На той стороне (1/1)
Удовлетворения в душе нет. Радости от своего поступка тоже. Но… почему? Он же сделал то, что хотел два года. К чему готовился все это время… так почему же?
Такатора лежит и не шевелится уже минут двадцать, его тело постепенно остывает - проверено. А Такаги стоит, кое-как держа в расслабленной руке пистолет, из которого убил Сендо.
”Я же сделал то, что желал… так почему же так паршиво на душе?” - заевшей пластинкой крутилось в голове.
После известий о самоубийстве сестры - он словно сошел с ума. И если смерть племянника вызвало у него шок, то добровольный уход из жизни Токаку - нервный срыв. К нему наведалась соседка, услышав шум, который он вызвал. Тогда вроде бы отделался, но по старой женщине было видно - ей слабо верилось в очевидную ложь.
О то, что сестра мертва, он узнал только в сентябре, когда пошел на могилу к племяннику и увидел рядом большой памятник.
”Ямамото Токаку, Ямамото Чино” - было высячено на камне. Такаги бы просто подумал что они решили сделать себе памятник заранее - обычная практика в Японии. Только вот у Токаку имя было не красным, как у Чино…
Он не помнил как выронил букет и убежал прочь от могил. Не хотел даже думать об этом. Все, что было в голове: ”Не уберег… не успокоил… не был рядом…”
Уже дома он пошарился по интернету и узнал как это произошло: женщина порезала вены кухонным ножом в собственном доме, пока муж отходил на некоторое время в магазин.
А ведь они разговаривали после похорон Такуи… он сказал ей приходить в любое время, если та захочет высказаться… а сейчас ее нет… Уже через год в газетных заголовках напишут про самоубийство Чино - повестился в собственной квартире из-за стресса.
Онмизу вместе с своим сыном и любовником нет - уехали на Хоккайдо. Во всем Токио он остался один… им не расскажешь о том, что твориться на душе, хотя они и названивают и интересуются. Нет, определённо, знать им не обязательно. Сами все поймут.
Ацуши - тот, кто был рядом, когда умерал Такуя - должен узнать, какого это… терять близких. Ведь из-за него началась эта череда смертей его родных.
И вот - Тора становится все холоднее. И он все еще невероятно тяжелый - Такаги тужится, чтобы наконец перетащить мертвую тело к гузовым ящикам. Зачем? Сам не знает. Может чтобы в последний раз поворчать на него или что-то другое. В любом случае - он весь в крови, а от места выстрела тянется заметный багровый след.
Все сделано четко по плану - то, что Сендо не убежал это вообще плюс. Тогда почему ему все равно так гадко?
Такаги смотрит на мёртвое тело и снимает свою кофту, заботливо накрывая человека, который уже никогда не будет дышать. Чувствует в кармене собственный паспорт на имя несуществующего на самом деле человека… и не забирает его. Больше он не понадобится.
На Йокогаму опускаются летние сумерки, когда Мичиказу начинает подходить ближе к краю пристани, постепенно срываясь на бег, прежде чем спрыгнуть в холодные воды залива, также сбрасывая пистолет в воду.
Это - уже не по плану. По плану он должен замести следы, избавиться от любых улик, как-либо указывающий на его причастие и свалить из префектуры куда подальше доживать до старости где-нибудь в другом месте.
Дома лежит подготовленный чемодан, неубранные вырезки из газет, касающиеся перестрелки на Харадзюку, Токийской Свастики и ее членов, а так же блокнот, в котором была стратегия, которую он сейчас нарушил.
Вода заполняет легкие с каждым вдохом. В груди неприятно жжет, дышать уже невозможно, но Такаги даже не думает всплывать, хоть даже и умеет плавать. Пусть. Он заслужил.
Мало наверно кто додумается проверить море на наличие еще одного трупа. Скорее всего будут искать там оружие, из которого выстрелили бывшего полицейского, а не его самого. Найдут раньше? Хорошо. Позже? Ничего страшного. Вообще не найдут? Да тем даже лучше. Раствориться до скелета и останется на дне. Возможно он попадет в сети рыбаков, но… какая разница?
”Увидимся… на той стороне…” - последняя его мысль, прежде чем в последний раз захлебнуться.