Не сильно радуйся дню, вечер может быть еще хуже (2/2)
- Воропаев ни с кем и никогда не бывает откровенен, - попробовал защититься Андрей, и на этот раз Павел развернулся к нему, смерив спокойным, грустным взглядом.
- А ты всегда и со всеми откровенен? - младший Жданов опустил глаза. Выносить злость отца было бы куда легче, чем такое осуждение, даже некую болезненность в их общении. И хотя старший Жданов и не говорил, что он разочарован, но Андрей буквально дышал этим чувством, разлитым в воздухе.
- Я не хотел, чтобы так получилось, - выдавливает он из себя, понимая, насколько жалко это звучит. Младший Жданов сглатывает, напряженно сжимая пальцы в замок, - я просто ошибся, попытался исправить эту ошибку, но это порождало очередную и так по кругу, пока это все не создало эффект снежного кома.
- Ты мог прийти ко мне сразу! - в голосе Павла слышалось отчаяние, не осуждение, а именно отчаяние и от этого становилось только больнее.
- Как я мог прийти к тебе, если ты поверил что я смогу? - он взглянул на отца, испытывая вину и злость примерно в равной степени, - ты ведь только отпустил меня, позволил плыть свободно, как я мог прийти сказать, что я облажался?
- Ты просто мог, понимаешь? - старший Жданов сел в кресло, между ними стоял небольшой столик с кофейными чашками, но Андрею казалось, что это просто непреодолимое расстояние, - я ощущаю, как я подвел тебя, сынок, - Павел был разбитым, звучал так, и выглядел точно так же. На короткий миг младшему Жданову даже показалось, что это правильно, что отец сейчас испытывал такое болезненное чувство. Но, только на миг.
- Это я подвел тебя, - он покачал головой, пристально вглядываясь в профиль отца, когда тот прикрыл глаза, болезненно морщась, - но ты не должен был принимать помощь Воропаева. Ты ведь знаешь, что он метит на место директора компании, а оно мое, ведь ты этого так хотел. Что же сейчас изменилось?
- Это место принадлежит Александру в равной степени, как и тебе, - Павел повернулся к сыну, глядя глаза в глаза, - но тогда мне казалось, что ты готов стать моей заменой, а он всем своим видом показывал, как ему претит все, что относится к ЗимаЛетто. А теперь я хочу спросить тебя - чего же ты хочешь?
- А тебе не кажется, что ты решил спросить об этом слишком поздно? - Андрей ощущает, как внутри него поднимается волна возмущения, - ты лучше спроси у меня сейчас, что я еще могу, кроме как быть частью ЗимаЛетто. Это ты узнать не хочешь?
- Ты молод, и если ты, правда, устал, то… - старший Жданов обращается к сыну примирительным тоном, но он только отмахивается от заявления отца.
- Я не устал, я просто совершил несколько ошибок, с которыми не смог справиться, - он качает головой, - точнее, даже не так. Мы уже начали со всем справляться, и если бы ты не спешил…
- Вы бы утопили компанию в долгах за ближайшие полгода точно, - Павел высказывается довольно резко и тут же кривится, явно не собираясь напирать на сына. Андрей ощущает эту неуверенность, ту злость и отчаяние, которое испытывает отец, и ему даже становится немного жаль, ведь он понимает, какое колоссальное напряжение ложится на плечи старшего Жданова.
- Не забывай, что у руля ты поставил ту, которая помогала мне и Роману уронить ЗимаЛетто ниже некуда, - он произносит это с обидой, возмущением и отчаянием. Павел смотрит на него немного удивленно.
- Разве ты все еще не понял, что если бы не Катерина то компания давно и благополучно развалилась бы? - младший Жданов искренне не понимает, к чему клонит отец, но нет причин задавать вопросы, ведь все настолько хорошо написано на его лице, что Павел поясняет, - неужели ты думаешь, что Саша узнал обо всей этой ситуации с компанией в тот же день что и я? Не будь наивным, еще когда я самолично занимал пост директора, он уже тогда задумывался о том, чтобы прибрать кресло к рукам, просто чтобы оно не досталось тебе. Он осведомлен в делах компании гораздо лучше, чем ты думаешь. И я практически до последнего был уверен, что даже его брак с Катериной не так прост, но… - он качает головой, - тут без вариантов, кажется, Воропаев и правда влюбился в эту Катерину. Я могу понять, почему, но, все-таки я не ожидал, что именно такие женщины привлекают Александра.
- Страшненькие? - Андрей очень хорошо помнил, что интерес Воропаева проснулся в нем еще до того, как Катерина стала выглядеть хоть сколь привлекательно.
- Умные, - Павел немного кривится от такого выпада сына, - никогда бы не подумал, что Александр ищет себя кого-то равного в пару. Мне всегда казалось, что он изберет для себя привлекательную глупышку, так для вида.
- На самом деле, мне тоже так казалось, - соглашается Андрей, понимая глупость своей шутки, - я тоже сперва думал, что его интерес в нашей Пушкаревой лежит исключительно в плоскости ЗимаЛетто.
- Я не думаю, что ты слишком уж не прав, - старший Жданов потер переносицу, - ну, если раньше я думал, что все-таки Саша попытается отнять это место для себя, теперь я вижу, что его интерес исключительно в том, чтобы вернуть компании стабильность и не более.
- И с чего ты делаешь такие выводы? - мысль о том, что Воропаев на самом деле не заинтересован в отжимании компании, казалась куда привлекательнее и интереснее тех страшилок, которые успел нарисовать себе Андрей.
- Когда мы говорили о назначении Катерины на место директора, он напирал на то, что она не пробудет в этом кресле слишком долго. Да и в принципе в компании он бы видеть ее не хотел, - старший Жданов взмахивает в воздухе рукой, словно вырисовывая тот промежуток времени, который бывшая Пушкарева проведет как исполняющая обязанности, - у Саши на нее совершенно другие планы, семья дети, но никак не трата нервов, которая сопряжена сейчас с активной работой.
- Так почему же он не заберет ее уже? - Андрей хмурится, искренне не поднимая ситуацию. Если Воропаев так сильно хочет превратить Катюшу в домохозяйку, почему он не занимается этим сейчас? Павел на это только хмыкает.
- Во-первых, потому, что он не доверяет компанию тебе, как он сам мне признался, вся ситуация сейчас изменилась, и если раньше он с удовольствием бы посмотрел как ЗимаЛетто тонет, то теперь ему хотелось, чтобы стабильность там была максимальной. Во-вторых, у него совершенно нет времени, чтобы заниматься этим самостоятельно. А я уже точно не гожусь на эту роль. Мои взгляды устарели, да и желания во мне поубавилось, - он собирается добавить что-то еще, но младший Жданов перебивает его. Ведь со стороны все это кажется совершенно несусветной глупостью.
- С каких таких пор Воропаев заделался добрым самаритянином? - Андрей хмурится в недовольстве, непонимании. Отца не никогда нельзя было назвать недальновидным, а что же теперь ему мешало мыслить здраво?
- А никто и не говорит об альтруизме или просто бескорыстной помощи, - Павел не без удовольствия принимается объяснять всю ситуацию, сложившуюся в компании с позиции себя и Воропаева, - у Саши очень четкие планы и понятия о том, какой в итоге должен быть результат. Он хочет стабильности в компании, чтобы его сестры были в финансовой безопасности, а еще он прекрасно понимает, что Катя делит с вами ответственность за случившееся. Если она сейчас поможет компании выбраться из этих проблем, то половина ответственности с нее благополучно снимается. Как ни крути, она владела правом подписи наравне с тобой и Романом.
- Ты хочешь сказать, что он пытается обезопасить ее со всех сторон? - это звучало один в один как предполагал Роман.
- Конечно, пытается, на тот случай если я, к примеру, решу взыскать с вас всех некий процент за такое состояние компании, - старший Жданов пожимает плечами, - ясное дело, он прекрасно осознает, что ни ты, ни Малиновский слишком-то не пострадаете, хотя Роману мне очень хочется надрать уши. А вот в случае с Катериной, в особенности, если бы она не была супругой Александра, пришлось бы крайне несладко.
- Дело могло подойти до уголовной ответственности? - прощупывает почву Андрей, прекрасно помня о том, какая роль была уготована Пушкаревой изначально.
- До уголовной ответственности тоже могло бы дойти, - кивает старший Жданов, - в особенности, если бы я хотел доказать, что, к примеру, Катерина разваливала компанию специальной, была засланным казачком. Таким образом, попытался бы получить некую отсрочку банков, старательно выводя компанию хотя бы в ноль.
- Если бы ты посадил ее, это сработало бы? - Андрей почесывает подбородок, следя за выражением лица отца. Тот задумывается, вполне себе серьезно, постукивая кончиками пальцев по нижней губе.
- Думаю да, это могло бы сработать, парочка хороших адвокатов, несколько проблемных заседаний, потраченное достаточное количество денег… Да, думаю, это бы сработало, - он снова кивает несколько раз.
- И ты бы пошел на это? - Андрей сперва не слишком сильно верит в то, что задает такие вопросы отцу. Тот всегда ему казался поборником справедливости и чистоты решений и отношений, - ну, вот так, в открытую, посадил бы ни в чем не повинного человека?
- Во-первых, она не так уж невинна, в сложившейся ситуации она несет треть, ну, или хотя бы четверть ответственности уж точно, - замечает Павел, вздыхая, - ну, а во-вторых, если бы у меня не было другого выхода, мне бы пришлось пожертвовать человеком, которого я не знаю, чем сыном или его близким другом. Ты бы вряд ли захотел поменяться с ней местами.
- Да уж, не захотел бы, - Андрей соглашается с легкостью, прекрасно понимая, что врать себе последнее дело. Они молчат, каждый думая о своем, и младший Жданов невольно подмечает, что на самом-то деле он не так уж сильно отличается от отца. Неужели в таких разговорах и рушатся идеалы?