Часть 49 (1/2)

— Как всё прошло? — спросил Стив, запустив руку Баки под рубашку и проводя пальцами по шрамам у него на ребрах. Баки глубоко вздохнул, прижимаясь к нему поближе.

— Хорошо. Мама много плакала. Бек тоже. И папа немного, но он стойкий парень, поэтому держался. Я... я показал им свою руку, и отец так меня обнял, что, кажется, выдавил весь воздух. В целом, было хорошо, понимаешь? Мне это было нужно. Думаю, им тоже, — рассказывал Баки, слегка вздрогнув, когда пальцы Стива пощекотали его бок.

— Я рад, что всё получилось, Бак. Могу представить, как много это значило для всех вас, — задумчиво произнёс Стив и наклонился, чтобы поцеловать Баки в лоб. Улыбаясь, Баки подвинулся и прижался теснее, уткнувшись головой в подбородок Стива. Они лежали на позабытой кровати Баки, темнота комнаты успокаивала. Всего несколько часов назад Баки сидел в гостиной перед семьей; теперь он был здесь, и это было просто прекрасно.

— Я все еще жалею, что тебя не было рядом. Ты бы им понравился, — выдохнул Баки и почувствовал, как Стив прижался к его лбу губами. Баки положил руку ему на бедро.

— Мы уже говорили об этом, будет лучше, если ты сначала встретишься с ними наедине. Кажется, встреча с самого начала была очень эмоциональной. Представляешь, что бы было, если бы там был я? Все пытались бы разом сосредоточиться на тебе и узнать получше меня, что-то вы наверняка бы позабыли или упустили.

Баки нахмурился, поднимая взгляд на Стива.

— Почему тебе вечно нужно быть таким логичным? — Стив рассмеялся, нежно целуя Баки в волосы. — Нет, я серьёзно. Ты сыпешь всяким мудрым дерьмом, а я просто хочу, чтобы ты познакомился с моей семьей.

— Я познакомлюсь, Бак, даже не думай, что я не хочу. Просто в этот раз было неподходящее время. — Стив расслабился, проведя рукой по боку Баки и по его спине, а потом наклонился. Баки усмехнулся, коротко чмокнув его в губы.

Стив пришел вскоре после того, как ушли родные Баки, и принёс большую пиццу и шесть банок пива. Хотя встреча с семьей и была необходима и прошла вполне неплохо, слезы и эмоции вытянули из Баки все силы. Он ненавидел отсылать семью, но объяснил, что всё ещё находится на стадии выздоровления и ему нужно время прийти в себя. Было тяжело, но родители и сестра поняли, хотя прощание и объятия всё равно заняли минут десять.

Тихо застонав, Баки приоткрыл губы навстречу языку Стива, впиваясь пальцами его в бедра. Подобные мелочи значили для Баки очень много, порой он даже не мог описать насколько. Он так быстро стал зависим от поцелуев Стива, его доброты и интимных взглядов, что без них жизнь казалась кошмаром. И этот момент не был исключением; углубляя поцелуй, Баки обнаружил, что вцепился в бедро Стива, требуя большего.

Нежно прикусив нижнюю губу Стива, Баки притянул его поближе, просунув колено между бедер, пока тот поглаживал его по спине, поднимаясь руками к волосам. Баки задрожал и тихо выдохнул, когда Стив начал осыпать поцелуями его подбородок и шею. Кожа потеплела под губами и зубами Стива, а сердце пропустило удар, когда его пальцы запутались в волосах и нежно потянули.

— Стив, — выдохнул Баки, пригласительно раздвигая колени. Тот хмыкнул, прижался грудью и бедром к Баки. У обоих на груди висели жетоны друг друга, и, соприкоснувшись, они зазвенели. — Бля, Стив, я хочу…

Стив заурчал, снова покрывая поцелуями шею Баки. Тот запустил руки между их телами, нащупывая ремень на его джинсах. Стив вцепился в край футболки Баки и потянул вверх, задрав до самых подмышек, и тому пришлось временно оставить ремень в покое. Пока Баки стягивал и отбрасывал футболку, Стив целовал его грудь и шею.

— Подожди, — сказал Стив, шаря рукой в темноте. — Я хочу увидеть тебя… — он замолчал, и тут на боковом столике зажегся свет. Заморгав, Баки оглядел комнату, а потом встретил взгляд Стива.

— Тебе повезло, что эта лампа слабо светит, иначе я бы очень разозлился за то, что ты меня ослепил, — проворчал он. Уголки рта Стива дернулись в улыбке, и он наклонился, чтобы снова поцеловать Баки.

— Ты бы меня сразу простил, и ты это знаешь, — заверил он, целуя Баки в нижнюю губу. Застонав, Баки поцеловал его в ответ, а потом Стив отстранился.

— Ну что опять? Иди сюда, блядь, Кэп. — Баки попытался дотянуться до цепочки с жетонами у Стива на шее, чтобы ухватиться за неё и притянуть его к себе. Но Стив упорно не давался, даже схватил Баки за руки и прижал их к своему животу.

— Дай на тебя посмотреть, — настойчиво заявил Стив, так непоколебимо и так мило улыбаясь, что Баки стало больно.

— Ты все время смотришь на меня, Стиви, — простонал Баки, теребя пальцами рубашку Стива и скользя ими под неё, чтобы коснуться кожи. Стив издал тихий смешок и чуть наклонился вперёд, навстречу его рукам. — Почему обязательно сейчас?

Стив поднял взгляд на Баки. Его член под светло-синими брюками был таким твёрдым, что Баки внезапно почувствовал себя маленьким, пойманным в ловушку под увеличительным стеклом. В груди нарастало давление, теплое и тяжелое, и оно словно выжимало из него дыхание. Пальцы, обводящие пупок Стива, дрогнули: Баки казалось, что он перестал чувствовать собственные руки, а Стив всё ещё смотрел ему прямо в глаза.

Он пытался двигаться, пытался сглотнуть или хотя бы вдохнуть, но тело подвело его. Как будто связь между мозгом и телом разорвалась. Баки просто лежал на матрасе, пока большие, тёплые руки Стива скользили по его рукам и сжимались вокруг запястий, а потом опустились ниже, на пуговицы джинсов. Все это время Баки просто наблюдал, на периферии зрения потемнело. Он словно смотрел на Стива сквозь туннель; отстранено, пусто, словно чужими глазами. Просто наблюдал.

Стив сдвинулся с колен Баки, осторожно, чтобы не придавить, стягивая с него джинсы; хотя это было не особо и важно, Баки едва ощущал, что его раздевают. В слабом свете лампы волосы и кожа Стива словно светились, тени целовали самые укромные уголки тела, а свет выделял резкие линии подбородка. И руки — руки, которые остановились на бедрах Баки.

Тяжело дыша, Баки наблюдал за ним: стоя над ним на коленях, Стив опустился ниже, и его прикосновения к неповрежденной коже правого бедра и пестрой дорожке шрамов на левом ощущались будто касание перышка. Губы касались внешнего изгиба его икры, там, где шрамы были меньше всего заметны. По ноге пробежала дрожь, отдаваясь прямиком в позвоночник, кожа на руках и бёдрах покрылась мурашками, а Стив касался каждого шрама, каждого пятна и каждого уродства.

Закрыв глаза, Баки наслаждался тишиной и каждым нежным касанием рук и губ Стива, с каждым поцелуем кожу словно опалял огонь. Жар распространялся от икры вверх по колену и вдоль бедра, нарастая и усиливаясь, Стив кончиками пальцев касался там, куда не мог дотянуться губами.

Всхлипывая, Баки прикусил нижнюю губу, когда обжигающий жар пробежал по боку и животу, узлом скручиваясь в животе. Стив тихо застонал, от чего кожа завибрировала, а потом грубого шрама на бедре коснулась влага. Застонав, Баки выгнулся, пальцы зудели от желания схватить, потянуть, прижать, а подвижность казалась такой чуждой и нежеланной. Он позволил себе выдохнуть имя Стива, когда тот медленно начал продвигаться выше, целуя самые жуткие шрамы на ребрах.

Баки было почти больно от того, как осторожно Стив атаковал его тело зубами и губами, слегка царапая ногтями, как впивался пальцами в плоть так, будто никогда на собирался отпускать. Всё это сопровождалось низким урчанием, и его губы вибрировали в такт тихой мелодии, которая была одновременно знакомой и совершенно новой. По нервам Баки словно вдарили наркотик, тело сжималось и жаждало большего, но в то же время не хотел, только и дальше чувствовать этот сладкий натиск удовольствия.

Стив не торопился, уделяя особое внимание шрамам, которые паутиной пересекали его грудь и ключицы, сначала с силой царапая их зубами и вырывая из Баки стоны, а потом прослеживая языком стык кожи и металла. Баки был уверен, что сейчас Стив проложит поцелуями путь к его губам, однако тот обхватил руками его бёдра и перевернул на живот, чтобы вновь продолжить изучать губами шрамы, теперь на шее.