4 (2/2)

Происшествие сочли несчастным случаем, однако неформально все – включая бабушку Алекс по линии матери – с готовностью поверили в то, что ненормальная девица с нервным расстройством и мальчиковыми замашками в очередных своих бредовых состояниях подожгла дом. Алекс отправили в приют, затем – в учреждение закрытого типа, в психиатрическую лечебницу… Доктор Лектер не только добился, чтобы девочку признали здоровой, но и удочерил ее.

Вот уже пять лет как Алекс – Алекс Лектер.

Алекс была чрезвычайно умна, не по годам мудра и развита, опережала в своем развитии сверстников, отчего в детстве пугала родителей, вынуждая менять школы и преподавателей, искать выходы из неоднозначных казусов, происходивших с непоседливым ребенком. Кровный отец прежде поощрял ее, но был одним против множества противоположных мнений, осуждавших особенности девочки; нередко он – иногда в компании доктора Лектера – брал ее на охоту, учил стрелять, развивал ее воображение и инженерное мышление.

В отличии от Уилла, Алекс могла быть неуемной, подвижной, громкой, артистичной, заполняла собой все пространство помещения, где бы она ни была, раздражала всякого, кто неприемлил нарушение привычных норм и догм.

Алекс плевала на границы, она всегда была не к месту – так к чему эти маски и эти игры?

Она все еще не могла сформулировать вопрос – и смотрела в сторону, подобно Уиллу, кусая губы и ведя беседу внутреннего диалога. Ганнибал Лектер молчаливо ждал.

– Дай мне совет, – наконец произнесла девушка. – Как мне показывать ему свою любовь, как мне заботиться о нем. Он будто вывернут наружу, все нервы оголены, я боюсь сделать ему больно.

Отец улыбнулся – своей типичной улыбкой Джоконды.

– У тебя уже прекрасно получается. Наблюдай и проявляй фантазию, его сердце уже в твоих руках, ему будет нравиться то, что нравится тебе.

Из комнаты послышался шорох, пара острожных, даже встревоженных шагов, Алекс направилась к двери и отворила створку.

Уилл бросился к ней, как только она пересекла порог, прижался, словно прятался от неминуемой гибели, убегал от долгой погони.

Он испугался, что ее нет в комнате – что он остался один.

Мальчик часто и хрипло дышал, цеплялся за одежду девушки, словно не верил, что спасен.

– Я здесь, я с тобой, все хорошо, – повторяла она, касаясь губами взъерошенной макушки. – Я была рядом, я просто отошла ненадолго. Чего ты боишься? Уилл, чего ты боишься?

Он поднял бледное, с красными пятнами на щеках, лицо, глаза-хамелеоны смотрели не отрываясь. Алекс гладила его по волосам, вспоминая слова отца. Ему будет приятно то, что приятно ей.

Ей было приятно тискать его… Но не обязательно для этого вынуждать Уилла от паники бросаться ей в объятия.

– Ты испугался, что меня нет рядом?

Он кивнул, не один раз, потом потупился, отводя глаза, закусывая губу, хмуря брови.

– Глупышка, я никуда не уйду. Ты мне так нравишься, что я сама от тебя ни на шаг не отойду, – сказала Алекс, привлекая мальчика к себе, и он вновь положил голову ей на грудь. – Ты еще потом захочешь на свободу, но я уже тебя никуда не отпущу.

Ее ладони лежали у него на затылке, запутавшись в шелковистых локонах, тепло тела отзывалось удивительным покоем и счастьем внутри. Он мотал головой, она чувствовала, как он улыбается…

– Пап, – позвала Алекс, спустя некоторое время. – Где будет комната Уилла?

Ганнибал, все это время стоявший за стеной, удовлетворенно хмыкнул.

– В одной из гостевых комнат, – ответил он. – Но пока мы ее не переоборудовали, он может жить в твоей.