9. Боль (1/2)
Юджи, кажется, прилип. Поэтому помощь со слезанием с этого кошмарного приспособления пришлась как нельзя кстати.
Поддерживаемый под руки, мальчишка вдруг чётко осознал, что для него-то может боль и закончилась, но впереди… Кажется, впереди ещё худшее испытание.
Он мог бы идти быстрее, вполне мог. Успел чуть оклематься ещё пока лежал, восстанавливая дыхание после наказания. Но повис на плечах ребят безвольной тряпкой и еле переставлял ноги, чтобы только чуть оттянуть момент, когда кому-то из них придётся взбираться на это чёртово приспособление. Жаль, расстояния тут всего ничего, и выгадать времени вышло немного.
И тут словно молотом по макушке прозвучал новый приказ… Следующий.
— Удачи, — успел шепнуть Юджи. Возможно это не то пожелание, возможно, стоило поддержать по иному, но он растерялся и смог как смог. Тем более, что подбадривать с его-то явно зарёванной миной наверняка выходило неубедительно.
Казуо не слишком ожидал, что Гурен согласится и разрешит проводить Ю, потому поначалу опешил от внезапной милости.
Чувствуя, что собственные колени подгибаются, он тряхнул головой, и, преувеличенно бодро отсалютовав замершему Сатоши, подхватил Юджи и поволок его в ванную.
Не оборачиваться.
Не думать.
Надеяться, что через дверь не будет слышно злого полосующего душу свиста.
Кое-как затащив полуобмякшего друга в ванную, Казуо включил воду. И, подумав, слегка брызнул тому в лицо.
— Просыпайся, доброе утро, — преувеличенно бодро бросил он, надеясь растормошить Юджи и вывести его из этого жуткого полуобморочного состояния. А заодно вытащить оттуда и себя. — Давай, дружище, успокаивайся, а то я сейчас тоже разревусь. Представь какое будет зрелище, а? Меня ещё пальцем не тронули, а я уже расклеился. И потом, будет обидно, если я все слёзы истрачу сейчас, верно? Прикинь, как подполковник расстроится. Так стараться, а слёз не получить, потому что я их заранее вылил…
Он нёс какую-то чушь, совершенно не представляя, как нужно утешать в такой ситуации. Не виснуть же на друге, как на ноющей девчонке и не ворковать, какой он умница? За такую поддержку сам Казуо на месте Ю выбил бы утешителю зубы.
Пришлось ограничиться похлопыванием по спине.
По крайней мере, они смогли оттуда уйти.
А затем вдруг сознание взорвалось внезапной мыслью.
«Можете не торопиться».
«Ради всего святого, не спеши обратно!»
Что будет с Сатоши, если он не сможет больше терпеть, а держать его будет некому?!
Внутренности скрутило в тугой узел.
— Как ты? Справишься? — голос всё ещё звучал легко и жизнеутверждающе, но до самого Казуо будто доносился сквозь толстое стекло. — Я… Мне нужно вернуться.
— Всё путём, — изобразил Юджи околонормальное выражение лица и попытался пошутить. — Иди. Я сразу за тобой, сопли только смою.
* * *</p>
Сатоши сглотнул. Посмотрел на парней. Сжал рукой плечо Юджи и слегка кивнул Казуо: «Присмотри там за ним. И ради всего святого, не спеши обратно!»
Он очень надеялся, что Зу ухватит мысль, догадается. И тогда у Сатоши на одну проблему станет меньше. На одну, потому что второй оставался Гурен. Кумир, именем которого он бредил бог знает сколько лет. В отряд к которому так мечтал попасть. Да, чёрт возьми, он и вылазку всю эту затеял только для того, чтобы…
А сейчас надеяться больше было не на что и всё же оставался последний рубеж — показать Гурену, что он умеет проигрывать. Хотя бы это.
Принять наказание достойно, проиграть с честью, держать лицо — все эти пафосные фразы роились в голове, наплывая друг на друга, пока он шёл к лавке бодрым, чуть не строевым шагом.
Во-первых, так колени не успевают подогнуться, а во-вторых и правда надо спешить. Кто знает, сколько у него времени до возвращения Казуо.
И всё же у самой конструкции Сатоши чуть притормозил. Последний шаг, отделяющий от пропасти, сделать всегда труднее.
Интересно, как это было бы при расстреле? Гурен бы присутствовал? Было бы ему хоть капельку жаль их? Если бы перед строем, наверняка смотрелось бы красиво… Хотя кто стал бы собирать строй ради простых школьников.
Сатоши даже головой потряс, ну и мысли в голову лезут.
«Ладно, — решил он, наконец с каким-то истерическим внутренним весельем залезая на конструкцию, — побуду курсантом хоть в чем-то. Н-да…»
Гурен дождался, пока Сатоши уляжется и перестанет ёрзать. В отличии от Юджи, на этом нарушителе была ещё и рубашка, которая висела почти до середины бёдер, так что заворачивать на спину пришлось больше ткани. Подколоть бы чем, а то сползёт. Обычно курсантов укладывали на станок полностью голыми, чтобы ничего не мешало наказанию, но этих цыплят рано было дрессировать так жёстко, пока ещё можно было влепить не курсантских горячих, а по-простому, детских, для безголового мотыля. Вот так, с задраным к шее подолом.