Для мужчины, страшнее умной женщины может быть только красивая (2/2)
- Не смей тянуть, - строго говорит она, - все там у тебя прекрасно, вырез не до пупка, а от небольшого участка кожи никто не умирал, и ты не умрешь. Давай, - Кристина подает Кате жакет, - в нем тебе станет комфортнее, и мы сможем решить, это то, что нам нужно или нет. Да не нежничай ты с ним, вещь добротная, не порвешь!
Когда Катя окончательно поворачивается к зеркалу, она немного теряется - наряд сочетается просто восхитительно. Жакет и правда работает как ее привычные кардиганы, создавая дополнительный слой между ней и остальным миром, но при этом он не скрывает элегантность платья, его красоту и то, как оно обнимает тело Катерины. Девушка прикусывает губу, испытывать толику удовольствия от созерцания своего отражения в зеркале. Когда радость от увиденного немного снижается, ее посещает мысль - а понравится ли это Саше. Воропаева за ее спиной вздыхает.
- Сашка умрет прям на месте, - она скалится, пальцем показывая, что хочет, чтобы Катя повернулась вокруг своей оси, - ты мне скажи, ты на каблуках ходить умеешь?
- На высоком, нет, - сразу же признается Катерина, - но, такие, сантиметра три-четыре я могу осилить вполне спокойно, - признается она, кивая на свою привычную обувь. Все-таки она никогда не носила совершенно плоскую подошву.
- Ну, это уже хорошо, - кивает Кристина, - я думаю, что мы сможем подобрать тебе туфли, например на танкетке, что-то красивое, с острым носком, возможно ремешок, - Кате кажется, что сейчас Воропаева только обращается к ней, на самом деле разговаривая сама с собой. Она старательно кивает, не мешая потоку мыслей - соглашаться можно на все, учитывая то, как она подобрала ей это платье с жакетом. Значит, и с обувью она не прогадает, но, присмотреть не мешает уж точно.
Кристина снова уносится прочь из раздевалки, не сказав ни слова, и Катя выглядывает следом. Куда это она? Ведь Пушкарева была точно уверена, что в этом магазине, куда привезла ее Воропаева, точно не было обувного отдела. Но Кристина добегает до стойки, где ее ожидает консультант. Пара минут активных жестикуляций, и Воропаева возвращается назад, помахивая в руках упаковкой бежевых чулок.
- Под это платье капроновые колготки не пойдут, шов будет видно, - поясняет она, замечая удивленный Катин взгляд, - так что придется вносить в твою жизнь разнообразие, - она смеется, а потом заявляет, - они, между прочим, весьма классические, без излишне пошлых рюшей и прочее, сама такие ношу.
- Я просто никогда не пробовала ничего подобного, - Катя ощущает, как принимается краснеть, а все потому, что в голову принимается лезть совершенно непозволительные мысли, касаемо того, как на эти самые чулки смог бы отреагировать Александр, получи он шанс увидеть их на ней? Пушкарева, хватит, тебе должно быть совершенно точно стыдно! Она потрясает головой, стараясь прогнать наваждение.
- Все бывает в первый раз, - похлопывает Катю по руке Кристина, забирая упаковку с чулками, - давай, переодевайся, нам еще нужно заехать к одной барышне, которая поможет тебе выбраться из образа учительницы младших классов.
Воропаева снова стремительно покидает раздевалку, а Катя тратит чуть больше времени, чем положено, любуясь на свое отражение в зеркале. Сейчас она с готовность могла сказать, что видела себя, нет, не красавицей, но, совершенно точно, привлекательной, такой, на которую можно обратить внимание. Достойной. Да, она ощущала себя достойной. И внимания Александра, и его стремления быть с ней ближе и его желания сочетаться с ней браком, сейчас это было так. Катя еще раз провела рукой по ткани жакета, а затем принялась переодеваться в свой старый наряд. У нее складывалось ощущение, словно она пробует впихнуть крылышки бабочки, которые успела разглядеть обратно в кокон, аргументируя это тем, что еще не время, еще не пора. На удивление привычная и удобная одежда вдруг показалась ей чужой, инородной, неправильной. Но рефлексировать по этому поводу Катерине не дала Воропаева. Кипучая энергия этой женщины не давала ей сидеть на месте.
- Ты уж все? - она совершенно бесцеремонно сунула голову в раздевалку, - о! Я смотрю, уже почти, молодец! Давай вещи, и выходи, жду тебя на кассе.
Катя повинуется напору Кристины, передавая аккуратно сложенное платье и жакет, что вернулся на свою вешалку. Воропаева тут же исчезает, а когда Катя подходит на кассу, то застает Кристину праздно болтающей с девушкой-консультантом.
- Можно уже оплачивать? - Катя кивает на пакет со сложенными вещами на стойке, и все разом поворачиваются к ней в легком недоумении.
- Я уже все оплатила, - отмахивается Кристина, цепляя Катю под руку, принимаясь тащить ее к выходу, - девочки, спасибо, мы еще вернемся! - гарантирует она, салютуя продавцу и консультанту пакетом, - а нас еще ждут великие дела!
Когда они оказываются у машины, Катерина решается вставить слово.
- Я бы хотела вернуть деньги за одежду, - она произносит это решительно, безапелляционно, сжимая в руках ручку портфеля до кожаного хруста. Воропаева заворачивается к ней, но не выглядит ни удивленной, ни разочарованной.
- Да, я предполагала, что ты захочешь сама оплатить себе все это, - она поднимает вверх пакет с обновками, - но я тебе поясню, почему это будет моим подарком, который не должен тебя смущать или расстраивать.
- Я и не расстроилась, - качает головой Пушкарёва, немного кривя душой, - это просто… - она старается подобрать правильное выражение, но Кристина приходит к ней на помощь в своей обычной, достаточно резкой манере.
- Это у тебя дело принципа, я понимаю, - она кивает Кате на машину, намекая на то, что нужно грузиться, - но и ты должна понять, что выйти в таком платье один раз, а потом вернуться к своим привычным нарядам девушки из пансионата благородных девиц ты уже не сможешь. Обновление гардероба - дело финансово затратное. Конечно, тебе не нужно сразу набирать кучу вещей, но базу обновить придется в корне. Сашке оплатить это ты не позволишь совершенно точно, поэтому, позволь мне сейчас сэкономить тебе деньги для того, что нас ожидает потом. Договорились?
Катя задумывается, глядя на мелькающие машины. Кристина решила заняться ею вплотную, не просто помочь стать красивой как Золушка, на один вечер, а превратиться на постоянной основе. И почему-то это предложение пугало и будоражило ее одновременно. А понравится ли эта другая Катя Александру Воропаеву? Кристина была уверена, что понравится, почему же она сама сомневалась в этом? Пушкарёва повернулась к Воропаевой, что уверенно вела машину к предпоследнему пункту их назначения.
- Да, договорились, - кивает Катя, - мы едем сейчас куда? К твоей знакомой?
- Нет, она не моя знакомая, - Кристина идет на обгон очередного автомобиля, недовольно сигналя, - она знакомая Талы, на самом деле, она просто прекрасный специалист, тебе понравится с ней работать, гарантирую.
- А вы… вы же не будете меня стричь? - осторожно спрашивает Катерина, трогая узел на затылке, - я себя с короткими волосами не представляю. Совсем.
- Тебе и представлять не нужно, все увидишь, - скалится Воропаева, но потом добавляет, - не переживай, ничего радикального пока мы предпринимать не будем. Просто поработает с тем, что есть, а у тебя этого самого “есть” просто не меряно. Так что не переживай, ты когда домой вернешься, мама тебя узнает.
- Что-то я сильно сомневаюсь, - Катя принимается поглаживать пакет с новыми вещами, - мама меня точно сходу не признает, даже если меня не перекрасить, этого наряда будет достаточно, - она вздыхает, - но это все равно не сделает меня другой.
- А зачем тебе быть другой? - Кристина удивленно выгибает брови, - у нас не стоит задача сделать из тебя другого человека, мы должны просто показать миру то, что ты так упорно прячешь. Ты и так невероятно хороша, Катенька, не нужно придумывать причин для перемен. Мы просто сейчас поставим на один уровень твой внутренний мир с внешним, чтобы люди сразу же относились к тебе так, как нужно.
- А как нужно? - Катя даже разворачивается к Воропаевой, и та принимается охотно объяснять, обильно жестикулируя одной рукой, оставляя вторую на руле.
- С уважением, внимательностью, обожанием, - Кристина даже умудряется подмигнуть ей, чуть отвернувшись от дороги, - и, очень возможно, что поклонением, если ты научишься правильно пользоваться своей улыбкой. Пушкарева тут же прижимает ладонь ко рту, скрывая брекеты, которые, не раз становились причиной насмешек.
- Зачем ты так? - произносит она глухо из-за прикрытого рта. Воропаеву удивленно разворачивается к ней, даже притормаживает слегка.
- Как так? - она выглядит искренне удивленной, и Катя даже немного теряется.
- А разве ты не пошутила про мои зубы? - на этот вопрос Кристина только бровью ведет, снова ускоряясь, затем хмыкает.
- С твоими зубами все хорошо, через пару месяцев ты снимешь эту систему навсегда и будешь радовать всех и саму себя ровными красивыми зубами. В чем проблема?
- Да так, - пробует отмахнуться Катерина, но это у нее получается не очень хорошо.
- Ничего не так, - Воропаева становится серьезной, - помимо твоего стиля, нам нужно еще поработать над твоей самооценкой. А то это просто мрак какой-то, - она даже головой качает удрученно, - а это не исправить ни новыми туфлями, ни хорошими шмотками, ни профессиональным макияжем. Надеюсь, что ты с этим согласна?
- Я… - Катя активно изображает рыбу, то открывая, то закрывая рот, - я работаю над своей самооценкой, правда.
- Ну, вот теперь твоей самооценкой буду заниматься еще и я, так что можешь не переживать, - Воропаева паркуется возле достаточно пафосного салона, - пошли, сдам тебя в руки нашей богине кисточек и теней, а сама поеду тебе за туфлями и подарком для брата, - Кате кажется это совершенно милым, что сестра так заботится об Александре ровно до того момента, когда она видит привезенной Кристиной “подарок”. Роскошное, безумно дорогое, кружевное белье в глубоком цвете индиго.