Глава 1 (2/2)

— Ну я просто чищу их пастой. Знаешь, стоматологи говорят, что это помогает.

Ответ снова рассмешил Чонгука. Борясь со своими чувствами, Чимин достал куски золота, которые остались после прошлого заказа.

— Пожалуй, начну делать заготовку для шинки. Если хочешь, можешь остаться и посмотреть.

— Что такое «шинка»?

— Тот самый ободок, что мы и называем кольцом. Прости, я постоянно использую термины, забывая, что не все их знают*. Хотя ещё год назад сам в них путался.

— Всё в порядке. Мне правда интересно посмотреть.

— Хорошо, — от мысли, что Чонгук будет сидеть рядом и наблюдать за ним, Чимин смутился. В голову лезли посторонние мысли и он не сразу смог найти тигель, в котором расплавлял метал.

Поначалу работать при свидетеле было неловко, но Чонгук начал его расспрашивать о методике и в какой-то момент это переросло в интервьюирование самого посетителя. Чимин спрашивал парня о семье и о девушке.

Чон был студентом, но не спортивного факультета, как подозревал Пак, а экономического. Он действительно хотел изучать физическую культуру, но отец был категоричен в вопросе выбора специальности. По факту он просто сказал младшему сыну, что спорт это не профессия и вынудил его подать документы на другое направление.

— Звучит грустно, но на самом деле он сам бизнесмен, и хочет, чтобы его два сына в будущем могли стать частью его компании.

— Даже, если они этого не хотят?

На этот вопрос Чонгук только пожал плечами. Видимо, это была болезненная тема, решил Пак, и задал другой вопрос:

— Ну а с девушкой – как там её? Юна? – где познакомился?

— Юнчон. Её семья знакома с моей. Отец предложил нас познакомить и пригласил их на ужин.

— Я смотрю, он любит всё контролировать, — не удержался Чимин. Он уже осознал, что не далеко ушёл от темы и они всё ещё продолжали говорить про отца Чонгука. Тот до сих пор был каким-то поникшим, но хотя бы продолжал говорить.

— Ему просто кажется, что я отбился от рук. Только развлекаюсь и не думаю о будущем. Старший брат в этом плане получил больше свободы.

— Разве плохо в твоём возрасте развлекаться? Для чего нам вообще нужна молодость?

— И много ты развлекаешься в мастерской, ругаясь со стариком?

— Эй, я неплохо зарабатываю. Но да, намёк понял.

Пока Чонгук сидел у него за верстаком и рассказывал про себя, Чимин успел расплавить куски метала и залить их в форму для будущей заготовки. Оставалось дождаться, когда золото остынет, и можно было начать прокатывать его в вальцах* до нужной длины и формы. Прикинув, сколько это может занять времени, Пак впал в уныние: изготовить кольцо можно было очень быстро, но он не хотел так скоро прощаться с заказчиком. Ему понравилось его присутствие, нравилось слушать его рассказы. И хотелось узнать больше о его семье.

Навряд ли после получения заказа он будет к нему и дальше приходить. Они были знакомы всего два дня.

«Боже, всего два дня, а я не могу выкинуть его из головы».

— Сколько примерно потребуется времени на работу?

Ну конечно. Стоило начать внутреннюю борьбу с совестью, как парню захотелось задать вопрос, на который Чимин совершенно не хотел отвечать. Ему было трудно смотреть в глаза Чонгука, поэтому он опустил взгляд.

— Зависит от того, когда придут заказанные фианиты. Да и золота совсем мало осталось, на каст не хватит. Тоже жду поставку. Плюс у меня ведь на руках ещё и другие заказы…

— Ясно.

— Так что, наверное, придётся подождать две недели.

— Конечно, я понимаю.

Чимин мысленно выругался. Бедный наивный парень. Сколько людей вокруг могли его обмануть, а он им всецело доверился? Чонгук был слишком чистый для этого мира.

«Надеюсь, я единственный, кто так поступил с тобой».

— Тогда, наверно, не буду больше отвлекать, — парень поднялся со стула.

Поняв, что посетитель покидает его, Пак тоже поднялся.

— Если хочешь, можешь приходить. Вечером тут спокойнее, — казалось, что это прорывается глубоко запрятанное желание. Чимин неосознанно закусил губу, мечтая забрать свои слова обратно. Они явно прозвучали мольбой.

В ответ Чонгук повернулся к нему и широко улыбнулся.

— Конечно. Как только появится возможность.

Он быстро вышел из помещения, оставив Чимина одного размышлять над тем, был ли это искренний ответ, или ложное обещание.