Меньшее зло (2/2)
Он накинул халат и прошел по коридору. Дверь ванной была закрыта, но при его приближении распахнулась, и оттуда вышел Ая. В одном только полотенце.
Волосы у него были мокрые и казались совсем темными. Капли воды стекали по груди.
Он прошествовал мимо, едва ли удостоив Йоджи взглядом.
Йоджи проскользнул в ванную, захлопнул дверь и запер ее на задвижку.
- Ладно, - громко сказал он. – Ладно!
Бисексуал. Не так уж плохо. То, что ему… может быть… слегка… нравятся парни, еще ничего не значит. Он просто немножко бисексуален. Совсем чуть-чуть. Если подумать, это куда более здраво, чем фетиш на немецких убийц-психопатов.
И потом, не то чтобы он хотел трахнуться с Аей. Он просто знает толк в красоте.
По крайней мере, Йоджи был почти уверен, что не хочет трахаться с Аей. Хотя, может, лучше проверить. Хватит уже сюрпризов.
Он повесил халат на крючок и, набравшись решимости, влез под душ.
Кондиционер на ладонь, ладонь на член. Если телу хочется парней, надо дать ему парней. И тогда вечером, наверно, получится прогуляться, не думая ни о Шульдихе, ни об Ае, ни о том бегуне в сползших на бедра штанах…
Это просто эксперимент. Он не собирается брать это в привычку.
Йоджи расслабился и закрыл глаза. Перед мысленным взором тут же возникла кирпичная кладка. Шульдих прижимает его к стене, засаживая сзади…
Член в руке начал твердеть.
Ая. Ая, весь мокрый после душа. Он забыл свой… свой… черт, ну, допустим, оттеночный шампунь. Вспомнил и вернулся, а тут уже занято.
Он встает под воду рядом с Йоджи, кладет руки ему на бедра, прижимается, так что член Йоджи трется между их телами; потом Аины губы находят…
Вот в чем загвоздка: поди знай, как он целуется! Жестко и решительно – так же, как убивает? Или, наоборот, робко? Он так шарахается даже от случайных прикосновений, вряд ли у него большой опыт…
Йоджи с досадой открыл глаза. Не обязательно целоваться. Пусть Ая просто встанет на колени и отсосет… черт, нет, ничего не получится.
Может, оно и к лучшему, а то ведь им еще работать вместе.
Представить, как целуется Шульдих, оказалось гораздо легче. Его поцелуи властные, уверенные. Он запускает руку Йоджи в волосы, тянет, заставляя откинуть голову. Йоджи чувствует, как к горлу опасно прижимается что-то острое – зубы? Нож?
Двери душевой кабинки начали запотевать. Йоджи обхватил яйца и тихо застонал, сжимая их в такт движениям другой руки.
Шульдих хочет трахнуть его. Шепчет об этом ему на ухо. Проводит рукой по спине, спускается ниже, пробираясь пальцами между ягодиц…
Йоджи потянулся к чувствительному месту сразу за мошонкой, и еще чуть дальше – но тут же одернул себя. Он не станет делать этого сам. Это он разрешал только девушкам, потому что они хотели. Нет, ему тоже нравилось, но не до такой же степени…
«Нет, - говорит он Шульдиху. – Нет, встань на колени. Отсоси мне, как обещал, ты, уебок».
Шульдих грубо ласкает его – да, вот так… – и опускается на колени, ухмыляясь этой своей кривой язвительной ухмылкой. А потом открывает рот и облизывает…
Часто дыша, Йоджи заскользил пальцами по члену. Обвел головку – медленно, очень медленно, хотелось быстрее, но это сейчас зависело не от него. И все-таки было хорошо. Почти идеально, почти невыносимо, так, что дрожь по бедрам…
«Еще. Соси его».
Кажется, проговорился вслух. Плевать. Йоджи изо всех сил толкался в руку, в собственные пальцы, мокрые, скользкие и горячие, как чужой рот. Потом замедлил толчки и немного расслабил ладонь – в воображении Шульдих дразнил его.
Легкие прикосновения языка… пальца… насмешливая улыбка, язвительные слова…
Йоджи мог только стонать в ответ, а в животе всё сжималось, и наконец, выйдя из терпения, он с хрипом рванулся вперед и кончил, крепко приложившись лбом о стену.
Он открыл глаза и уставился на мокрый кафель, все еще машинально поглаживая член. В голове царила блаженная пустота. Дыхание вырывалось с трудом.
Лучше не думать.
Он встал под воду и зажмурился. Теплые струи омывали лицо и тело, били по векам, так что под ними вспыхивало темно-красным и фиолетовым. Йоджи опустился на пол кабинки.
Какая разница, что там у него с ориентацией. Какая разница, хочет он Шульдиха или нет. Как будто можно позвонить ему и предложить потрахаться! Да Йоджи не стал бы, даже если бы мог.
Ладно, может, и стал бы. Но только для того, чтобы обрести душевный покой. Побыть хоть на время кем-то другим, не тем, кто он теперь, не парнем, потерявшим любимую девушку, не убийцей, даже не ебаным флористом.
Такое забвение было лучше выпивки, хоть и заканчивалось быстрее.
Да, знай он номер Шульдиха - обязательно позвонил бы. Ну и что, если ему правда нравятся парни? Это далеко не самая большая из его проблем…
Вода начала остывать. Йоджи с усилием поднялся на ноги и быстро ополоснулся, закрыл воду и включил вытяжку. Вытерся и обернул полотенце вокруг бедер.
Зеркало запотело. Капли медленно стекали вниз, сливаясь в ручейки у самой столешницы. Йоджи протер поверхность ладонью и глянул на себя.
Он изменился. Повзрослел, конечно, но еще – похудел и стал как-то жестче. Когда он вступил в Вайсс, Манкс сказала, что его жизнь кончена. Йоджи только сейчас понял, что она права, и только сейчас впервые пожалел о своей загубленной жизни.
«И это всё? – мысленно спросил он свое отражение. – Секс, выпивка, ночные кошмары – и больше ничего не будет? Тогда какой смысл?»
Он так долго смотрел себе в глаза, что они заслезились.
Кто-то заколотил в дверь.
- Ты там долго еще? – заорал Кен. – Я только что с игры!
Весь в грязи и траве, ясное дело. Йоджи усмехнулся себе… над собой… надел халат и прошмыгнул мимо Кена в свою комнату. Пусть сам выясняет, много ли осталось горячей воды.
Он лег на кровать и уставился в потолок, считая трещины в штукатурке.
«Какой смысл?»
Не хочется умирать, только и всего. Может, пока хватит и этой причины?
Йоджи закрыл глаза.
До утра ничего не снилось.