Часть 3 (1/2)

Леви был недоволен. В глубине души он пытался оправдать девицу, что сейчас задушевно беседовала со Смитом, но его злило, что она летает в облаках. Ее поведение походило на поведение кисейных барышень из романтических книжонок.

— Устала она, блять.

Хотелось подойти к ней, дернуть за руки. Поставить на твердую землю и отвесить хорошую пощечину, чтобы та наконец очнулась. Его нельзя было назвать эмпатичным. Совсем нет. Леви был из тех, кто засовывает чувства так глубоко, что ни одна живая душа не расковыряет. Наблюдая за Агатой Сейдж, он испытывал только раздражение. Строящая жертвенность перед Смитом, она бесила его, как никто другой. Он не доверял ей. Уловки.

Девчонка слаба. Не в себе. Дерзит и увиливает от вопросов. Ведет себя странно, выпендривается перед двумя военными, заставляя играть по своим правилам. Эрвин слишком с ней церемонится. Закрыли бы в клетке — мигом заговорила.

Нет же, главнокомандующий предпочел отослать его подальше, чтобы Аккерман все не попортил своими комментариями. А он и не попортил бы. Он вообще с ней разговаривать не собирался.

Сейчас Леви дожидался Смита недалеко от лазарета. Прислонившись к узкому подоконнику, он гипнотизировал проходящих мимо новобранцев.

— Дадим ей время восстановиться, — подошедший Эрвин вырвал Аккермана из мыслей.

Сузив глаза, он мрачно посмотрел на командира и тихо фыркнул.

— Неужели сказала что-то важное?

— Пока не знаю. Нужно обдумать.

Они двинулись к кабинету, ступая вдоль открытого коридора. Из арочных окон раздавались задорные крики солдат, что вышли на воскресную уборку. Леви смотрел на них, с недовольством наблюдая, как Оруо пытается поддать Гюнтеру под зад метлой. Ебаные дети, а не элитный отряд.

Под легкий шелест ветра, врывающийся из распахнутой форточки, Эрвин Смит поведал, что узнал в больничной палате.

— Думаешь, ей можно верить?

— Не знаю. Трудно что-то сказать, но выглядела она и правда испуганно. Нужно проверить правдивость ее заливистых песен. В первую очередь в списках той операции.

Вообще-то Эрвину нужно было заниматься планированием следующей миссии, выстраивать тактику ведения вылазки, заполнять кучу рабочих документов и встретиться с важным чиновником, чтобы обсудить дополнительное финансирование.

Смит всегда считал себя человеком ответственным, но почему-то, едва услышав рассказ о чем-то таинственном, отмахнулся от всех планов. В груди трепетало, интуиция не давала покоя. Он как на иголках сидел. Хотел сорваться и бежать навстречу ответам. Докопаться до истины.

— Я ей не верю, — Леви обошел рабочий стол и встал спиной к Смиту, наблюдая в окне, как солнце медленно плавило все, что попадало под беспощадные лучи. — А еще она меня бесит.

Вспомнив, как девчонка ошалело наблюдала за ними, Аккерман поежился. Как заторможенная, честное слово.

— Твое подозрение оправдано. Мы все проверим и потом уже будем решать.

— Мы не уверены, как она оказалось за стеной, — протянул Леви. — И зачем она рассказала тебе эту впечатляющую историю тоже. Звучит, конечно, очень загадочно. Все как ты любишь.

Аккерман взглянул на Эрвина. В глазах он видел лишь горящий интерес. Эрвин Смит славился своей слабостью к тайнам. Только захвати его чем-нибудь, зарази идеей. Командора не остановить. Будет переть до конца, разрушая все преграды на своем пути. Как фанатик какой-то.

— А еще она слаба, беспечна и, похоже, абсолютно не умеет общаться по-людски, — Леви фыркнул, вспоминая поведение Сейдж. — Ребенок в теле взрослого.

— Слишком много требований к человеку, который был в изоляции четыре месяца. Дай ей время, — Эрвин пододвинул к себе журнал с записями, начиная черкать ручкой на линованной странице. — Я не дурак, Леви. Я вижу, что она что-то скрывает. И до этих тайн я намерен докопаться.

— И зачем нам это нужно? — Аккерман повернулся к Эрвину и обошел массивную деревянную мебель. — Решил завести еще одну занозу в заднице?

Командор перевернул страницу.

Тихо рассмеявшись, отвлекся. Взглянув на мрачного капрала, он попытался оценить ситуацию.

— Да уж, в метафорах тебе не занимать. У меня нет времени следить за ней. Думаю поручить это тебе.

— Да что ты, — Леви злобно фыркнул, поправляя воротник рабочей рубашки. — Решил втянуть меня в мутные социальные взаимодействия? Я нянькой не нанимался.

— Думаю, это хорошая идея. Развеешься немного. В последнее время ты только и делаешь, что отсиживаешься в кабинете, зарывшись в бумажки. Я, конечно, очень рад, что ты так скрупулезно выполняешь рабочие обязанности, не подумай.

— По-твоему, мне больше подойдет нянькаться с этой умалишенной? — подметил капрал, сузив глаза. — Не боишься, что ее хладный труп найдут в ближайшем колодце? Ее закидоны я терпеть не буду.

— Воспринимай это как вызов.

— Эрвин, это плохая идея.

— Леви, просто понаблюдай за ней. Она еще не совсем в себе, но Адель прокапает ее и будет как новенькая. Может, уймется к тому времени, — он снова что-то написал в своем блокноте. — И пусть твои ребята языками не чешут. Предупреди их.

— Уже.

— Отлично. В общем, отдаю Сейдж в твои руки. Нагрузи работой, как поправится. Дай ей понять, что лечение, еда и кров предоставлены не бесплатно. Может, и поумерит свой пыл немного.

— Есть, — Аккерман помрачнел.

— Леви, позволь мне волноваться за нас всех, — Эрвин углубился в записи, намекая на конец разговора.

…………………..................................

Две недели ушло на то, чтобы Агата смогла восстановиться. Бесконечные таблетки, растворы, обтирания и капельницы в распухшие от проколов руки. Адель ворчала, что она недостаточно хорошо набирает вес, но лицо Сейдж все же перестало походить на мертвеца и приобрело здоровый цвет.

Эрвин Смит так и не пришел к ней после разговора. Аккермана тоже не было видно. Зое периодически наведывалась и спрашивала о самочувствии. Отвлекала разговорами, пытаясь рассказать Сейдж о каком-нибудь исследовании. Ханджи была очень навязчивой, но Агата была благодарна за те часы, что она могла не пялиться в окно и не умирать от скуки.

В эти мгновения в голову лезли совсем неприятные мысли. Ее пугало, что Эрвин просто исчез и не пытался обсудить с ней дальнейшую судьбу.

— Им можно доверять? Смит точно не рассказал о ней другим командующим? Ты помнишь, Агата, что пообещала себе?

Агата постоянно спрашивала у медсестры, можно ли ей прогуляться по территории, но женщина отказывала, ссылаясь на ее слабое состояние.

Сейдж злилась и часто маялась бездельем, пока Адель не стала таскать ей книги из военной библиотеки. А вскоре притащила и блокнот с чернилами.

Она тогда от души поблагодарила ее и принялась писать заметки.

Агате было важно выливать эмоции на бумагу. Она писала практически каждый день, чтобы не упускать утекающее сквозь пальцы время. Писала обо всем, что появлялось в голове.

Адель часто видела, что девушка что-то строчит в свой журнал с горящими глазами. Ей нравилось наблюдать, как та приходит в себя.

Кросби не посвятили в подробности случившегося, ее делом было вылечить Сейдж, поставить на ноги. С телом она успешно справлялась, но проблема Агаты была глубже. Адель видела, как она дергается по ночам и громко кричит. Видела, как потряхивает ее руки временами. Видела, что Агата пытается затолкать эмоции подальше. И все, чем Кросби могла помочь — так это отвлечь.

Естественно, она докладывала Эрвину Смиту все, что говорила Сейдж во время их кратких разговоров. Она была скупой на подробности личной жизни, но иногда хорошее настроение подкидывало пару фактов из прошлого.

— Она бывшая журналистка, — Адель стояла прямо, держа осанку. Напротив Эрвин Смит внимательно слушал. — Я приношу ей книги из библиотеки и выделила журнал и чернила, как Вы и поручили.

— Часто пишет?

— Довольно часто, практически каждый день.

— Что-то еще?

— Говорит, что скучает по друзьям. И по прежней работе, хотя ее и не воспринимали всерьез.

— Упоминала отца? — последний вопрос был задан осторожно.

— Нет.

…………………..................................

По прошествии еще пары дней Адель объявила, что тело Агаты почти восстановилось.

Она и правда чувствовала, что больше ничего не болит, а ступни твердо стоят на земле. Даже поправилась на пару килограмм, наблюдая в зеркало округлившиеся бедра.

В тот день за ней пришел солдат и приказал собирать вещи. Пожиток у нее практически не было, за исключением собственных заметок. Поэтому Сейдж просто оделась в предложенную Кросби казенную одежду и положила журнал и недочитанную книгу в сумку. Тоже казенную.

Расчесав волосы, она собрала их наверх, позволяя лишь нескольким коротким прядям спадать на глаза. Внешне Агата была похожа на солдата Разведки, только без ремней УПМ и фирменной зеленой куртки с эмблемой крыльев. Рубашка, облегающие штаны, сапоги.

Это было сделано специально, чтобы редкие гости не задавали лишних вопросов. Для всех вокруг она такой же солдат, как остальные.

Сопровождающий, дождавшись ее быстрых сборов, проводил ее по бесконечным коридорам прямо до небольшой комнатки без окна. Помещение было похоже на каморку, где раньше хранились бытовые снасти и моющие средства. Мебель будто накануне притащили и расставили как-то не совсем правильно.

В углу стояла односпальная кровать. По сторонам располагались крошечный стол для работы, деревянный стул с металлическими ножками и высокий узкий шкаф.

Две небольшие керосиновые лампы были единственными источниками света. Темно, грязно и не убрано. Агате не понравилось, что тут нет окна. Напоминало ее прежнее пристанище. Жаловаться не стала.

— Моя комната? — скептически поинтересовалась.

— Так точно, — кратко ответил солдат. — Рядом с Вами общие душевые и умывальники. Там Вы найдете все необходимое для уборки.

— А в какой части здания мы вообще находимся? — поинтересовалась, скользя глазами по длинному, вытянутому коридору.

— Этаж командиров. Единственная комната, которую мы смогли Вам предоставить. Сейчас все разъехались на учения, поэтому следующие пару недель Вы вряд ли кого-то встретите.

— Все ясно, — Агата вздохнула. — Что дальше?

— Устраивайтесь, — протянул мужчина все так же четко и идеально. — За вами придут через несколько часов.

— Часов, — тихо прошептала, запоминая. — Спасибо за информацию.

— Рад быть полезным, — отчитался он и ровным шагом исчез в коридорах.

Сейдж вошла в крохотную комнатку и огляделась. Включила лампы, открыла шкаф, где аккуратными стопками лежала дополнительная одежда, постельное белье, полотенце и кусок мыла.

В шкафчике стола несколько журналов и чернила. Проверив все полости, больше ничего не нашла. Улыбнулась и задумалась. Очень заботливо и почти мило. Наверное, Адель сказала Смиту о ее увлечениях.

Решив, что нужно избавиться от пыли, она направилась на поиски упомянутых душевых.

Следующие два часа Агата тщательно вычищала комнату, чтобы привнести сюда хоть капельку комфорта. Закончив, она застелила кровать и решила завершить бытовые дела долгим душем. Подумав, что успеет справиться до прихода гостей, девушка схватила полотенце.

В Штабе, как и во множестве домов Троста, не было горячей воды. Только холодная. Даже состоятельные семьи были лишены подобного комфорта. В основном люди пользовались ванными, куда заранее грели воду. Обычные работяги ходили в бани. Здесь же пользовались огромной кастрюлей в углу. Железная емкость стояла на двух самодельных горелках.

Сейдж вспомнила, как радовалась тазу с теплой водой в ванной комнате, куда Адель привела ее в первые дни. Сейчас она помоется как следует.

Через час Агата пришла обратно в комнату довольная. Чувствуя себя почти в порядке, она в последний раз промокнула влажные волосы и принялась натягивать на себя одежду.

В дверь тактично постучали. Три раза.

— Минутку, я сейчас, — Сейдж напряглась, схватила рубашку с кровати.

Дверь распахнулась. Агата чертыхнулась про себя, вспоминая о том, что не заперлась. Перед ней предстал серьезный, как научный талмуд, Леви Аккерман.

Он лишь мазнул по фигуре взглядом и остановился на лице, не обращая внимания на полуголый вид. Ни тени смущения. Никаких скользящих вниз зрачков. Даже обидно стало.

Впрочем, прикрывающая грудь белой, полупрозрачной рубашкой девушка тоже нисколько не смутилась. И поабсурдней ситуации бывали.

— Кажется, я просила подождать, — Агата выпрямилась, с достоинством прожигая в капрале дыру. Тот и шагу за дверь не сделал. Стоит, как у себя дома.

— Предупреждали, что к тебе придут, Сейдж, — спокойно ответил. — Можно было повременить с банными процедурами.

Девушка тяжко вздохнула и повернулась к нему спиной, натягивая рубашку на худые плечи.

— Проклятые солдафоны.

— Можете переходить к сути встречи, — одеваясь, Сейдж продолжала игнорировать неловкость, что стремительно наполняла комнату.

— Дам тебе пять минут. В темпе.

Леви вышел и прикрыл за собой дверь. Агата облегченно расслабилась.

Одевшись, поспешила присоединиться к капралу.

Они шли по коридорам в неизвестном направлении, Аккерман не спешил начинать разговор. От этого казалось, что она шла в одиночестве и могла по обыкновению размышлять о чем угодно. Прекрасно. Ей отчего-то не хотелось начинать диалог первой. Да и не интересен он ей совсем. Больно надо его тормошить, такого нервного.

Капрал, кажется, был доволен ее молчанием.

Свернув на очередную лестницу, они спустились на первый этаж и поспешили в солдатские казармы.

Остановившись на входе, Леви повернулся к Сейдж, открывая рот.

— Пока Эрвин размышляет о твоем дальнейшем будущем, а Корпус лечит тебя и кормит, будешь девчонкой на побегушках.

Аккерман как будто сразу хотел отсечь все ненужные вопросы. Она кивнула, была не против заняться хоть чем-нибудь. Лишь бы не сидеть в той черной коробке, которую все именуют «комнатой».

— Я любезно предложил командиру несколько блестящих идей. Пока солдаты выбрались на учения, будешь помогать с уборкой. — Мужчина махнул рукой в сторону не очень чистого помещения с солдатскими койками. — А еще Ханджи вмешалась. Будешь писать для нее отчеты. Больно ты ей понравилась.

Леви произнес это так спокойно и четко, словно учил текст накануне. Не заметив никакого негатива на лице напротив, лишь слегка поднял бровь.

— А выходные предусмотрены? — Агата закатила глаза и попыталась опереться на дверной косяк.

— Посмотрим, как будешь справляться.

Она чувствовала, что ему не нравится находиться рядом и разговаривать с ней. Испытывала дискомфорт от показательной неприязни. Но как-то изменить ситуацию не рискнула, боясь только ухудшить свое положение. Вздохнула.

Аккерман был на короткой ноге с командором. Наверное, ей не стоит грубить. Даже если хочется.

— Хорошо. В общем, все лучше, чем сидеть в той конуре. Сколько у меня времени?

— Приду через три часа, — отрезал Аккерман и, развернувшись, покинул ее, скрывшись за ближайшей дверью.

Вздохнув, Сейдж принялась за уборку, натягивая на руки оставленные рабочие перчатки. Пытаясь избавиться от брезгливости, решила сосредоточиться на рутине.

— И кстати, — отвлек Агату внезапно вернувшийся капрал. — Не вздумай шнырять по корпусу. Я тут рядом.

…………………..................................

По прошествии четырех часов Леви привел девушку в общую столовую, рассказывая про несложный солдатский распорядок и режим.

Агата была слегка недовольна тем, что Аккерман слишком дотошно оценивал ее старания, в течение часа порхая над каждым углом солдатской казармы, махая своим противным белым платком.

Впервые она встретила мужчину, настолько помешанного на чистоте. Видимо, в голове слишком сильно насрано, оттого и пытается держать под контролем все, что поддается этому самому контролю.

Стараясь держать лицо, Сейдж сосредоточилась на объяснениях. Общение напряженное, но терпимое.

Агата Сейдж имела посредственные навыки в анализе людей. Все выводы — лишь сплошные домыслы, которые могли не иметь ничего общего с правдой. Ей оставалось лишь гадать, что скрывается за маской ворчливого брюзги Аккермана. Поспешные мысли уже заполонили голову. Знакомство началось не с самой приятной ноты.

Где-то в прошлом все относились к ней хорошо. Все любили ее. Она с легкостью заводила знакомства и редко кого раздражала. Сейчас Агата наблюдала обратную ситуацию. И это малость выбивало из колеи.

Они с Леви сидели за столом и пили чай. Упреки и инструкции закончились, наступила тишина. Агата Сейдж не любила тишину. После произошедшего даже больше, чем прежде. Но с Аккерманом так было проще.

Через десять минут к ним подсело еще четверо солдат, разряжая атмосферу незатейливыми простыми разговорами. Элитный отряд капрала. Стало проще. Агата расслабилась, но все равно чувствовала себя не в своей тарелке.

В отличие от Леви, ребята были довольно добродушными и простыми. К ним не нужно было искать особого ключа.

— Выглядишь намного лучше, — пропела единственная девушка в отряде.

— Петра, кажется.

— Спасибо, — Агата приподняла уголки рта в смущенной улыбке.

— Да уж, видела бы ты себя со стороны. Решила что-то отметить?

— Оруо, это грубо, — прервала его Петра.

— А что такого? Я же шучу.

— Ничего, — Агата вздохнула, вспоминая, в каком состоянии находилась в тот последний день. — Застали не в лучший момент. Но хорошо, что застали.

Все присутствующие хмыкнули. Агата неловко пожала плечами. Захотелось, чтобы этот день поскорее закончился.

Леви смолчал. Решил оставить комментарии при себе.

Через полчаса разговоров и чаепитий все разошлись по комнатам, оставляя Сейдж и Аккермана наедине.

— Я могу задать вопрос, капрал? — внезапно даже для самой себя произнесла Агата.

Кажется, Леви тоже немного удивился. Повернулся к ней, наклонил голову. Валяй, Агата. Что там у тебя за тупой вопрос?

— Задавай.

— Насколько все было плохо? — тихо прошептала она, впервые прямо взглянув тому в глаза. — Я почти ничего не помню.

Аккерман разозлился. Ну еще бы.

— Сейдж, не раздражай, — он ухватился за чашку каким-то странным способом и залпом осушил.

Агата фыркнула. Она со всей душой, пересилила себя, искренне спросила. Получила в ответ лишь насмешку. И как реагировать на такое? Странные тут все какие-то.