и тот, кто захочет почесать языком, рискует получить в глаз. Словно и не замечая этого, Хитоми продолжила говорить.

— как хочешь, дело твоё. А теперь, засунь всю человечность подальше и приготовься слушать. — женщина заговорщецки улыбнулась.

***</p>

В городе уже наступила зима. Не та замечательная пора года с огромными сугробами пушистого белого снега, которые искрятся от яркого солнечного света, а просто декабрь — мокрый и холодный. Небо уже несколько дней не меняло цветовую гамму, оставаясь серым и лишь изредка светлея или темнея на несколько тонов, в зависимости от времени суток.

Осаму Дазай, не изменяя своим привычкам, по-прежнему носил бежевое пальто, что совсем не согревало и ни капли не спасало от порывов ветра. Настойчивый напарник уже много раз говорил ему о том, чтобы тот немедленно сменил одежду, если не хочет проваляться с температурой. Думая, что это не такой уж и плохой способ покончить с жизнью, суицидник отшучивался, при этом едва сдерживая дрожь, которая не покидала его уже достаточно долгое время.

Детективное агентство не бездействовало даже в такую отвратительную погоду, когда единственное чего тебе хочется — это поскорее выпить горячего чая и сделать всё возможное, чтобы наконец согреться. Дело было в том, что с самого начала месяца в газетах и новостях начали всё чаще говорить о пропаже лекарств. Казалось бы, что такого необычного в краже простых таблеток и сиропов?

Но опять же загвоздка, простые вещества никому нужны не были. В основном пропадали транквилизаторы, да и в целом — лекарства, вызывающие привыкание и некую эйфорию. Возможно, некоторые люди и не понимали при чём тут детективное агентство, но это совершенно точно было из-за того, что реальных масштабов преступления не показывали по телевизору. Таблетки пропадали не то что пачками, а целыми грузовиками.

Разумеется, как и в любом другом деле были свидетели, но их показания не давали ничего кроме новых сомнений. Одни утверждали, что совершенно точно видели машину в определённом месте. Другие же были уверены в том, что никакой машины там не было.

Беглянка так и не объявилась, но у Дазая закрадывались определённые сомнения на её счёт. Она ведь всегда оказывается там, где происходит что-то неладное? Рано или поздно даст о себе знать, хотя могила её друга пустует уже довольно долго…

Осаму продолжает ходить к Одасаку так часто, как только может себе позволить. Его путь всё равно лежит через усыпальницу этого парня, так почему бы не проверить? Единственное, что лежит рядом с камнем — засохший цветок, который Фумико принесла туда ещё осенью.

***</p>

Черви — самое противное, что только можно было придумать. Фумико всем сердцем ненавидела этих отвратительных животных, которых к тому же было огромное множество. Девушка могла спокойно взять в руки майского жука, позволяя ему ползать по ладони; любила ядовитых змей с яркой окраской; с интересом проводила время, наблюдая за огромными хищными пауками. Ямадзаки, как и большинство людей, чувствовала некое отвращение к тараканам, мышам и крысам, но это заставляло её лишь брезгливо кривиться. Но черви…

Девушку начинало тошнить при виде того, как они шевелятся и как мерзко двигаются их маленькие продолговатые тельца. После дождя эти твари постоянно вылазили на улицу, заставляя бедную Фумико едва ли не в панике ходить по тратуарам, старательно минуя раздавленных чьими-то ботинками животных.

Сейчас в руках у Ямадзаки находился пакет, что так любезно предоставила ей женщина, представившаяся Восемнадцатой. Заметив, как и без того бедное лицо девчушки побелело до такой степени, что практически было схоже с цветом муки, женщина сжалилась. В лаборатории, на её столе лежал толстый серый червь, по форме и размеру чем-то напоминающий опарыша. На его спине мелкой сеткой красовались отметины кроваво-алого цвета. Животное через чур активно двигалось, ворочаясь по поверхности стола будто гонимое безумием. Изо всех сил поджимая бледные губы, дабы сдержать рвотный позыв, Фумико слегка прищурив глаза смотрела на червя.

— каждого из них зовут «Ева». Не спрашивай почему, никто не сможет ответить. Имя ничего не значит и дано просто, чтобы было. Госпожа Канэко уже объяснила тебе, как именно черви действуют на человека, не так ли?

— кто ими управляет?

— тот, кто способен подчинить себе чужое сознание, конечно. — Восемнадцатая выразительно посмотрела на девушку.

— здесь есть человек, который может повелевать червями? — Фумико была настроена скептически.

Взгляд женщины стал ещё более тяжёлым. Вторая половина лица была скрыта тканью, поэтому понять в каком положении сейчас находятся её губы было невозможно. А без этого создавалось впечатление, что она очень сильно рассержена.

— кажется слепой я ещё не стала, ты сидишь прямо передо мной. Пятьдесят восьмая, правильно?

— нет. Меня зовут Фумико. — делая недолгие паузы между словами, возразила девушка.

— можешь забыть об этом. Пока ты находишься в этих стенах, имя тебе не нужно.

Вот опять этот бред. Её пребывание здесь уже практически на исходе. Ямадзаки не бездействует, всё-таки работа в преступной организации многому научила девушку и она даже была благодарна за некоторые уроки. За столь короткое время, Фумико уже знает большинство коридоров; все двери к которым они ведут, а так-же самое важное — во сколько обычно сменяется охрана.

— я не собираюсь участвовать в заражении людей этими мерзкими тварями. — уверенно заявила Ямадзаки, слегка насмешливо глядя на женщину из-под лба.

— до сих пор думаешь, что есть выбор? Не согласишься и в тебя подселят точно такую же, а будешь много болтать ещё и язык вырвут. — пожала плечами Восемнадцатая, вручая девушке онигири.

Фумико считала, что принимать от кого-то еду довольно рискованно после того, что случилось. Из слов Канэко, она поняла, что то была тренировка силы воли и характера: проявил неосмотрительность и поплатился за это жизнью, но никто ведь не давал гарантии дальнейшей безопасности.

— бери, чего ждёшь? Иначе скормлю собакам. Не бойся так, ты нужна живой, пока что.

— очень успокаивает, спасибо. — съязвила Ямадзаки, но угощение всё-таки взяла. После нескольких дней голода, она больше не могла держаться, переживая как бы не рухнуть в обморок от такого. Еда оказалась вполне нормальной.

***</p>